Хищник
Шрифт:
– Я понимаю, – кивнула она. – Присядете?
– Если позволите.
– Я настаиваю!
– Благодарю вас! – Он сел. Показалось, просто перетек из одного состояния в другое. Стоял, теперь – сидит.
– Она?..
– О, вы не должны беспокоиться! – чуть приподнял он ладонь, мог бы, впрочем, и не стараться, Дарья его и так поняла. – С Гретой все в порядке. Просто она… Как бы это сформулировать? Перенервничала? Да, пожалуй, что так. Нервное напряжение, бессонная ночь, вино, кокаин… Вы меня понимаете?
– Да.
– Ваш заказ, сударыня! –
– Что это? – кивнул мужчина на чайник.
– Соловецкий взвар, – услужливо улыбнулась ему девушка. – Не желаете попробовать?
– Там ягоды?
– Да, сударь, там…
– Какие?
– Брусника, смородина, клюква, – стала перечислять Дарья. – Что еще?
– Морошка и калина, – подсказала девушка.
– Звучит заманчиво, – шевельнул верхней губой Карл. – Заварите мне тоже. Нам, видите ли, предстоит долгий разговор, так что не помешает.
Он говорил по-русски правильно. Так стал бы произносить звуки русской речи тверич или москвич, но у Дарьи создалось впечатление, что он не русский. И дело не в имени. Просто интуиция подсказывала.
Карл Мора
– Вы знакомы с Марком? – неожиданно спросила женщина.
«Молодец, девочка! – отметил Карл. – Хороший вопрос. Правильный. Уместный. И вовремя».
– Да, мы знакомы.
– А Грета тоже с ним знакома?
– Да. Мы все давно и хорошо знакомы, – он говорил правду, поскольку не видел смысла лгать. Другое дело – детали, но о том, о чем не спрашивают, он рассказывать не обязан.
– Родственники? Друзья? – Дари смотрела на него с таким выражением, словно видела насквозь. Но он знал, она этого не может.
– Отчасти родственники, – ответил Карл, – отчасти друзья.
– Компаньоны, – добавил он через мгновение.
– Значит, про меня вы знаете?
– Да, Дари, знаю.
– Дари… Смешно, я и забыла это имя… – возможно, в ее голосе прозвучала грусть, но Карл не был в этом уверен. Он знал, что такое грусть. Мог объяснить, и даже показать. Однако опознать по интонации удавалось не всегда, а лицом девочка владела на редкость хорошо.
«Ладно, примем за грусть!»
– Хотите, чтобы я называл вас Дарьей?
– Да, пожалуйста.
– Что ж, – согласился Карл, – значит, Дарья.
– Знаете… Он рассказывал?
– Я был в курсе с самого начала, – счел необходимым объяснить Карл. – Поддерживал его в решении помочь вам, забрать к нам.
– К вам?
– Это два вопроса, не правда ли?
– Правда, – признала женщина.
– Я на них отвечу.
– Многообещающее начало.
«Сарказм? Лучше бы Грету не заносило! Она понимает такие вещи, а я нет. И потом, она женщина, а я…»
Карл не любил об этом думать. Он испытывал чувство дискомфорта, признавая истинную природу своего Я. Человеком он себя не считал, но к определенному мнению по поводу альтернативы так и не пришел.
– Все должно было закончиться иначе, – сказал он, словно бы и в самом деле, оправдывался, одновременно испытывая по этому поводу нечто, что можно было бы назвать «раздражением». – Но обстоятельства…
– В который раз оказались сильнее нас.
– Не так, – возразил Карл. – Если бы Марк остался, вас не было бы нынче в живых.
– А он? – нахмурилась женщина.
– Возможно, тоже, – Карл не хотел ее обманывать, – но не факт. Марк живучий, да и вообще… Справиться с Марком это надо быть чем-то серьезнее номадов [22] .
– Номадов?
– Так мы называем тех, кто сорвал тогда наши планы. Номады.
– А вы?
– Это второй ваш вопрос, не так ли?
– Да, вы правы.
– Знаете слово «фрилансер»? – спросил тогда Карл.
– Да, – ответила женщина.
– Тогда представьте себе группу людей, которые живут сами по себе, – попробовал объяснить он. – Вне государств и обязательств, вне иерархии…
22
Номады – кочевники.
– Так не бывает, – покачала она головой.
– Бывает, – Карл достал сигару и повертел ее в пальцах. – Вопрос лишь в соотношении уровня потребностей и возможностей. А наши потребности, Дарья, с лихвой покрываются имеющимися в распоряжении сообщества возможностями. Вот и судите! Однако мы все-таки не боги, свои ограничения есть и у нас. И одно из них – номады. Они наши конкуренты и наш естественный враг. И в тот раз на кону стояли ваша жизнь и жизнь Марка. Он решил увести погоню за собой и, похоже, преуспел.
– Да… Я… – женщина явно не знала, что сказать.
– Вы живы, – напомнил Карл. – Молоды и красивы, здоровы, наконец.
– Да, но я… я думала…
– Я слышал, Марк может вскружить голову любой женщине… – осторожно сказал Карл. Ему было неприятно об этом говорить, поскольку Марк был ему куда ближе, чем любая из всех этих женщин, и важнее, разумеется.
«Вот разве что Дари…»
– Я догадывалась, что он тот еще Дон Жуан, – мягко улыбнулась женщина, – но сердцу не прикажешь.
– Да, тут и спорить не о чем, – согласился Карл. – По сути же вашего вопроса…
– Которого из двух? И, к слову, я ведь их даже не озвучила. Мысли читаете?
– Нет, разумеется. Это было бы любопытно, но, увы, недостижимо. Не читаю. Догадался, вычислил. Такой ответ вас устроит?
– Да. Извините!
– Не за что, – Карл снова обозначил пожатие плечами. – Вы в своем праве. Но вернемся все-таки к теме разговора.
Тут их прервали ненадолго, но оно и к лучшему: пока официантка расставляла перед ним чайные принадлежности, Карл раскурил сигару, и к разговору приступил уже во всеоружии. С дымящейся сигарой в одной руке и парящей кружкой взвара – в другой.