Хищный инстинкт
Шрифт:
В меня вливались и вливались горячие потоки, еще и еще, куда-то глубоко внутрь. Семя оборотня.
Смогу ли я еще когда-нибудь с интересом взглянуть на другого мужчину, смогу ли забыть его на мне и во мне? Это было поражение, пугающее и возносящее. Поражение обоих. Потому что оборотень лежал на мне не двигаясь, прислушиваясь как растекается внутри.
А потом сильно и больно укусил плечо.
– Будет шрам, - сказал он хрипловатым голосом, - если кровь белого попробует его свести, а потом он не освободит тебя от зависимости... Я лично приду
– Зачем мне шрам?
– осторожно поинтересовалась я. Получилось почти шипение, горло я сорвала к небесам.
На мои попытки пошевелиться он еще плотнее прижал меня к кровати, даже не пытаясь расцепиться. Его твердость ощущалась странно распирающей, но удивительно уместной.
Поэтому я хмыкнула и расслабилась.
– Шрам - потому что ты моя, - услышала я, почти засыпая. В коконе большого надежного мужского тела.
Глава 49. Передышка перед бурей
Кружка с легким вином, прохладным и бодрящим, была как нельзя кстати. Я прятала за ней глаза.
Столов в таверне было много, но занятыми с утра оказались едва четверть из них. Вокруг ели, болтали, посмеивались такие же проживающие в гостинице компании, как и наша. Все окидывали друг друга заинтересованными взглядами, неминуемо в итоге останавливаясь на нашем столике.
Правда рассматривали не меня, а Кин-Кин, которая сидела, привалившись к стене, и встречала чужое вязкое любопытство прямыми ответными взглядами.
– Ишь как пялятся, - промурлыкала вампиресса, - завидуют нам. Крик-то стоял до небес.
Я покраснела до горячих щек.
– Перестань Кин-Кин, - сказал Корнуэлл и подтянул мой стул поближе.
– Не будем стеснять Эфу, она еще не умеет равнодушно относиться к чужому мнению.
– Никто не умеет, - возразила я, отталкиваясь ногами от пола и благонравно отодвигаясь от оборотня.
– Разница только в том, ЧЬЕ именно мнение не безразлично.
На завтрак я вышла в глухо застегнутом на все пуговицы платье, хотя укусы к утру и зажили, кроме одного. Сама я прекрасно помнила, где они были, расцвечивая меня по уши, до самой линии челюсти. И, казалось, липкие, скользящие по мне взгляды каким-то чудом видят эти уличающие ранки.
– Мне, например, все равно, - спокойно сообщил мужчина, подумал и пододвинул ко мне ближе всю лавку, на которой сидел. Вместе с собой.
Тяжелая рука по-хозяйски опустилась на плечи, и половина изучающих соседских взглядов тут же бросилась изучать мою скромную съежившуюся персону. Шепотки за столами стали громче.
– Ха!
– многозначительно заметила вампиресса, поймав мой тоскливый взгляд.
– Тогда кое-кому будет абсолютно наплевать, если я расскажу своему главе чудеснейшую историю.
Она довольно потянулась как хорошо выспавшаяся кошка, стрельнула зелеными глазищами в сторону такого же как я нахохлившегося Вайна и напевно произнесла:
– Кто? Кто у нас самый лучший маль...
– Значит, так, - сказал Корнуэлл, резко выпрямляясь и убирая от меня руку.
–
Я прислонилась виском к его плечу, Корнуэлл хмыкнул и продолжил:
– Можно. Только не прилюдно.
– Ути-пути, - нагло заметила Кин-Кин, но поняв, что перегнула, быстро застрекотала, - Я не самоубийца, не буду рассказывать, но глава и сам со временем может узнать. Легендарный побег-то вчера получился. Извини, Люшер, я и не знала, что тебя черные могут удержать. Думала - ты непобедим.
– Это правильная мысль, и дальше так думай, - он развернул плечо, чтобы мне было поудобнее облокачиваться, - ты, скорее всего, не в курсе. Это дела давно минувших дней. Черные специально созданы, чтобы противостоять в прямой схватке оборотням. Мы же нестабильны эмоционально и, если волна слаженная, да к тому же если знают на что давить... Мы поддаемся горю и страданиями. Что тут скажешь. Одна из лучших вампирских стратегий. Не белых же на нас пускать. С вашим, Кин-Кин, эмоциональным воздействием мы вас максимум на поле боя отлично тра...
Он прервался, искоса посмотрев на меня.
Все утро Корнуэлл вел себя необычно. Никаких тяжелых взглядов, гнетущих пауз и вечных издевок.
Глава 50. Пророчества
Все многочисленные зрители Боев селились в городке. Замок все, кто не числился участниками турника, посещали только для регистрации, собирания сплетен и, конечно, мероприятий. Оказалось, Корнуэлл перед посещением Красного Гнезда снял комнату в одной из крошечных портовых гостиниц рядом. И с утра успел перенести оттуда свои вещи.
Сейчас под его тяжелой ладонью на старом темном дереве стола лежала знакомая мне книга. Та самая, которую он забрал из тайной коллекции краденных вещей в поместье Розенкранца.
Я аккуратно вытащила фолиант и открыла его на отмеченной закладкой странице. Каждая буковка была отрисована мастерской рукой писца, создавая даже не текст, а скорее произведение искусства. Желтая от времени бумага хрустела, с трудом разворачиваясь под пальцами.
Я тихо зачитала первые строки сверху:
Меж звезд, сокрыты в темноте,
Два нерожденных брата.
И ярость вихря их теней
Веками ждет возврата.
Когда откроются врата
Какая ждет нас всех судьба?
– Это не то пророчество, читай дальше, - сказал Корнуэлл.
И погладил меня по щеке. Я нечаянно поймала быстрый взгляд Лео, с мелькнувшей болезненной тоской. Мы оба вздрогнули и отвели глаза. Очень неудобно в такие моменты осознавать присутствие бывшего.