Хлеб Небесный. Проповеди о Божественной литургии
Шрифт:
Словами «Приимите, ядите...» начинается третий член Евхаристического канона – возношение Святых Даров. Воспомянув Божественные слова Божественного Учителя, на Тайной вечере произнесенные, священник берет в руки святую Чашу и дискос, поднимая их горе ввысь, возглашает: «Твоя от Твоих Тебе приносяще о всех и за вся». На клиросе поют: «Тебе поем, Тебе благословим...» Объясню слова возгласа «Твоя от Твоих...» – «Твоя», – произносит священник, указывая Господу на хлеб и вино и как бы говоря: «Твоя – Твои дары, плоды земли Твоей, данные нам, приносим мы Тебе», потому что, повторяю, как бы неоднократно ни говорил я вам, земля только потому и приносит плоды, хлеб, виноград, потому только она вознаграждает нас за труд, только потому, что хлеб и вино каждый день приносятся
«Твоя от Твоих», то есть от Твоих рабов, от Твоих людей. «Тебе приносяще» – Тебе приносим – «о всех и за вся». «О всех» можно объяснить так: о всех грехах, о всех беззакониях. Какие великие, какие благодатные слова «о всех» – за всех, за все грехи приносится эта жертва; беззакония всякие смываются пролитой за нас Кровью. Грешник бедный, грехами покрытый, как проказою, грешник, упавший в пропасть страстей, восклони голову, укрепись надеждою, потому что и за твои грехи и неправды возносится Жертва Тайная любви бесконечной Бога к человеку. Вот какое обещание радостное, вот какой дар имеем мы в Божественной литургии. «И за вся» – этими словами выражается благодарение Господу за все Его милости к нам. Мы приносим Тебе дары Твои, Твоей земли, от Твоих рабов с искуплением за все их согрешения и в благодарность за все Твои великие милости и благодеяния. Вот что говорит этот возглас священника.
Теперь посмотрите, как держит священник святую Чашу и святой дискос. Вознося их горе, он держит руки, сложенные крестообразно; поднимая возносимые Дары, он как бы закрывает себя знамением креста. Какой здесь глубочайший смысл! Священник – человек, он грешен, как и все, и, может быть, даже грешнее всех, – и он осмеливается приносить эту Страшную Жертву, перед которой трепещут самые серафимы, самые первые из чинов ангельских, предстоящих престолу Божию. Он осмеливается приблизиться к святому престолу, на котором ведь по освящении Даров будет возлежать Господь Славы, Господь воинств небесных. Да как же осмеливается этот бедный, немощный грешник быть так дерзновенен? Как молния, как огонь небесный не сожжет его, не испепелит его? И трепеща за свою немощь, ужасаяся своей службе, священник, поднимая руки, сложенные крестообразно, как бы говорит: «Нет, Господи, не я, не мои руки нечистые возносят эти Дары, на кресте Твоем я возношу их Тебе, крестом Твоим покрываюсь я, на крест Твой надеюсь я, совершая эту страшную Божественную службу». Это знамение креста останавливает огонь небесный. Это знамение креста освящает священника от всякой скверны и страсти. И покрываясь этим крестом, он безбоязненно стоит перед лицом Того, перед Которым и серафимы закрываются крыльями.
Но это знамение креста имеет и еще смысл. О всех возносится Жертва, о всех грехах. Но как же мы смеем просить отпустить наши грехи, чем заслужили мы эту милость? Тем, что на каждом шагу забываем заповеди? Тем, что каждую минуту своей самости, своим страстям служим? Как можем надеяться на прощение? Да, можем надеяться, получаем прощение, получаем милость Божию, потому что Жертва за наши грехи возносится на Кресте. Он покрывает всех, все наши беззакония, этот покров простирается над всем грешным миром, грешным, прелюбодейным, во зле лежащим. Господи, мы не стоим Твоей милости, мы полны всякой скверны, но у нас есть крестные муки Христа Твоего, мы на них указываем Тебе, мы этими язвами закрываемся, мы во имя Крови Сына Твоего просим простить нас – вот что говорят эти крестообразно сложенные руки, вот почему дерзновенно осмеливаемся мы надеяться на прощение. И это прощение получаем мы в Божественной литургии. Она есть ось мира. Как колесо может двигаться, только утвердившись на оси, так наш мир, наше колесо жизни может двигаться, только имея Божественную литургию, во время которой приносится бескровная Жертва. И знайте, что она приносится за всех. Пусть не превозносятся те, которые не хотят заглянуть в окно Божественной литургии, топчут в безумии
Если они еще живут, если едят хлеб, если источники дают воду, если солнце им светит и луна восходит на небе, то только потому, что совершается Божественная литургия, а без нее за наши беззакония давно бы попалил нас огонь небесный, давно бы сгнили мы в пропасти наших страстей, задохнулись бы в пучине житейских треволнений. Крест – вот наш якорь. Крест – вот наш покров; заслуги крестные, воспоминаемые каждый день за Литургией, спасают мир от окончательной погибели... «Иже крестом ограждаеми...»
22
О чем может говорить путник, который в знойной пустыне утолил мучительную жажду? О чем может говорить человек, нашедший драгоценную жемчужину? О чем говорит больной, получивший исцеление, исцеление от тяжкой, смертельной болезни? Путник будет говорить об источнике, утолившем его жажду. Нашедший сокровище не перестанет говорить о полученном. Исцеленный будет прославлять давшего ему чудодейственное лекарство. Так и я о чем могу говорить, получив несказанную милость Божию в Божественной литургии, как не об этой Литургии, как не об этой Литургии, святой, таинственной, великой, прекрасной.
Сегодня скажу немного о четвертом члене Евхаристического канона, об освящении Святых Даров. Скажу немного потому, что об этом можно столько говорить, что жизни человеческой не хватит, чтобы все рассказать. Да и невозможно нашим бедным, немощным языком говорить о том, что и для ангелов предмет удивления, что с трепетом созерцают серафимы, чего не могут вполне понять самые херувимы. Это – страшная тайна пресуществления Святых Даров, то есть превращения хлеба и вина в Пречистое Тело Христово и Пречистейшую Кровь Его.
Нужно сказать, что этого четвертого члена Евхаристического канона не выделяет Католическая Церковь. Там признают, что с момента произнесения слов «Приимите, ядите...» на святом престоле уже возлежит Сам Господь. Наша Православная Церковь считает, что пресуществление Святых Даров происходит в то время, когда священник произносит слова: «И сотвори убо Хлеб сей...» – и дальнейшие святые слова, что и составляет четвертый член Евхаристического канона.
Вознося чашу горе с возглаголанием: «Твоя от Твоих», священник так молится в тайной молитве, в то время как в храме поют «Тебе поем»: «Еще приносим Ти словесную... службу...» Замечательны слова: «И мили ся деем», то есть делаем себя милыми Господу, близкими, дорогими. Вот как бесконечно велико милосердие Божие. Он позволяет нам считать себя милыми Ему.
Затем священник три раза читает: «Господи, Иже Пресвятаго Твоего Духа...» Затем, знаменуя крестным знамением хлеб, он говорит слова: «И сотвори убо Хлеб сей...» Знаменуя вино, говорит: «А еже в Чаши сей...» – и, наконец, благословляя и дискос, и чашу, произносит: «Преложив Духом Твоим Святым. Аминь. Аминь. Аминь». Произношение этих трех молитвословий и есть именно страшный момент пресуществления. По учению Церкви, с этого момента на святом престоле возлежит уже не хлеб и вино, но Самое Пречистое Тело Христово и Самая Пречистая Кровь Христова, и священник повергается ниц перед этой Святынею.
С каким трепетом, с каким благоговением должны предстоять мы в этот момент перед лицом Самого Бога. Подумайте только, возлюбленные мои, ведь не кто-либо из святых, не ангелы Божии, но Сам Господь возлежит перед нами, перед Ним Самим возносим мы молитву. Перед этим чудом с трепетом предстоят серафимы, на Него с изумлением взирают херувимы, тьмы тем сил небесных сходят к престолу, только бы взглянуть на этот дар, полученный людьми от неизреченной любви Божией. Этот момент Божественной литургии – основа всей жизни мира, это – ось жизненного колеса. Как без оси колесо не может двигаться и падает, так и наш мир, страстный, грешный, весь сгнивший от нечистоты и беззакония, погиб бы, разрушился бы, уничтожился бы, если бы не освящался этим великим, таинственным, страшным явлением Божественного Искупителя на престоле в храме.