Хлыщщ, Децербер и др. мифы (сборник)
Шрифт:
Децербер оторвался от то ли десятой, то ли одиннадцатой кружки разливного, ароматного пива – со счёту он сбился, причём давно, потому что с рождения не пьянел, – пару секунд безразлично созерцал уставившихся на него кровопийцев, а после, обворожительно-обезоруживающе улыбнувшись, предложил им присоединиться к его скромной трапезе. Та состояла из пасты с беконом, салата «Экзотик» (живые, и порой в прямом смысле, водоросли в сочетании с огудорами, укрошкой и петропом), тирольского пирога и пива «Горный родник».
– Не желаете ли пива пригубить и о бабах поболтать? – вынес на рассмотрение трёхголовый пёс, чьи солнечные очки сейчас покоились на столе, а нескончаемые сигары, потушенные, лежали в компактной сумке, завёрнутые в специальную бумагу.
– Мы предпочитаем пиву кровь, – хриплым голосом ответил один из близнецов-зубатиков.
– Я заметил, – весело отозвался Децербер. – А я предпочитаю пиву пиво. Особенно люблю покопаться в его вкусе, построить из себя гурмана, знаете ли, покатав эту газированную прелесть во рту и горле.
– Ты поэт?
– Нет.
– Тогда писатель?
– И снова промах.
– Вот и отлично. – Говоривший вампир радостно хлопнул в ладоши, потом опомнился и вновь принял серьёзный вид. – Гляжу, ты парень умный и задорный – такой-то нам и нужен.
– Для чего же?
– Выяснишь на месте, если согласишься. А если согласишься, получишь много денег.
Децербер причмокнул; допил пиво, наполнил кружку из самопополняющегося сосуда на столе, опять пригубил, рыгнул и только после этого, когда собеседники начали нервничать, уточнил:
– Много – это сколько? Мне на жизнь хватает, да и парень я нетребовательный.
– Вот столько. – Следуя древней мафиозной традиции (сомневаться же в том, что вампир принадлежит к бандитскому клану, не было никакой причины: все отличительные черты на лицо… если его можно так назвать), парень с высоким воротником вытащил из глубоко кармана плаща ручку и листок бумаги, написал цифру и показал Децерберу.
Тот хмыкнул.
– Я, конечно, небогатый, но не настолько же.
Вампир приписал пару нулей.
Децербер довольно кивнул.
– Другое дело.
– Значит, согласен?
– А что, заняться всё равно нечем, девушку из сидящих в зале я ещё не выбрал, а драться с ухажёром из-за какой-нибудь крали мне сегодня лень.
– Правда?
– Нет.
– Но ты действительно согласен?
– Да, почему не оказать помощь двум столь милым ребятам. К тому же мне пора платить за аренду квартиры и велосипеда, а денежки на исходе.
– Ладно, отставим в сторону ненужные подробности, – вступил в разговор второй преступник, – и обсудим наиболее важное. – Затем, хотя его голос и без того звучал негромко, вампир номер два заговорщически прошептал: – Сейчас ты расплачиваешься с официантом, мы встаём и идём к нашему мобилю. Тебе на глаза, для надёжности, налепим «кляксы», которые снимем по прибытии на место. Там компетентный человек всё объяснит более подробно. Как у тебя с фантазией?
– Да пока не жаловался. – Децербер пожал плечами и одним глотком сразу тремя глотками осушил кружку.
– Отлично, прекрасно. Тогда приступай.
Децербер оглушительно свистнул – так, что первый вампир подпрыгнул на стуле, а второй выпучил глаза, – подозвал стройную красивенькую официантку, глянул на экран фона, который она поставила на столик и где отображалась стоимость его трапезы, вручил обезьянинке нужное количество душ плюс чаевые и, хлопнув девушку по попке на прощание, против чего та совсем не возражала, поднялся с эластичного, принимающего форму тела стуло-кресла.
– Ведите, друзья, – сказал он.
Первый заозирался, второй шикнул; потом, обступив Децербера с двух сторон, они сопроводили его до дверей кафе – и далее, на свежий в целом, но немного подпорченный выхлопами вечерний воздух Ада – и далее, к дожидавшемуся на углу, в затемнённом месте везделётному мобилю – и дальше, внутрь матово-чёрного, выделяющегося пятном даже на фоне наступающей ночи средства передвижения. Второй сел за руль, первый – рядом с псом.
– Как тебя звать-то? – не оборачиваясь и заводя мобиль касанием сенсора, поинтересовался первый.
– Децербером. Можно просто Дец.
– Хорошо, Дец, полетели.
– И погнали, – улыбаясь во все рты, прибавил трёхголовый.
Мобиль включился, загорелись неярким, самым близким светом фары, и бесшумно троица взлетела под облака. Вскоре машина развернулась и двинулась прочь от столицы Ада – Инферно, к скоплению маленьких областных городков, почти затерявшихся в тени более известного и крупного собрата. Облака пропали, им на смену пришли тучи; полил дождь, окатил машину, словно из колоссальных размеров ведра, внезапно прекратился, и мобиль нырнул в туман, а когда выпрыгнул из него, очутился под безоблачным небом. Столь резкая смена погоды объяснялась тем, что Нереальность пусть для её жителей и бесконечный, однако замкнутый мир, а Купол – в прямом смысле купол, крыша этого мира, которая ночью становилась темнее и холоднее, днём же, соответственно, – светлее, теплее. И мало того, климатические области были разбросаны по плоскости Купола в едва ли не хаотичном порядке, постоянно перемещаясь, перемешиваясь и видоизменяясь. Потому-то прогноз погоды частенько врал: синоптики, учитывая их труд, зарабатывали не такие уж скромные деньги, хотя работа у метеорологов – не позавидуешь.
Децербер сидел в тишине (музыку бандиты включать не стали, наверное, крутость не позволила) и, с «кляксами»-повязками на лице, слушал дорогу, запоминая по движению лётов, по сигналам аэро-отелей, по объявлениям бусных остановок, куда его везут. Наконец чёрный мобиль пошёл на снижение – «Где-то в районе Кружка-66, пожалуй, наиболее задрипанного городка из всех областных», – отметил про себя Дец.
Везделёт приземлился, салон дёрнулся («Я был прав: кочки величиной с холмы и ямы глубиной с пропасти есть лишь в этом милом местечке»), автоматические двери открылись, пса вывели из салона и, придерживая за локти, проводили внутрь дома. В дом вели ступеньки, скрипящие, прогибающиеся – а как тут может быть иначе, – но креплённые особым, правда, вонючим раствором. Вот трое вошли в помещение, входная дверь захлопнулась, Децербер почувствовал на глазах отголосок яркого света, кто-то из вампиров прошептал секретное слово, «кляксы» сползли с покрытых коричневым волосом морд прямо говорившему в руку, и глазам путешественника предстала солидная, богатая, со вкусом обставленная комната, неизвестно каким образом тут очутившаяся. Её облик вопиюще, вызывающе дисгармонировал с настроением упадка и саморазрушения, характерного для 66-го Кружка, что тем более усиливалось дорогостоящей видеоаудиоаппаратурой, кибернетической техникой, полуживыми светильниками и прочим, прочим, прочим.
В широком, глубоком, занимавшем треть стены кресле, обитом, похоже, натуральной шкурой медведя-мутанта, восседала грузная фигура с длинными гибкими клешнями; всем своим видом существо напоминало отожравшегося краба.
– Господин Децербер? – басовито проговорило оно. – Мои работники сообщили о вас по телепатоприёмнику. Прошу вас, присаживайтесь: разговор предстоит непростой, хоть и занимательный.
Децербер безропотно сел в кресло, подкатившееся, видимо, по велению мысленного сигнала «краба»; предмет мебели представлял собой миниатюрную копию того, в котором восседал владелец дома, – Дец был уверен, что главный здесь именно членистоногий.