Хмарь
Шрифт:
Сахаров, насупившись, выслушал гневный спич эмчээсовца, и глядя на всех исподлобья. стукнул ладонью по полированному дереву стола.
– Ваша взяла! Хорошо! Ольга Алексеевна! – Махова встрепенулась, не ожидая, что Сахаров резко переметнет свое внимание с военных на нее, – Скажите мне, ваш последний проект увенчался успехом?
– О каком именно проекте вы спрашиваете Александр Анатольевич? – Махова бросила короткий взгляд на своего супруга. Они работали вместе, но Махов занимал более важную должность в их институте. Тот лишь, едва заметно пожал плечами.
– Ой не юлите
– Ответьте ему Ольга Алексеевна! – Ксенчук посмотрел прямо в глаза Маховой, – этот проект в моей юрисдикции, я даю добро. По бегающим глазам академика было видно, что она колеблется. Все до единого проекты проходящие через ее институт были под грифом полной секретности и делиться хоть какой-то крупицей информации, тем более при посторонних было крайне рискованно. Но Ксенчук формально был ее боссом или скорее заказчиком. НИИ подчинялось министерству обороны и у Маховой даже имелось звание подполковника. Так, что она обязана была подчиниться требованию генерала.
Сахаров выжидательно смотрел на нее.
– Ну же Ольга Алексеевна? – Ксенчук почти ласковым голосом подбодрил Махову.
– Нет! Ничего не вышло в очередной раз!
Сахаров возбужденно потер руки.
– Вы тоже не можете добиться стабильности антивируса?
Ларин нахмурился. Карантин, антивирус и ничего не вышло. Плохая цепочка вырисовывается если вкратце.
– Вы спросили да или нет- я ответила, углубление в нюансы это уже секретная информация. – Махова насупилась. Она любила доминировать в спорах и диалогах, а тут на нее давили, но она не собиралась сдаваться. Но Сахаров неожиданно снова поменял объект своих странных вопросов.
– Сергей Аркадьевич, если не ошибаюсь? – Ларин вздрогнул, ого, академик весьма неожиданно перешел к нему! И сразу по имени отчеству! А ведь пять минут назад просил всех представить ему, ох не прост, не прост наш Академик.
– Да, вы правы Александр Анатольевич! Чем могу?
– У меня тоже к вам короткий вопрос. – Сахаров задумчиво постучал костяшками пальцев по столу. – Можно ли, развернув на обширной территории массированные действия техники и людей, скрыть это от противника в современных реалиях?
– Только в теории Александр Анатольевич, только в теории. Мы с вами живем в эпоху космических технологий! Если бы вы задали свой вопрос эдак лет тридцать назад я ответил бы вам да! Но сейчас я могу вам гарантировать только наземную и воздушную безопасность и скрытность. Но от спутников шпионов увы! – Ларин картинно развел руками, – Не сбивать же их все?!
– Надо бы по хорошему, – проворчал Сахаров, – Ладно, то что я хотел предварительно услышать, я услышал. Теперь немного деталей от меня.
Встав из-за стола, Академик прошел к огромной карте Подмосковья, висящей на одной из стен кабинета, на других стенах располагались такие же подробные карты России и мира.
– Вот Дубна, – Взяв указку, Сахаров ткнул в небольшой город в ста километрах к северу от Москвы, – Рядом с ней, вот тут, – указка сместилась чуть ближе к Москве, – Когда то находилась ракетная часть. Ее не так давно расформировали не так ли Сергей Назарович?
Ившин пространно мотнул головой.
– Я не ракетчик, но скорее всего она попала под конверсию, там же не оборонный, а наступательный комплекс стоял насколько я помню! Хотя, может и тот и тот стояли! Если вам так это важно, то можно легко это выяснить…
Сахаров отрицательно покачал головой и сместил указку чуть левее.
– Вот тут находится действующая кинологическая часть, а вот здесь- между железнодорожной станцией и объездной дорогой дачное товарищество и довольно большой поселок. Из плюсов только одно, дорога всего одна и она уже блокирована небольшими силами милиции и армии, железнодорожная станция тоже одна, и она так же блокирована, поезда идут мимо нее без остановки. Так же уже блокированы все маршруты автобусов.
Собравшиеся недоуменно следили за указкой Академика. А Академик ли он, вдруг подумалось Ларину. Слишком уж он был обо всем осведомлен, и по хватке и манере вести диалог больше смахивал на его коллег контрразведчиков, а не на научного без хребетного планктона коими обычно являются его коллеги по цеху.
– Но если все блокировано, о введении
какого карантина вы настаиваете? – министр МЧС недоуменно указал рукой на карту, – это достаточно большая территория! Сколько там проживает народу? Пять? Десять тысяч? Что требуется от нас? По вашим словам, выходит, что все уже и так блокировано в какой то мере....
– А кто дал санкции милиции и армии ставить блок посты? – Ксенчук снова открыл свою папку и стал внимательно просматривать находящиеся в ней документы.
Воспользовавшись внезапной паузой, Махова, вальяжно крутя между наманикюренных пальцев ручку, спросила, – Эта территория, что вы показали, чем то заражена? У населения нашли какой-то вирус? Может поведаете собравшемуся руководству о том, что же там такое?
Сахаров опустил указку и смотрел сразу на всех и ни на кого конкретно.
– Какой там буйствует вирус мы сейчас и должны будем придумать! Потому что, то чем заражена эта территория как вы любите выражаться, совсем не для ушей рядового обывателя! А нам нужно перво-наперво придумать внятную гипотезу, от которой мы будем плясать, объявляя во всеуслышание полную изоляцию вот этой территории! ,– Сахаров постучал по карте, – Пока еще этой территории! Если будем медлить, и тянуть кота за хвост, то рискуем перейти вот к тем картам.
Указка поднялась и резко ткнула в сторону соседних карт России и мира.
Спотыкнувшись таки о торчавший из земли булыжник, Колюня пропахал на коленях по растрескавшейся от зноя земле с пол метра, и содрав кожу на ладони, неуклюже завалился на бок. Грудь его горела, изо рта доносились хрипы и сипения, в боку кололо, левую ногу свело судорогой. Бегал Колюня последний раз лет этак сорок назад, когда служил срочную в далеком дождливом Калининграде – городе дождей, блядей и воинских частей, как любили называть его тамошние матерые мареманы. Вот там то, в учебке, он и набегался кроссов на всю оставшуюся жизнь.