Хмель и Клондайк
Шрифт:
– Ты откуда знаешь? – хмыкнул брат.
– Я все знаю. «Цапля» в три часа, так?
– Меня там не будет, но так, – ответил Клим после недолгой паузы.
– А если я скажу, что нашел на твое золото оптового покупателя с пятнадцатью процентами комиссии, сможешь прикрыть меня там?
В трубке послышался обреченный вздох.
– Что надо делать, Хмель?
Я объяснил. Клим заржал, хрюкнул:
– Это завсегда пожалуйста! – и отключился.
Не стал терять времени и я. Накинул на плечо ремень сумки, дошел до машины, внимательно огляделся по сторонам. Не заметил возможной слежки и погнал «буханку» к торговому дому «Янус» напрямик через заброшенный район по единственной расчищенной там от снега дороге. На полпути остановился, развернул листы ватмана с крупной надписью «Силовые агрегаты» и скотчем приклеил их на оба борта.
С неба понемногу сыпал снег, серая «буханка» терялась в пасмурной хмари и совершенно не привлекала к себе внимания. Сзади мелькнули дневным светом фары попутного автомобиля; я забрался за руль, захлопнул дверцу и тронулся с места. У торгового дома «Янус» с надстроенным третьим этажом повернул направо и вскоре очутился у Западных ворот – служебного прохода за Стену.
Там я остановился на парковке, заставленной тяжелой строительной техникой, кинул назад куртку и сначала натянул кое-как отмытый от крови бронежилет, затем влез в безразмерный комбинезон. Пришлось даже подвернуть рукава и штанины, подтянуть пояс и лямки. Потом перекинул через плечо ремень сумки с револьвером, в свободное ее отделение убрал стеклянные шары с отравляющей начинкой, а оставшиеся две ручные гранаты рассовал по карманам комбинезона.
На шею повесил массивный респиратор. Натянуть его теперь было секундным делом, а верх маски как бы невзначай закрыл всю нижнюю часть лица.
Все, можно ехать.
Дальше дорога шла вдоль Стены. Справа тянулись дома с замурованными оконными проемами и разномастными бетонно-кирпичными вставками между ними, сетчатый забор ограждал нетронутый снег закрытой территории, выползали на проезжую часть тени сторожевых вышек. Справа картинка была ничуть не более жизнеутверждающей: там возвышался мрачный комплекс зданий бывшей женской тюрьмы, а ныне резиденции Сестер Холода. Расчищенный от построек пустырь с той стороны был куда обширней и заметно чище. Не виднелись на снегу следы, яркие пятна сигаретных пачек, не торчали из сугробов горлышки пустых бутылок. Люди предпочитали обходить то место стороной. Я это стремление понимал и разделял.
А вот когда Кривая вывернула к новой базе Патруля, мусора кругом резко прибавилось – как бытового, так и строительного. Служивые еще только-только обустраивались на выделенной им территории.
Или самовольно захваченной? Вовсе не уверен, что сестрички рады такому соседству.
Я проехал увенчанный витками колючей проволоки забор, и впереди замаячила серая коробка панельной пятиэтажки. Со стороны гостиница выглядела не слишком презентабельно, но внутренняя отделка от унылых обшарпанных стен отличалась кардинально. Внутри было на удивление прилично.
У четырехэтажного огрызка недостроенной кирпичной высотки, ныне превращенной в торгово-офисный центр с уклоном в целительную и охранную магию, я повернул и выехал к служебному въезду «Гавани». Задворки гостиницы оградили высоким металлическим забором, у шлагбаума неярким светом помаргивал магический сканер. Я опустил боковое стекло и высунул наружу руку с амулетом. Шлагбаум вздрогнул и бесшумно ушел вверх.
Загнав УАЗ на служебную парковку, я оставил ключ в замке зажигания, дверь тоже запирать не стал. На выходе будет дорога каждая минута.
Я нацепил на голову кепку с эмблемой фирмы и меховыми наушниками, пониже опустил козырек и спокойно зашагал к черному ходу с фирменной сумкой на плече.
Дверь просто заперта, никакой охраны.
Мастер-ключ легко открыл замок, и я побежал вверх по служебной лестнице. На часах было уже двадцать пять минут первого, в запасе оставалось не так много времени. Стоило поторопиться.
Мешковатый комбинезон затруднял движения, шаги гулко стучали по бетонным ступеням, и невесть с чего вспомнилось вдруг, как в прошлой жизни совсем в другой гостинице прятался с баулом денег от двух решительных выходцев с Северного Кавказа. Теперь бандитов не двое, а четверо, и вооружены они не старенькими наганом и ТТ, но и у меня на руках прибавилось козырей.
Прорвусь.
Замок двери на крышу поначалу поддавался с трудом, но все же открылся; я выбрался наружу и огляделся по сторонам. Дул ветер, летел снег. Ветряк крутился как безумный, к генератору уходила ременная передача. Из одной коробки вентиляции валили клубы пара, немного дальше обнаружилось второе вентиляционное отверстие.
Я взглянул на часы, достал из сумки автомат и воткнул в него магазин. Проверил, надежно ли прикреплен к нему пластиковой клипсой запасной, навернул глушитель, дослал патрон. То ли из-за пронзительного ветра, то ли из-за ожидания перестрелки накатил холод, но мне хватило терпения выждать загаданные две минуты, прежде чем сбить передачу с ветряка, выдернуть запал дымовой шашки и скинуть ее в вентиляционное отверстие. Гулкий отзвук удара донесся откуда-то далеко снизу.
Тогда я нацепил на лицо респиратор, затянул ремни и двинулся вниз.
Сумку бросил на крыше.
Не знаю, какой химией была заправлена шашка, но дым валил из нее чрезвычайно летучий: только спустился на верхний этаж – а там по коридору уже расползалось белесо-серое марево. Клубы текли не только с лестницы, они вовсю выбивались из-под дверей, заполоняли воздух, сбивали с толку.
Снизу слышались панические крики и топот ног, наверху было тихо. Бандиты не рисковали выходить из номера, резонно подозревая подвох. А что до дыма, так дым – не пожар, всегда можно окна настежь распахнуть и дышать свежим воздухом.
Повесив автомат на ремень, я достал связку ключей, просунул в кольцо указательный палец и покрутил его, до упора увеличивая едва уловимое давление. «Щелчок» переключился на максимальную мощность и потому, сработав, легко пробил дверное полотно, оставив вместо замка изрядных размеров дыру.
Не теряя времени, я пинком распахнул дверь, закинул в номер РГД-5 и отступил к стене. А только грохнул взрыв – сразу забежал внутрь. Всюду в прихожей валялись обломки мебели, витала в воздухе набивка и пыль. Телохранитель Шарова валялся в луже крови: от осколков и ударной волны защитный амулет его не уберег. Кроме него, в комнате никого не оказалось.
Дверь во внутренние помещения вела лишь одна, добив короткой очередью охранника, я ухватил стул и кинул его перед собой. А когда в ответ загрохотали частые выстрелы, зашвырнул в смежное помещение гранату.
Грохот взрыва, рывок за дверь. Глушитель автомата обежал комнату – кушетка, телевизор, бар, – но никого. Никого нет, и негде спрятаться.
Здесь уже два прохода, и как узнать, где укрылись бандиты?
Отводящий пули амулет позволял провести разведку боем, но рисковать не хотелось. Попросту закинул стеклянный шар в одну дверь и сразу метнул второй в другую. На этот раз хлопки прозвучали едва слышно, а к витавшему в воздухе серому туману добавилась зеленоватая взвесь. Надеясь на алхимические фильтры респиратора, я заскочил в комнату, откуда донесся сдавленный хрип, всадил короткую очередь в корчившегося на полу бандита, и тотчас сверкнул дульной вспышкой золоченый пистолет в дрожащей руке бандита, приникшего к распахнутому настежь окну.