Хмурые будни холодной войны. Ее солдаты, прорабы и невольные участники

Сборник статей

«Голос» был для меня общеобразовательной радиостанцией, в которой программы строились, на мой взгляд, с искренней любовью к слушателям, затрагивались важные аспекты жизни. Но самое главное, это воспитание и приглашение в мир музыки и искусства. Как можно не знать и не понимать музыку в исполнении таких мастеров своего дела, как Элла Фитцджеральд, Перри Комо, Тони Беннет, Фрэнк Синатра и т. д. Композиторов Дж. Гершвина, Дюка Эллингтона и др. (не хватит места перечислить всех исполнителей)»³.

«Его [Уиллиса Коновера – ведущего программы джаза радиостанции «Голос Америки – А.З.] двухчасовая программа, которую он начал в 1955

году, была самой популярной джазовой программой среди любителей джаза в Советском Союзе, Польше, Чехословакии и других восточно-европейских стран. Она называлась «Music USA», и её можно было слушать на коротких волнах почти без помех, потому что, во-первых, она транслировалась из Греции мощным радио передатчиком, а во-вторых, её часто не глушили, потому что она считалась чисто музыкальной программой. Для всех нас пропустить хотя бы одну его передачу граничило с преступлением. Он был нашим богом»⁴.

«Персональным воплощением «луча света» был совершенно замечательный диджей Корнелиу Кирьяк – румынский диссидент, а заодно любитель и потрясающий знаток серьезного рока. Он бежал из страны в 1968 году, на волне чехословацкого кризиса, осел в Мюнхене, где и стал вести ежедневные 50-минутные рок-передачи на «Свободной Европе».

Каждый день в 6 часов вечера я прилипал к приемнику, а нередко ещё и на следующий день в 10 утра слушал повтор»⁵.

Степень важности вопроса о роли популярной музыки в идеологической войне на рубеже 1950-х – начале 1960-х гг. можно, в частности, оценить с точки зрения внимания к нему высшего политического руководства страны. Уровень рассмотрения этой темы, а также номенклатурное положение личности, которая не просто озвучила тему, но внесла конкретные предложения по решению имеющихся проблем и определила место музыки в контрпропаганде, не вызывают сомнения в огромном ее значении в глазах правящей государственной и партийной элиты.

Речь идет о Записке секретаря ЦК КПСС Л.Ф. Ильичева⁶ «О заглушении зарубежных радиопередач» от 30 марта 1963 г., которая была разослана членам Президиума ЦК КПСС, кандидатам в члены Президиума ЦК КПСС и секретарям ЦК КПСС. В этом документе излагалась следующая проблема:

«Глушение зарубежных передач, как средство защиты от враждебной радиопропаганды, было введено в 1949 году. Тогда вещание на Советский Союз из капиталистических стран составляло всего около трех часов в сутки. В настоящее время пропаганду на Советский Союз ведет 131 радиостанция на 21 языке народов СССР. Объем вещания достигает 80 часов в сутки, общая мощность вещательных станций – более 15 тысяч киловатт. Радиовещание на нашу страну ведут США, Англия, Канада, Западная Германия, Франция, Италия, Испания, Ватикан, Израиль, Иран и другие страны. В некоторые часы суток работают одновременно до 60 радиостанций. Особую активность проявляют радиостанции, ведущие передачи от имени различных антисоветских организаций, под названием «Свобода», «Свободная Россия», «За освобождение Великой России») и т. д. Объем радиовещания на Советский Союз продолжает возрастать.

По сообщению американской печати, в 1963 году в гор. Гренвилле (США) вступил в строй новый мощный радиоцентр «Голоса Америки». Он имеет три передатчика по 500 киловатт, три – по 250 и три – по 50 киловатт. Основные задачи центра – пробиться со своими передачами во все районы Советского Союза и преодолеть глушение на всей территории страны»⁷.

Далее Л.Ф. Ильичев обратил внимание на огромное отвлечение средств и ресурсов: «На создание помех враждебным передачам в настоящее время используется почти половина мощностей всех радиостанций Советского Союза – более 14 тысяч киловатт (1400 передатчиков, из них 150 – коротковолновых дальнего действия, остальные – местного значения). На эксплуатацию заглушающих станций ежегодно расходуется 15 миллионов рублей.

Существующая практика глушения отвлекает огромные технические средства. Например, для подавления передач радиостанций «Свободы» используются передатчики общей мощностью до 6 тысяч киловатт, а на трансляцию первой программы центрального радиовещания – от 2 до 4 тысяч киловатт. В то время как передачи всех программ центрального радиовещания транслируют 28 радиостанций, на забивке только 2–3 одновременно идущих передач «Свободы» в отдельные часы суток занято до 110 радиостанций»⁸. Констатировалось, что «если следовать установившейся практике заглушения и дальше, то необходимо не только строить все новые и новые глушители, но и снимать для этих целей дополнительные станции, занятые сейчас радиовещанием»⁹.

Указывалось на неэффективность проводимых мероприятий:

«Как показала жизнь, глушение передач из-за рубежа полностью не достигает цели и носит скорее символический характер. Практически заглушаемые радиопередачи из капиталистических стран слышны по всей стране (за исключением крупных административных центров).

Возможно ли заглушить все иностранные передачи? Практически нет, если учесть огромные размеры нашей страны, большое количество радиочастот, используемых одновременно для передачи той или иной зарубежной программы, и непрерывно возрастающие мощности зарубежных радиостанций»¹⁰.

Более того, существовала возможность прослушивания передач в определенных (приграничных) зонах: «На заглушение только одной передачи «Голоса Америки» на эстонском языке (в 21 час 30 минут) используется 37 коротковолновых радиостанций Москвы, Ленинграда, Куйбышева, Уфы, Свердловска, Алма-Аты, Ташкента, Душанбе, Кировабада, Баку, Тбилиси, Венгрии и Румынии общей мощностью около 1250 киловатт. Несмотря на это, на всей территории Эстонии, за исключением трех городов (Таллин, Тарту и Кохтла-Ярве), можно слушать эту передачу без помех»¹¹.

Имел место быть и отрицательный технический эффект от глушения: «Кроме того, заглушение в его нынешнем виде (трещотки¹² и воющие устройства) существенно мешает внутреннему и внешнему вещанию, так как иностранные передачи ведутся на частотах, очень близких к частотам нашего вещания. Иначе говоря, при глушении зарубежных передач мы глушим и собственные передачи. Таким образом, отвлечение большого количества станций на глушение, а также существующий характер забивки зарубежных передач значительно осложняют условия нашего радиовещания. Радиопрограммы из Москвы не слышны во многих частях страны или принимаются с большими помехами. То же самое относится и к советскому вещанию на зарубежные страны»¹³.

Особо Л.Ф. Ильичев обращал внимание на отрицательные внутри- и внешнеполитические моменты:

«Трещотки и воющие устройства не только «засоряют» эфир помехами, но и раздражают слушателей, дают пищу для всякого рода демагогических разговоров».

«Обращают на себя внимание еще и такие обстоятельства.

Во-первых, факт глушения зарубежных передач активно используется буржуазной пропагандой в клеветнических целях.

Во-вторых, заглушение создает иллюзию безопасности у местных партийных органов и пропагандистских учреждений, снижая их активность в организации контрпропаганды»¹⁴.