Хмурый

Кудрявцев Николай Федорович

Имар включил передатчик и начал работать. Лис следил за текстом.

Закончив сеанс связи, Имар выключил рацию и отдал ее Лису. Тот уложил ее, вместе с переводчиком, в свой ранец.

— Ну что, натовец? — Он хлопнул Имара по плечу. — Работаем?

Настроение Лиса, перед боем, заметно поднялось.

— Странные вы, русские, опасности радуетесь.

— Не опасности, а жизненному экзамену. Сдадим, значит опытнее станем. Учись, студент! Ты сам-то кто?

— Полукровка.

— Это по вашему. Я не негр,

а афро-американец. Я тебе так скажу. Если в тебе есть русская кровь, то ты русский. Наши гены всех перебивают. И наши предки это знали. Они из пленных, рабов не делали. Давали надел, бабу и живи. А твои дети, уже считались русичами. Вот такие пироги. Ладно. Пошли. Скоро гости пожалуют.

Лис пошел к воротам, а Имар остался у люка. Он стал смотреть в небо, держа в руках ракетницу.

Вертолеты появились с северо-западной стороны через двадцать минут. Лис посмотрел на них и стал открывать ворота.

— Черт бы их побрал! Две птички. Или нам кирдык, или мы в мыле!

Имар выстрелил из ракетницы. В воздух взлетели три зеленые ракеты. Он откинул ракетницу и пошел к воротам. Но не успел он сделать и трех шагов, как по ним, с вертолетов, открыли огонь.

— Твою мать!!! — Проныра откатился с линии огня. — Имар! В бункер!

Он вскочил на ноги и бросился к заваливавшемуся на спину Имару. Поймал его почти у земли. Краем глаза увидел мчащихся к бункеру друзей и прыгнул с Имаром в открытый люк.

Секундой позже, на них свалилась троица, дежурившая у ворот.

— Что за хрень! — Лис орал в полный голос. — Почему два вертолета? Почему стреляют?

Ему никто не ответил. Проныра снимал с Имара окровавленный комбез.

— Жив? — Лис перешел на нормальный тон, увидев окровавленного офицера.

— Дышит, но хреново. — Проныра начал перевязку. — Бочину разворотили. У нас в Чечне одного так ранило, так он три часа эвакуации ждал, а потом выжил. Сейчас перевяжем и укольчик. И все будет тип топ.

— Нам бы вертушку, и мы его к болотному доку. Тот мертвых оживляет. Ну или почти мертвых. Только где эта вертушка. Мать ее!!! Сейчас десант скинут и в воздух. А у нас даже сачка для бабочек нет, для их ловли.

— На Хмурова вся надежда.

— На Хмурова надежда, что он нас выручит. А вертолеты, похоже, тю-тю. Хорошо, что мы в бункере. Сейчас утюжить начнут. Хм! Парни! А нам повезло! Все живы. Без ран. Попробуй нас здесь возьми. Пойду в щелку посмотрю.

Лис встал на лестницу и начал смотреть в щелку люка.

Хмурый услышал вертолеты еще до ракет. По звуку приближалась парочка. В воздух взлетели три зеленых ракеты. Начали открываться ворота на базу. Один вертолет промчался над ним в сторону лагеря.

«Мать твою!!! Стреляет по своим! Только бы ребята успели живыми в бункер улизнуть. Только бы успели. Хорошо, что бронебойные зарядил. Второй вертолет пошел по кругу. Значит чистильщики прилетели. Своих не жалеете. Значит и себя не должны жалеть. Ну-ну! У меня нервы стальные. Я сколько угодно прожду, но вы ошибетесь. Вы точно ошибетесь. Вы уже ошиблись, когда решили своих убрать».

Он лежал не шевелясь. Стрельба затихла. Или всех перебили, или не могут достать с воздуха.

«Если ребята успели спрятаться, то сейчас будет высадка десанта. Так! По-моему начинается».

Один вертолет пошел по кругу, оставляя базу с левого борта. Он направлялся в сторону Хмурова. Второй вертолет продолжал висеть над воротами, держа под прицелом базу и окраины леса.

«Это хорошо, что ты ко мне задницей повернулся. Я не в обиде. И ты, особо, не воняешь, и я тебе глаза не мозолю. Первый снижается. Похоже он собирается сесть. Точно собирается сесть. Значит уверены, что на поверхности никого нет. А второй висит, а это значит, что кто-то, все-таки, успел спрятаться в бункер. Первый сел на площадку. Десант пошел. Хорошо сел! Отлично сел! Как будто меня подслушал. Девять десантников. Бегут. Ого! За ум взялись. Тройка бежит, шестеро прикрывают. Все! Пора!»

Хмурый осторожно освободил винтовку, вынул ноги из норы, подождал немного и рванул к вертолету. Рывки на десять-пятнадцать метров, он делал безупречно. Всего пара мгновений и он влетел в открытый борт, для высадки десанта. Еще пол мгновения и он, на отмажь, бьет по голове, снявшего шлем пилота.

«Не обессудь! Выживешь, тогда поговорим, а умрешь, так хрен с тобой».

Еще пяток мгновений ушло на то, чтобы связать пилоту руки и ноги. Один чих на скидывание маскхалата.

«Все! Теперь десант!»

Он бросил на пол пару ранцев, которые были оставлены десантниками в вертолете и залег за них.

Десантники перебегали по полю, как на параде. Хмурый выждал цикл перебежек, чтобы определить, с какой тройки начинать отстрел. Первой перебегала левая тройка, затем правая, последней перебегал центр. Значит первыми надо бить центр, потом левую тройку и последними оставшихся.

«Как в тире на Выжигателе. Начали! Левые пошли. Центр! Один, два, три. Слава бронебойным! Правые пошли. Лево! Четыре, пять, шесть. Теперь правые. Семь, восемь. Один стал поворачивать голову. Девять. Спасибо инструктору за науку».

Второй вертолет висел над воротами.

«Как бы тебя развернуть левым бортом. Завис, как «Windows» напичканный вирусами. Попробовать снять десантника с правого борта».

Он прицелился. Видно только правое плечо. Десантник поставил ноги на лыжу и целится.

«Будем надеяться, что от ранения и удара пули, ты свалишься. Вариантов у меня нет».

Он выстрелил. Десантник действительно вывалился. Его развернуло спиной вперед и выбило автомат из рук. Пролетев метров пять, боец завис на страховочном тросике.