Хоакин Феникс. Он все еще здесь. Биография
Шрифт:
Семейство Боттомов однажды нанесло ему визит. Они были без гроша, едва выживали, и теперь, с четырьмя ртами, которые нужно было кормить, поняли, что нуждаются в помощи.
Вуд рассказывал: «Когда в один прекрасный день Арлин и Джон постучались в мою приходскую дверь, они сказали, что решили уйти и следовать Библии, а не Моисею Давиду. У них не было ни еды, ни денег, ни пристанища, ни способа вернуться в Америку. Но у них была невероятная вера и надежда, что Бог им поможет».
Вуд сжалился над парой и их чудесным потомством. Он знал об их умении развлекать публику, и поэтому был найден компромисс. Они будут петь на воскресной службе, и за это Вуд позволит им остаться у него. Так
«[Там] не было туалетов. Это было в самом деле ужасно, но меня нельзя было испугать. Если ты вырос в дороге, ты не боишься такого рода вещей, ты не начинаешь недоумевать. У нас была вера, много веры. Мне не известно высшее Существо в облике мужчины, женщины или медузы, но когда я думаю о родителях, их разных мирах и о том, как они встретились и завели детей, я понимаю, что наверху должно что-то быть», – говорил Ривер.
При этом Вуд описывал их новое жилище как совершенно адекватное, рисуя идиллическую картину с молодыми людьми, собирающими с деревьев кокосовые орехи и манго, и упоминая наличие при доме плавательного бассейна.
Если Ривер действительно время от времени утрировал какие-то детали своего прошлого, это, несомненно, способствовало формированию его образа свободолюбивого и чувственного страдальца, который он позднее поддерживал и продавал. Однако к слову сказать, в начале карьеры его просили не увлекаться подобными вещами.
Конечно, Арлин могла бы обратиться к своей семье, которая, без сомнения, помогла бы финансово, но она не стала в то время рассматривать такой вариант, по крайней мере, до тех пор, пока они не вернулись на родину. Идею вернуться в США Джон и Арлин обсуждали неоднократно и, в конце концов, осознали, что время для этого настало. Тем не менее, оплата переезда вызывала очевидные затруднения. Они снова пришли к отцу Вуду, и Джон попросил его совета о том, как вернуться в Штаты.
Вуд рассказывал: «Хотя они определенно были бедны, по венесуэльским меркам уровня бедности они не достигли. Они испытывали затруднения, у них не было много денег, и она не знала, куда они в действительности отправятся».
«Про себя я подумал: «Мы все еще строим приход, но много занимаемся благотворительностью. Мы пытаемся помочь нуждающимся по всему городу». Но я не чувствовал себя вправе использовать приходские деньги для «гринго», чтобы оплатить им билеты на самолет обратно в Штаты».
«Потом мне внезапно пришло на ум, что добраться туда можно не только самолетом. Можно отправиться морем. В моем приходе было много басков, которые по своей природе являются мореплавателями, и я знал, что некоторые из них занимаются судоходством. Я пошел поговорить с одним капитаном, который был членом церкви и владельцем небольшой линии морских грузовых перевозок».
Вуд объяснил ситуацию, в которую попала семья, и капитан проявил сочувствие, тем более что он видел детей поющими в церкви и, как и большинство других людей, считал их симпатичным семейством. Им была предоставлена одна каюта. Вуд был очень рад, более того, испытал судьбу и спросил, не сможет ли кок испечь торт для Хоакина, которому во время поездки исполнится четыре года. Капитан охотно согласился и на это, ведь он не вез в Америку нелегальных иммигрантов. Это была американская семья, которая пыталась вернуться домой.
Несмотря на то что в рассказах Ривера эта история также была приукрашена – он заявлял, что они пробрались на корабль тайком и были обнаружены в середине поездки, – во время путешествия с ними обращались хорошо. Корабль доставлял партию игрушек Tonka, и поэтому на четвертый день рождения Хоакину подарили огромный торт и игрушку. Это была самая первая его игрушка – и когда он держал эту уникальную вещь, подаренную ему на день рождения, его лицо сияло от радости.
Хоакин всегда всеми силами старался дистанцировать родителей, брата и сестер от репутации бродяг, которая за ними закрепилась, досадуя, что их представляют как проблемную семью. «Родители всегда поощряли нас в выражении своих эмоций. Они всегда поддерживали нас, что бы мы ни собирались делать. Если ты хотел играть на пианино, отлично, продолжай в том же духе. Если мы наряжались в костюмы и портили мамины платья, она просто смеялась. И родители были самыми малокритикующими людьми на свете. Пока я рос, я никогда не думал, что вот плохой человек, а вот хороший. Обычно нас подвозили люди, которые могли бы показаться вам преступниками. Вся помощь, которую мы получали, все люди, которые открывали нам свои двери и принимали нас – все это поражает меня больше всего».
Он добавил: «Я вспоминаю дни рождения и празднования Рождества, когда мы не могли позволить себе подарки, поэтому мы пытались делать их сами. Часто мы были ограничены в еде. Но нам было все равно, ведь мы были детьми. Родители всегда говорили с нами как со взрослыми, они вовлекали нас в принятие решений. Когда я оглядываюсь назад, я не могу понять, как они справлялись, но именно так и было. У нас не было денег, но мы были богаты во многих других аспектах».
Четвертый ребенок Арлин и Джона, Саммер, сказала почти то же самое: «У нас не было денег. Все, что у нас было, это мы сами. Это все, что нам было нужно».
Путешествие подарило захватывающие и незабываемые эмоции, но при этом послужило основой для ранних травмирующих впечатлений. Однажды пытливый Хоакин с семьей поднялся на палубу, чтобы посмотреть на работу команды. Тогда он увидел, как рыбаки вытаскивают огромный улов. С открытым ртом он смотрел, как они бросали рыб на палубу, и в ужасе кричал, когда они извивались без воды. Но для чувствительного четырехлетки худшее было еще впереди.
Чтобы добыча не соскальзывала с палубы, рыбаки убивали некоторых рыбин, ударяя о стену. Несколько минут назад Хоакин видел, как рыбы прыгали в воде, а теперь они лежали мертвыми у его ног.
«Тогда мы впервые увидели, что в реальности происходит с «едой» перед тем, как она попадет на стол, и мы просто решили больше никогда не есть то, что когда-то дышало», – вспоминает он.
Травмированный Хоакин умолял родителей больше никогда не есть животных. Успокаивая сына, Арлин настояла на том, чтобы они действительно стали вегетарианцами – позже они отказались и от молочных продуктов, так как это также подразумевало использование животных в собственных интересах.
«Дети были маленькими, и они понимали, что отказываются от пиццы, но они захотели сделать это по нравственным причинам. Думаю, если бы мы сказали, что собираемся стать вегетарианцами, потому что это полезнее, сделать это было бы сложно. Это определенно вопрос морали», – говорила Арлин.
Принятому тогда обету Хоакин следует до сих пор. Конечно, это не значит, что он никогда не оступался, даже в детстве он таскал шоколадки. Однажды он сказал: «Я не пытаюсь навязать свои взгляды кому-то еще, я просто могу сказать, что чувствую это правильным для себя».
«Разумеется, у меня были промахи. Когда мне было около 12 лет, я остался с другом в Сан-Диего. Они заказали пиццу, и я подумал: «Я съем немного чертовой пиццы». Я съел два куска, и в течение двух дней меня рвало».
«Я странный в том, что обожаю салаты и овощи. Я никогда не был сладкоежкой и не очень люблю слишком жирную пищу. Я – мечта родителей».