Хочу подняться
Шрифт:
В десять вечера всех выгнали на плац для переклички, которая в армии называется «вечерняя поверка». Потом началось то, что в армии называется «вечерняя прогулка». От прогулки на гражданке армейская прогулка отличается кардинально. В армии во время прогулки надо пройти строем несколько кругов по плацу. Ещё и с песней. Когда сержант скомандовал:
– Песню! Запевай! – никто не запел. Никто не знал что надо петь. Планет множество, песен ещё больше. Тогда сержант, уже опытный в таких делах, велел петь детские песни, которые все учили и пели на всех федеральных планетах в школах на уроках музыки.
– Песню! В траве сидел кузнечик! Запе! Вай!
Сто взрослых лысых мужиков в форме, маршируя по плацу, хором запели:
В траве сидел кузнечик
Совсем как огуречик
Совсем как огуречик
Зелёненький он был
Представьте себе
Представьте себе
Совсем как огуречик
Представьте себе
Представьте себе
Зелёненький он был
День был тяжелый, но эта песня всех развеселила. Когда песню допели «прогулка» закончилась. Всех погнали в казарму. Спал Андрей как убитый. Под утро ему приснилось, что он марширует по кунгурскому Заводу, а бригадир дядя Вася орет: – Песню! Зеленый кузнечик! Запевай!. Сон показался таким реальным, что Андрей проснулся. Спящие курсанты постанывали во сне, некоторые во сне разговаривали. Андрей снова уснул и сразу сержант закричал:
– Подъём!
4
Утром роту стали делить на взвода и отделения. Сто курсантов разбили на пять взводов по двадцать рыл. Взвода разбили на отделения по десять человек. У каждого взвода один командир – сержант. Командиром взвода Андрея стал тот сержант, которого Андрей больше всего боялся. Тот который больше всех командует и постоянно орёт, тот самый, который научил Андрея правильно стоять по команде «Равняйсь». Стали учить строиться по взводам и по отделениям. Чтобы каждый курсант знал, где он должен стоять в строю. Впереди Андрея в строю был поставлен Вакутагин.
Крикливый сержант построил свой взвод и как обычно, с криками, начал «знакомиться».
– Меня зовут сержант Зубенко! Я теперь ваш командир! Со всеми просьбами, вопросами, проблемами – обращаться ко мне! Позже я назначу старшего среди вас! Вопросы?!
Вопросов никто задавать не стал. Сержант проверил по своему БПК список стоящих в строю со списком своего отделения. Все БПК курсантов сержант забрал.
– В учебке они не нужны! Письма будете писать и читать тогда, когда я скажу!
Спать в постелях оказалось нужно в том же порядке, как в стоять в строю. Сержант снова всех развел и указал по койкам, кто где теперь будет спать во время отбоя. Андрею опять достался верхний ярус. Соседом снизу снова оказался Вакутагин. Ну, это судьба нас свела с Вакутагиным – подумал Андрей, но ничего ему пока говорить не стал.
Снова всех построили по взводам и по отделениям. Перед строем начал выступать командир роты капитан Черепанов.
– Теперь вы самую малость похожи на военных. Но мы все знаем что вы сейчас никто, вы ни на что не способные овощи! Если кого-то из вас тащили в Армию силком, связали, сковали цепями, то сообщите об этом своему сержанту, он передаст мне. К вам не будет никаких требований вообще. Тихо-мирно-незаметно вы потом покинете расположение. Все остальные должны беспрекословно выполнять абсолютно все мои приказы! Абсолютно все! И приказы своих непосредственных командиров – сержантов! Прав командир был в своем приказе или неправ – решать не вам! Все расписались в согласии о применении к себе физической силы. Сержанты с этого часа экипированы дубинками, и этими спецсредствами и не только ими мы будем вас из свиней превращать в солдат!
В строю кто-то что-то неразборчиво протестующее забурчал.
– Аа? Кто сказал?! – капитан Черепанов стал искать бурчащего глазами – Если есть что сказать или возразить, говорить четко и ясно! Я же должен это как-то парировать!
Никто чётко и ясно возражать не стал. Все молчали. Капитан продолжил:
– Сегодня учим строевую песню. Пока строевая песня не выучена, поем песню про кузнечика. Назначаем внутренний наряд по роте. Поочередно от каждого взвода каждый день по четыре дневальных курсанта и по одному дежурному по роте сержанту. Потом дежурный по роте будет назначаться из числа курсантов. А теперь по распорядку! Сержант, командуйте!
Капитан Черепанов ушел в свой кабинет. Сержанты бросили жребий, кто сегодня будет дежурить. «Повезло» отделению Андрея. Сержант Зубенко стал искать себе дневальных в своем взводе. «Повезло» Андрею. У него оказалась флажка без воды и он был небритый. Вообще-то все были на утреннем осмотре без воды и небритые, но осмотр сержант Зубенко начал с тех, кто в строю стоял рядом с ним. Сержант пообещал – в следующий раз за такие косяки всех сделает дневальными, кого-то персонально будет назначать дежурным по туалету.
По графику до обеда все должны учить устав. Особенно это касается заступающих в наряд дневальных. Всем раздали войсковые планшеты с нужными текстами и рассадили по табуреткам. Через пятнадцать минут некоторые курсанты стали засыпать, о чем тут же пожалели, дальше они учили текст устава уже не сидя, а стоя на табуретке, и вслух. Зачем все это? Андрей не знал. Проще ведь просто подключить нервную систему к гипноблоку и через минуту все уставы будут в памяти. Так нет же! Надо, блин, всех задолбать! Он так думал не один. Кто-то из курсантов подал голос:
– Товарищ сержант, разрешите обратиться – с табуретки поднялся Вакутагин.
– Представься олух – сказал сержант Зубенко.
– Курсант Вакутагин.
– Разрешают обратиться.
– Почему мы это учим? Нельзя через гипноблок все данные заучить?
Андрей подумал что сейчас Зубекно опробует свою дубинку на Вакутагине, но к его удивлению сержант начал очень мирно объяснять. Это показалось так непривычно, ведь обычно сержант Зубенко всегда орёт как ниже спины раннеый.
– Вы все будущие солдаты, ну почти все. Некоторые не выдержат учебки. Что будет на службе – никто из вас и из нас сейчас не знает. Вдруг кого-то выкинут на дикую планету где нет ни гипноблоков, ни биокостюмов ни всего к чему вы так привыкли на гражданке. Придётся использовать только свое тело, свои родные мозги и свои умения. Для этого мы вас здесь и тренируем, и тренируем не только тела, но и ваши мозги и вашу память и ваш дух. От гипноблоков ваши котелки атрофируются и мозг теряет способность что-то заучивать самостоятельно. Такие солдаты не нужны. Каждый солдат – отдельно взятая боевая единица, способная действовать автономно. И мы, сержанты, будем из вас такие единицы делать. А вы, овощи, будете нас за это ненавидеть. Я лично будут стараться чтобы каждый из вас мечтал меня убить. Но мне на это плевать. Потом вас всех прогонят через гипноблоки. А сейчас тренируем память самостоятельно. Курсант Вакутагин, перечисли мне обязанности дневального.
Вакутагину удалось выучить только первый пункт. Для большей мотивации Зубенко заставил его сделать сто отжиманий. Сержанты стали проверять знания у остальных, кто что выучил. Самое большее, что кому-то удалось заучить – это первые три пункта из двадцати. Каждый кого спрашивали, после проверки отжимался. И так по кругу. Опрашивали всех, все отжимались. У Андрея уже начали болеть руги и грудь, но все же с запинками, а обязанности дневального удалось выучить.
После устава начали учить текст строевой песни. Все достали недавно полученные блокноты и ручки. Сержант начал диктовать текст, как в школе. Начали петь, сначала по блокноту. Но ничего не получалось. Тогда сержант приказал положить всем блокноты на пол, а самим встать в упор для отжима над блокнотами и петь в такой позе. Процесс заучивания строевой песни сразу стал прогрессировать. Андрей уже не понимал что он поёт. Что-то хрипло орал, потерял счет времени. Когда раздалась команда «Встать!» он вскочил и увидел, там где он только что неизвестно сколько времени простоял в упоре для отжима, остался мокрый силуэт. Это с него так капал пот, пока он учился петь строевую песню.