Хочу страстного мужа
Шрифт:
Странно! Очень странно! Не помнила, что со мной произошло вчера, и отчего имела такой плачевный вид.
Но вот добрела до входной двери и в глазке различила лучшую подружку Лялю. Вот она-то мне и нужна. Вот кто сейчас расскажет про меня самую суть. Кто другой, если не самая-самая подруга? Но та ворвалась в квартиру, стоило лишь чуть приоткрыть дверь, и сразу же наделала столько шуму, что невольно поморщилась и понесла себя в ванную комнату за аптечкой с обезболивающим.
– Что с тобой случилось? – принялся терзать меня ее голос и повышенные тона в нем, и невольно подумала, что надо бы принять сразу две таблетки от головы. – Я тебе обзвонилась! Что с твоим телефоном? Инка, ты меня слышишь?!
Лучше бы мне было оглохнуть, честное слово!
– Почему в таком виде? Как, с постели только встала?.. Сейчас четыре часа дня, вообще-то! Погоди! А ну, дыхни? Вроде… ничего такого… Ин! Ты в себе, вообще? Почему воду прямо из-под крана лакаешь?
А, правда, почему? На миг зависла, как была, склоненная над краном с холодной водой… в ванной. Действий своих не очень поняла, но решила разобраться с ними потом, а пока… умыться, что ли?
– Посмотри на себя – ты же тушь размазала. Вот дела, даже не умылась на ночь? Да что же с тобой такое произошло? Ты меня пугаешь, подруга. Тебя Борис обидел, да? Ты ему решила все же отказать, а он снасильничал? Скотина! А так красиво ухаживал!.. Это уже после ресторана у вас с ним произошло… неладное, да?
При упоминании Лялькой мужского имени насторожилась. Замерла, приподняв голову. Нет, оно ничего мне не сказало.
– Не молчи, скажи, хоть что-то. Ты меня уже до дрожи довела.
Знала бы она, до какой дрожи я была вчера доведена… Стоп! Это во мне воспоминание начало подниматься? Нет, спугнулось.
– Так это Борис с тобой такое сделал? Он тебя ударил? Покажи, где синяк!..
Опять про какого-то Бориса заговорила. Это вообще кто такой? Вот этот вопрос я и озвучила… чужим каким-то голосом.
– Боже! Ты так хрипишь! А с горлом-то что случилось? Вчера говорила с тобой по телефону, и ничего такого… Погоди! Как это, какой Борис? А Ладаев! Почему качаешь головой? Как это не знаешь такого? Может, тебе скорую вызвать? Психиатрическую?..
– Не надо. Давай вот здесь присядем, и ты мне все расскажешь… э… что происходило всю прошедшую неделю. Не смотри на меня так – я не издеваюсь. Мне, видно, противопоказано спиртное. Говоришь, я вчера с тем Борисом Ладаевым в ресторан собиралась? Черт, памяти, как и не было вообще. Как корова языком слизала. Наверняка, я там выпивала…
– Скорее всего, – кивнула Ляля. – В прошлый раз он угощал тебя вином, которое ты любишь.
– Вот! А последнее, что помню, так это выпитый на брудершафт бокал красного сухого с Витькой Тишиным на корпоративе.
– Так это было чуть больше недели назад.
– Вот с тех пор почти ничего и не помню.
– Дела!
– Не то слово!
Разумеется, Лялька мне все рассказала. Вот это подруга: ничего не утаила, все выложила в строгом хронометрическом порядке. Как хорошо, что она у меня была. Но как плохо, что ее рассказ нисколько не помог восстановить ясность в голове. В моей многострадальной черепушке некая область так и оставалась будто бы чужой. Или пустой. Я об этом поведала потом Ляле, она мне посочувствовала, очень, мы разревелись, и вроде бы от этого стало легче. Нет, память не появилась, просто полегчало, и все. Но мы с ней так и воспылали надеждой, что все образуется. Позже…
* * *
А позже я вернулась в нормальную колею. Ну, или мне так очень хотелось думать, что стала прежней. А подружки принялись мне в дальнейшей жизни помогать. На мой взгляд, излишне активно. И все потому, что Лялька к ним обратилась и организовала опеку надо мной. И к Данке, и к Марго. Как будто мне ее одной было мало! Теперь вот ни вечера свободного не было, чтобы просто дома отдохнуть: посидеть в тишине, выпить чашечку чая, почитать книгу. Нет! Они врозь или все вместе тянули меня в какие-то увеселительные заведения. А если пыталась отказаться, то вмиг оказывались рядом, хоть дома, хоть на работе, и делали такие глаза, будто я собиралась помереть, а они этого очень боялись. Вот и махала на происходящее рукой и давала себя отвезти-увести в очередной ресторан, кафе, клуб. А главное, я же там ни грамма не пила спиртного – зарок дала, только воду минеральную или сок, в отличие от них. Вот и развозила потом хмельных подружек по домам. Ага, на своей машине. Весело? Угу! Если бы не было грустно.
А еще однажды произошел странный случай. Пошла перекусить во время рабочего дня в кафетерий через дорогу, а там на меня уставился какой-то мужчина. Он сидел через столик и глаз с меня не спускал. Крупный такой. Симпатичный. Очень. Волосы как смоль, глаза карие. Как заметил, что я принялась его в ответ рассматривать, так напрягся, весь выпрямился и… В его взгляде вспыхнуло ожидание? Чего ждал от меня? Узнавания? А вдруг именно он выпал из того участка моей стертой памяти? От такой мысли сделалось не по себе, вот и поспешила отвести глаза. А когда из заведения уходила, не удержалась и кинула в его сторону косой и совсем короткий взгляд. И что увидала? Мужик ссутулился, глазами уперся в чашку с кофе, в руках медленно и невидяще крутил ложку. Мне стало его, жаль? Но что могла поделать? Не подходить же и не объяснять, что не могу ничем помочь? Ну, точно же его нисколько не помнила!
И с некоторых пор еще перестала возвращаться домой по дорожке, что шла параллельно парку. Странно, но мне мерещился чужой взгляд из поросли лощины. До дрожи пробирало то непонятное ощущение. Рассказала о нем Ляле, и она с такой жалостью посмотрела на меня. А потом тяжко вздохнула и сказала:
– Надо все же у знакомых поспрашивать на счет хорошего психотерапевта.
– Не пойду!
– Мне тоже эта мода на американские заморочки не нравится, но что делать… Русский метод успокоения нервов ты теперь совсем отмела… Эх, ладно, проскочим как-нибудь.
И мы скакали. По ночным клубам. Две недели так точно. У меня уже глаза не смотрели на ночные огни их рекламных вывесок. А ноги начинали гудеть прямо на подходе к танцполу, хоть еще и не танцевала. Но попробуй, откажись! Тут же передо мной вставала стена из подруг, и каждая так и смотрела в глаза проникновенно. Ага, за душу и голову мою беспокоились. А за ноги – нет. И что отдыха нисколько не давали моему организму тоже. Сами-то чередовались, а я-то нет!
И в этот вечер снова предстояло тащиться в ночной клуб. В самый модный. С Лялькой. Она держала меня под руку и направляла. В арку, так и пылающую алым. Складывалось впечатление, что сейчас попали бы прямо в ад. Это у меня. А Ляля шла в ту сторону с улыбкой от уха до уха, ну, очень целеустремленно.
– Это заведение недавно открылось, – на ходу просвещала меня. – Поднялся такой ажиотаж!.. Как хорошо, что мой муженек знаком с их саксофонистом и смог достать нам пригласительные. А знаешь, сколько долбила его, доказывая, что в твоем положении этот клуб самое оно?
– Интересно! Остался в городе еще кто-то, не поставленный в известность о «моем положении»?
– Не обижайся, Ин! Я же все делаю, любя…
– Вот-вот, благими намерениями выстилаешь мой путь…
– Пфф! Подумаешь, в иллюминации используют этот демонический алый! Прикольно же! Еще ярко и притягивает внимание. Что ты хочешь – реклама!