Хочу тебя себе

Мельникова Надежда Сергеевна

— Всё нормально, малыш? — расцветает Попов при виде своей игрушки.

У жены бы лучше поинтересовался, кобель ободранный. Впрочем, сам я не святой, поэтому осуждать не моя тема.

— Да, немного рука болит.

— Что случилось с нашей ручкой? — Снова целует её длинные тонкие пальцы.

Извращенец и фетишист. Как же он мне противен. Но моё каменное лицо ничего не выражает, и я просто смотрю на них. А грёбаная стерва изучает меня. Как бы мимоходом осматривая зал. И… нежно улыбается. Нравится играть в кошки-мышки?

Ну давай поиграем.

— Она точно девственница? — Наклоняется ко мне друг, прикрываясь пузатым бокалом. — Непохоже. Такие взгляды в тебя мечет, будто прошаренная.

— Сегодня и проверю.

— Так уж и сегодня, — смеётся Лев.

Мой друг знает меня со школы, мы пуд соли вместе съели. Ему многое обо мне известно, особенно то, какой сволочью я бываю. Однажды он практически сломал мне нос за то, что я полез в его личную жизнь. Но мы смогли договориться.

— С ней будет много проблем, — продолжает Лев.

— Когда я этого боялся?

Девчонка снова поднимает большие глаза и смотрит прямиком в мои. Из-под ресниц, томно и сладко.

— Зачем она с ним, как ты думаешь?

— Ради денег? — пожимаю плечами.

Взгляд непрерывно тянется к ложбинке груди. Слишком открытое декольте. Чересчур глубокое и заманчивое. Так и хочется приласкать её.

— Хм. — Крутит стакан Лев. — У тебя, Алекс, тоже есть деньги, но почему-то ты отхватил по лицу.

— Может, она кокетничает со мной.

Лев всё так же задумчиво вертит бокал в руках. Тем временем в зале гаснет свет и начинаются танцы. Пары одна за одной стекаются к центру зала.

— Ну пойдём, ну пожалуйста, ну я очень хочу! — Она ласково перебирает волосы на затылке Попова, но олигарх не настроен танцевать.

Сказывается разница в возрасте. Так часто бывает. Я отрезаю сочный кусок мяса с кровью. Готовлюсь закинуть его в рот и со смаком прожевать.

— Алекс, — окликает Попов, заставляя отвлечься от добычи, наколотой на вилку, — не хочешь заменить меня? Моей девочке хочется танцев. А мне лень.

Я медленно поднимаю глаза. Что это значит? Что у этого старого чёрта на уме? Какая-то проверка? Этот урод живьём закапывал людей в девяностые, мало ли что он задумал.

Желает, чтобы я его маленькую сучку по залу покрутил? Не вопрос.

— Пожалуй, разомнусь. — Со скрипом отодвигаю стул.

Его свинячие глаза-пуговки сверлят меня, девчонка ругается себе под нос, и это доставляет мне удовольствие.

— Будь осторожен, — предупреждает друг.

У него есть дочь. А у меня никого нет.

Мне нечего терять. И я ненавижу сидящую напротив сволочь. Сейчас весь смысл моей жизни сосредоточен на мести ему, и я отомщу, чего бы мне это ни стоило.

— Я, — театрально вздохнув, — передумала танцевать, — пасует любительница бить незнакомых мужиков по роже.

Ну ничего, за этот инцидент она в скором времени встанет передо мной на колени, и я её угощу очень необычным мороженым.

— Не капризничай, малышка, иди, тебе же хотелось. — Кажется, кто-то не любит, когда с ним спорят. — Пусть Алекс хоть чуть-чуть ощутит, как мне с тобой повезло, пусть позавидует. У него такой конфетки никогда не будет, — скалится Попов, затем заходится громкиим свинячьим смехом, близкое окружение хором вторит, поддерживая охренительно забавную шутку.

Смейся, Попов, пока зубы целы.

Девчонка подчиняется. Выходит из-за стола и смотрит на меня исподлобья.

К друг другу на танцполе мы подходим как бык и тореадор во время корриды. Мне бы красную тряпку. Я б набросил её девке на голову, закинул на плечо и унес в свою берлогу, показать, как бывает хорошо с настоящим мужиком. На Попове ей самой придётся прыгать. А я так её отделаю, что неделю ходить не сможет, а ноги свести — и того дольше.

Я уже понял, что передо мной лживая продажная стерва, а она осознала, что я грязный говнюк, мечтающий её тупо трахнуть. Никаких секретов. Просто идеально. И флюиды, они, несмотря на ненависть, между нами есть. Я их чувствую.

В зале звучит что-то вроде танго и я сжимаю ее пальцы, положив руку на талию. Хотелось бы ниже, но с этим пока подождём.

— Итак, ты готова лечь под старика ради денег? В свой первый раз?

Я сдавливаю её пальцы и задаю бешеный ритм. Откуда этой малолетке знать, что я хорош в определённых движениях?

Она никак не отвечает. Гордо отводит лицо в сторону, как бы нарочно держится отстранённо, но при этом по-женски плавно и пластично подчиняется моему ритму. От неё веет жаром. Она горяча, как расплавленное олово. Врожденная сексуальность этой девушки сносит крышу. Попов не зря в неё так вцепился. Она великолепна.

— Как же называются девушки, продающие свою девственность за деньги? О, кажется, я вспомнил ответ! Шлюхи.

Она медленно приближается к моему лицу, жмётся грудью, так что меня прошибает током, а затем шепчет на ухо:

— Ты отвратителен.

Затем, чуть отстранившись, расплывается в нежной улыбке.

Меня клинит. Свернуть бы ей шею. Обычно бабы млеют передо мной, и эта дрянь пялилась, а тут решила строить из себя хрен знает что. Это конкретно раздражает, и я, впившись пальцами в кожу на её талии, сгребаю ткань в кулак. Бешеная девка.

Смотрю на её губы и на шею, где отчаянно бьется пульс.

— Ты вся дрожишь, маленькая лгунья.

— Это от страха, самодовольный индюк.

Начинаю водить пальцем по её спине и замечаю, как на голых плечах поступает гусиная кожа.

— И на коже мурашки.

— Это от холода.

— А если я проведу по ней языком?

Она нервно дёргается, хватая воздух носом. Врёт. Дышит слишком часто, грудь ходуном ходит. У меня такие же ощущения. Попов вместе со своими друганами-подчинёнными сваливает в сторону курилки.