Хочу тебя в жены
Шрифт:
Когда Резник уходит, мне дышать становится легче. Потом вспоминаю о том, что придётся одной ухаживать за Татарином, и паника накатывает с новой силой.
Стоп. Я справлюсь. Больше некому. Я должна помочь головорезу. Ведь он помог мне.
Я завороженно слежу за часами. Наконец, поднимаюсь и подхожу к Татарину, выбираю нужный препарат, беру шприц. Зажмуриваюсь, но все же открываю глаза. Нужно смотреть. Хватит уже глупить.
Действую медленно, однако целиком и полностью следую советам Резника. Вкалываю лекарство.
Мужчина не приходит в сознание. Лицо выглядит расслабленным. Но в моей памяти живы дикие вопли, которые даже музыка не заглушала.
Господи. Надеюсь, он поправится.
Намереваюсь уйти, но ледяные пальцы сжимаются на моем запястье.
– Тимур, - хрипло произносит Татарин, не открывая глаза.
– Это имя Резника?
– уточняю.
– Позвонить ему? Вызвать снова? Тебе плохо? Как ты себя чувствуешь? Татарин, прошу...
Что я несу и почему никак не заткнусь? У него живот распорот и перепахан ножом. Отравление неизвестным ядом. Как он себя чувствует? Хреново.
– Тимур, - повторяет едва слышно.
– Мое имя.
Глава 19
– Откуда это дерьмо заказываешь? – спрашивает Резник, опустошив тарелку подчистую за пару минут, откидывается на спинку стула и потягивается, будто кот.
Наглый кот. Охреневший. Скорее бы уже убирался отсюда. Татарин идет на поправку, а значит в ближайшее время этот мутный тип перестанет здесь появляться. Перевязки могу лично делать, насмотрелась достаточно. Терплю его только потому что он вроде как «друг». Ну и специалист хороший, вытянул моего защитника с того света.
– Сама готовлю, - хмурюсь и убираю грязную посуду. – Благодарю за высокую оценку моих кулинарных способностей.
– Чего ершишься?
– хмыкает.
– Вкусно.
– Вкусное дерьмо?
– уточняю.
– Ну да, - пожимает плечами, явно не видит проблемы.
– Я тебе комплимент сделал. Зря загоняешься. Реально вкусно готовишь. А вчера тоже сама?
– И позавчера, и неделю назад, - отвечаю, яростно намыливая приборы.
– Это настолько удивительно? Когда женщина готовит?
– По тебе не скажешь, - отвечает просто.
– В смысле?
– А то ты в зеркало себя не видела, - смеётся.
– Симпотная телка. Рожа кукольная. Такие бабы не омлеты, а минеты строчат.
– Заглохни, - раздаётся тихий, но твёрдый голос.
– Баба. Телка. Чтоб я этой херни не слышал больше. Понял?
– Ромео очнулся, - присвистывает Резник.
Оборачиваюсь и вижу Татарина. Мужчина до сих пор очень бледный, с трудом держится на ногах. Он опирается на дверной косяк.
– Пожалуйста, возвращайся в постель, - говорю я, хотя по опыту знаю, это бесполезно.
– Тебе нужно больше отдыхать. Я сама принесу еду.
– Жрать ему нельзя, -
– Я готовлю то, что можно.
– Я вообще не за едой пришёл, - бросает Татарин.
– Приглядываешь, чтобы я не подкатывал яйца к твоей даме?
– Рискни, - чеканит угрожающе.
– Эта дама умеет за себя постоять. Потом будешь яичницу с потолка отскребать.
Татарин подмигивает мне. Очень выразительно. Он в курсе той истории с моей неудачной готовкой. Я очень многое ему успела рассказать, старалась отвлечь от уколов. Инъекции были довольно болезненными.
– Романтика, - с издевкой протягивает Резник.
– Звучит как признание в любви.
– Завидуешь?
– выдаю в тон ему.
– Нет, я тебя без всяких подкатов увижу с широко раздвинутыми ногами.
– Поразительная самоуверенность...
Не успеваю договорить. Татарин оказывается быстрее и нависает над Резником, заставляя меня отвлечься от всего. Только драки не хватало.
– Это факт, - ровно произносит мрачный тип.
– Считай месяцы и смотри.
– Ты охренел, - татуированные пальцы вцепляются в глотку наглеца.
– Ребята, хватит!
– восклицаю я.
– Ну что за бред?
– Она рожать будет, - говорит Резник, не делая попытки освободиться.
– В больницу нельзя. Спалитесь. По больницам ее рожу в первую очередь и разослали. Выход один, ты уже его знаешь.
– Стоп, - роняю глухо.
– Какой ещё выход?
Татарин отпускает своего жутко раздражающего друга и усаживается на ближайший стул. Мрачнеет. Молчит.
– Я не поняла, - начинаю и замолкаю, после выпаливаю: - Вы с ума сошли? Хотите, чтобы я рожала на дому? А вдруг осложнения? Вдруг ребёнку потребуются особые условия? Да мало ли...
– Ты на УЗИ была?
– обрывает Резник.
– Я собиралась сходить.
Чистая ложь. Никуда я не собиралась, даже не задумывалась о таком. Ведь моя беременность проходила легко. Не возникало повода для тревоги. До этого момента, разумеется.
– Организуем, чтобы я сам тебя глянул.
– Черт, да ты... ты врач настолько широкого профиля?
– С твоим пузом справлюсь.
– Я не хочу, чтобы ты дотрагивался до меня или до моего ребёнка. Прости, но...
– Тогда придётся натаскать Татарина, - замечает невозмутимо.
– Что?!
– у меня глаза на лоб лезут.
– Ну дам ему пару дельных рекомендаций. Потренируемся вместе. Уверен, он в итоге справится.
– Я хочу нормального врача, - бормочу, ощущая приступ острой паники.
– Я настоящего врача хочу. Ясно?
– Тогда готовься к облаве. Вычислят на раз. Можешь сразу поехать обратно к Дудаеву. Быстрее будет. Меньше нервяка.
– Нет, я...
– Мы снимем палату в реальной больничке. Не парься. Я добазарюсь. Техника обеспечена. Но лишние глаза не нужны.