Хочу тебя в жены

Ангелос Валерия

Финальная часть ужина оказывается довольно приятной. Или я заранее предвкушаю худшее развитие событий, поэтому не способна расстроиться из-за происходящего?

Моя мама блистает. Театр одного актера, иначе не скажешь. Остальные люди на ее фоне всегда меркнут. Она успевает нарядиться в жемчуг, причем надевает все и сразу: серьги, кольца, браслеты, ожерелье, умудряется пристроить и брошь. Основной десерт – сладкие речи.

Трудно поверить, что пару часов назад эта женщина подозревала моего жениха во всех смертных грехах. Теперь

он ее любимый зять.

Смотрю и поражаюсь – как только папа женился на ней? Нет, не хочу ничего плохого сказать про собственную мать, однако контраст между моими родителями заметен с первого взгляда. Внешне, внутренне, по всем статьям и параметрам.

Любовь. Другого ответа не найти. Странности лишь этим объясняются.

Мама умеет вскружить голову мужчине. Любому мужчине. У нее тембр голоса меняется, взгляд, мимика. Тут нужен природный талант, от которого мне не досталось ни капли, ни единого намека. Виртуозная игра.

Когда приходит время уезжать, мама умудряется затащить Амира на кухню, якобы хочет запаковать «гостинцы». Прекрасно понимаю, там давно все переложено из ресторанных контейнеров в обычные пластиковые. Но необходимо показать гостю ремонт в каждой комнате. Зря старались что ли? Вкладывали столько сил и денег. Пусть оценит и восхитится. Пусть поймёт какую выгодную невесту в жены берет.

– Мы приготовили для Марианны достойное приданое, - радостно сообщает моя мама.
– Посуда известной марки, полный набор необходимых предметов, сейчас покажу. Ещё постельное белье. Французское. Там несколько комплектов. Наша девочка привыкла к самому лучшему.

Интересно. Уже можно провалиться под землю от стыда или ещё рано и дальше меня ждёт гораздо больше? Прикрываю глаза, понимая, что маму не остановить.

– Давай подышим свежим воздухом, - вдруг говорит папа и направляется в сторону балкона.

Следую за ним. Бесполезно надеяться на раннее возвращение Амира. Он будет занят ещё минимум полчаса, при удачном раскладе. Наверняка успеет узнать кучу обалденных историй. Например, как в детстве меня всякий раз рвало от газировки или о том, как соседский пудель умудрился загнать маленькую Мари на дерево.

– Ты весь вечер напряжен, - озвучиваю своё подозрение, притворяя за нами дверь, набрасываю на плечи прихваченную по дороге куртку.
– Скажи честно. Тебе не нравится Амир?

– Главное, чтобы он нравился тебе, - ровно отвечает отец.
– Мое личное мнение ничего не изменит.

– Но твоё мнение важно для меня, - выдаю нервно.

– Бросишь его?
– хмыкает.

– Нет, конечно, - выпаливаю в момент и усмехаюсь.
– Папа, ты же не станешь настаивать на разрыве наших отношений. Это было бы странно.

– Я не стану, - вздыхает и смотрит прямо в мои глаза.
– Но дело в другом. Дочь, я надеюсь, ты понимаешь, даже если сама захочешь оставить его, уже не выйдет.

– В смысле?
– становится зябко, то ли от холода, то

ли от такого непривычного обращения «дочь».

– Ты не уйдёшь от него, - заключает мрачно.
– Он тебя не отпустит.

– Я не хочу, - передергиваю плечами.
– Не хочу уходить, не хочу, чтобы отпускал...

– Как давно вы знакомы?
– обрывает.
– Неделю?

– Немного дольше, - роняю уклончиво, прекрасно осознаю, что официально озвученная легенда для папы не сработает, он легко чувствует ложь.
– Месяц. Пару месяцев. Просто так вышло, раньше я не могла рассказать.

– Ясно, - отворачивается.

– Папа, - сглатываю.
– Ты знаешь Амира? Ты в курсе про его бизнес? Там все не слишком законно, поэтому ты точно слышал разные вещи. Не надо поспешных выводов. Методы у него жесткие. Слава ходит дурная, только...

– Я понял.

– Что?
– зубы постукивают, обнимаю себя руками.

– Ты его любишь, - потирает ладонью затылок.
– Он тоже настроен серьёзно. Хочет тебя в жены взять.

– Это плохо?

– Необычно.

– Почему?
– ощущаю себя несмышлёным дитем.

– Дудаевы на своих женятся, - произносит хлестко.

– Обидно звучит, - закусываю губу.
– Ладно. Как видишь, есть исключение из любых правил.

– Дочь, - выдаёт с неожиданной жесткостью.
– Ты не понимаешь.

– Так объясни.

– Когда ты выйдешь замуж, больше не будешь частью нашей семьи.

– Глупости, - мотаю головой.
– Амир понимает, как важны для меня мои близкие и родные люди. Он не станет ограничивать мое общение с вами.

– Я буду рад ошибиться, - снова смотрит на меня.
– Время покажет. Просто знай, если вдруг захочешь сбежать, я помогу. Я все сделаю. Я тебя вытащу.

– Папа, о чем ты?
– нервно тереблю полы своей куртки.
– Какой ещё побег? Зачем бы мне понадобилось сбегать от любимого мужчины?

– По телефону ничего не говори. В сообщениях тоже не пиши. Для этих целей нет безопасного мессенджера. Поняла?
– подходит вплотную и крепко сжимает плечи.
– Если надумаешь бросить его, то говоришь об этом только мне. При личной встрече. На улице. Не в доме. Больше ни с кем не обсуждаешь. Ни с подружками, ни с мамой. Ни с кем. Ясно?

– Папа, если я решу бросить Амира, то сначала ему скажу...

– Нет!
– восклицает резко.
– Никогда. Ему о таком ни слова. Особенно если это произойдёт после свадьбы.

– Папа...

– Обещай мне, - буквально встряхивает.

– Хорошо, - согласно киваю.

– Я тебе всегда помогу, - заявляет твёрдо.
– Помни.

+++

Амир подхватывает меня на руки, едва переступаем порог нашего дома. Одержимо впивается в мои губы. Не целует. Кусает. Ударяет. Помечает как собственность. Вонзается жадным и жёстким ртом.