Хочу тебя жестко

Шварц Анна

Забежав в лифт с каким-то студентом, я сажусь на корточки, расправляя Аленину тетрадь на коленях и достаю свою вместе с ручкой. На этой паре мне явно не даст списать наша преподша, или того хуже - отберет и нажалуется профессору, поэтому лучше я немного опоздаю, но перепишу.

— Кхе-кхе. — я снова закашливаюсь. Меня начинает тошнить от нервов, и, кажется, температура еще повышается, поэтому я зло бормочу: — Уродский профессор, чтоб ты скончался в муках...

Тень студента падает на Аленин конспект, мешая мне сосредоточиться.

Я сжимаю ручку, и, медленно выдыхаю, чтобы не взорваться.

— С каких пор у нас места в лифте платные?.. — интересуюсь громко я и пихаю локтем его ноги. — Отодвинься, придурок.

Он вообще игнорирует меня. Козлина. Светка или Аленка бы душу отдали за такие длинные ноги в брюках рядом с ними. Они вообще фанатеют по мужским ногам и задницам. Лицо и плечи неважны. Крепкие мускулистые бедра и длинные прямые ноги - их все. У них на телефонах коллекция фоток жоп, и профессорская, кстати, тоже есть. Были б они на моем месте и студентик уже пережил бы домогательства.

Но я не Света или Алена и меня тошнит от температуры! Мне надо переписать конспект, а он мне свет заслоняет!

Постойте... ноги в брюках?... с каких пор студенты...

Я медленно поднимаю взгляд на человека рядом со мной и роняю от неожиданности свою тетрадь.

— Ой. — вылетает у меня.

Профессор собственной персоной. В рубашечке, брючках, со взглядом серийного убийцы. Стоит, сложив руки на груди и смотрит на меня, как мясник на курицу, которую собирается разделать. Выглядит просто превосходно, свежо, уложенные волосы блестят. Похоже, его бациллы не берут. Даже болезни в страхе стороной обходят.

— Э-э...а-а... — выдавливаю я нечленораздельное и тянусь за своей тетрадью. Стоит мне только коснуться пальцами листочков, как ботинок профессора перемещается и прижимает тетрадь к полу, беспощадно оставляя на ней след.

— Вы что делаете!

— Цветкова. — обрушивается на меня поток холода от его голоса. — Во-первых - доброе утро.

— Оно недоброе, отдайте мою тетрадь. — шикаю я, пытаясь выдернуть из-под ноги профессора свое имущество. — Вы сейчас ее порвете и испачкаете.

— Во-вторых. — продолжает он, игнорируя мои возмущения, и, наклонившись, с шорохом забирает с колен Аленкин конспект. — Не помню, когда я разрешал студентам списывать.

— Нет! — я подпрыгиваю вслед за конспектом, и тянусь, чтобы его отобрать ,но профессор поднимает руку вверх, и мне остается только прыгать. — Это, это... пожалуйста, отдайте! Я просто хотела посмотреть ,честное слово!

Боже, я не достану. Он слишком высокий, если только начну карабкаться по его белоснежной рубашке, цепляясь ногтями. Пока я стою с вытянутыми вверх руками, наши взгляды пересекаются. Мне кажется, профессор вообще никогда не испытывает ни тени жалости. Даже сейчас, глядя, как жалобно умоляет больная студентка.

— Ну пожалуйста! — прошу я. Алене влетит из-за меня ,если

я не отберу конспект прежде, чем он увидит имя. Какая я дура, подставила подругу. Поэтому я опускаю руки и складываю ладошки в молитве. — Пожалуйста, простите. Накажите меня. — на этой фразе бровь профессора приподнимается. — Это моя вина, что я не подготовилась к паре. Мне просто отдали тетрадь на хранение ,не думая, что я буду списывать.

— Отчислить одну тебя?

— Отчислить?! — я аж задыхаюсь от неожиданности. — Но почему отчислить-то сразу?!

— У тебя много косяков, Цветкова, найду, почему. Теперь ты бессовестно списываешь у меня на глазах, да еще и подставляешь другого студента.

— Но я не хочу отчисляться!

Двери лифта открываются. Профессор опускает руку с Алениной тетрадью и молча выходит, даже ничего не сказав мне напоследок, но, зато, одарив презрительным взглядом.

Бли-ин.

Я падаю на корточки и всхлипываю. Как же я его ненавижу. Правда, вот бы он случайно помер. Насколько я знаю, он иногда выходит покурить на пролеты между этажами, может, столкнуть его по-тихому?

У-у-у... да конечно, столкнешь его. Скорее, он тебя сбросит с лесенки. Дура ты, Катя.

Подобрав с пола свой истоптанный коспект, я плетусь на первую пару, чувствуя, как начинает нешуточно трещать голова.

— Екатерина Цветкова, опаздываем. — сообщает мне преподавательница, когда я захожу в аудиторию, а я мрачно киваю.

— Простите, выронила тетрадь по дороге и искала. — я демонстрирую грязные листочки с отпечатком ноги профессора. Хоть на что-то они сгодились. — Алена опоздает, ее забрал куратор обсуждать танцевальный конкурс.

Препод кивает.

— Хорошо, садись поскорее. У нас сегодня важная тема.

— Ты как вообще?... — шепчет мне Таня, когда я устраиваюсь рядом с ней. Ее рука хлопается мне на лоб.
– Эй, ты как кипяток. Заболела после бара?

— Ох, да. Все в порядке, дай я немного очухаюсь... — я падаю лицом в подставленные ладони и закрываю глаза.

Спустя пятнадцать минут в аудиторию забегает запыхавшаяся Алена, раскланявшись и извинившись ,и занимает место рядом со мной.

— Боже, заболтала она меня. Привет, Тань. — шепчет она, приглаживая растрепанные волосы, и кидая сумку на стол. — Кать? Ты нормально? Выглядишь красной и больной.

— Але-е-ен... — тяну я, чувствуя, как в носу собирается потоп. — Профессор увидел, как я списываю и отобрал твой конспект...

— Что?! — взвизгивает подруга, и тут же преподавательница стучит по столу.

— Ворошилова и Цветкова! Убавьте звук!

— Ты че-е-е?! — шипит Алена, прикрываясь сумкой от зоркого взора преподши. — Ка-ать, скажи, что пошутила.

— Я не пошутила, он правда отобрал. Козел. Я сказала, что ты не знала, что я у тебя буду списывать. Но я не знаю, насколько он поверил...