Хочу твоим первым

Стужева Инна

Ничего не происходит и я предпринимаю вторую попытку сигнализировать специалистам о случившемся.

– Не получается, - говорю я, чтобы разрядить тишину, и снова, уже в третий раз старательно давлю на кнопку.

– Не думаю, что это надолго, - произносит Гордей и это первые его слова с того момента, как мы расстались в клубе, где я поцеловала Володю.

– Уверена, что это ненадолго.

– Боишься?
– спрашивает он.

– Нет, с чего бы.

– Не знаю. Вот я, например, панически

боюсь замкнутых пространств типа лифтов.

– Ты?

Поворачиваю голову и встречаюсь взглядом с Гордеем.

Мне кажется, или он действительно выглядит побледневшим?

– Да. Думаешь, такого не может быть?

– Я...не знаю. И...и...не хочу знать. Зачем ты мне это говоришь?

– Чтобы ты не паниковала, если вдруг увидишь, как я валюсь в обморок.

– Что? Гордей, ты...смеешься надо мной?

Тут мне отчего-то чудится, что он начинает сползать по стене и я сейчас же не раздумывая кидаюсь к нему.

– Гордей, это ведь неправда!

Хватаюсь за него, для чего приходится вернуть телефон в карман, а он обнимает и утыкается носом в мои волосы. Вдыхает ощутимо.

– Все ты врешь, - бормочу я, обмирая.

Ноздри щекочет его запах, сердце стучит под самым моим ухом и я уже ни о чем больше думать не могу.

– Нет, - говорит Гордей тихо.
– Однажды, еще ребенком, упал в строительную шахту и провел там больше суток. Пока меня не нашел брат и не помог выбраться. Одному было без вариантов, слишком глубоко. Вот с тех пор...

Меня потрясывает от его слов.

– Сколько тебе тогда было лет?

– М...пять с чем-то, почти шесть.

– О, боже мой! А ты...ты ведь мог себе что-нибудь сломать, когда падал.

– Не сломал. И даже не сильно испугался в тот момент. Но иногда, вот, скажем, в темном лифте...может накатить.

– Нет, ты не паникуй, пожалуйста, иначе я сама испугаюсь.

Поднимаю к нему лицо, пытаюсь разглядеть его черты.

– Когда ты обнимаешь, мне...легче.

Его голос звучит хрипло и отзывается во мне теплым приятным покалыванием. Никак не связанным с простым дружеским участием.

– Гордей, зачем ты...написал мне то сообщение, - решаюсь озвучить то, что снедает второй день подряд.

Несколько долгих секунд он молчит.

– А ты? Зачем?
– произносит он, наконец.

Я понимаю, о чем он говорит, ему не нужно озвучивать дальше. Конечно же о поцелуе с Володей.

– Я...хотела уточнить...

Говорить мне тяжело. Я останавливаюсь, перевожу дух и сглатываю.

– Хотела проверить...

– Проверила?

– Мне...было очень хорошо с тобой. Слишком хорошо. Поэтому страшно.

– Классная логика.

– Я не хочу, чтобы ты на меня так влиял.

– Потому что у тебя есть он?

– Не совсем...Потому что...Потому что я

вообще не хочу серьезных отношений. У сестры очень печальный опыт в этом. Да и вообще...

Гордей молчит. Из-за темноты я не могу видеть выражение его лица, а значит хотя бы попытаться угадать, о чем он думает.

Проходит, наверное, не меньше полминуты, пока Гордей мне отвечает.

– Не бойся, Бельчонок, я не обижу тебя, - говорит он и я с наслаждением впитываю такие важные для себя слова.

– Я...

– Ты можешь доверять мне, Арин.

– Хотела бы, но...

– Я дико хочу стереть с твоих губ его прикосновение. Можно?

Я медленно и шумно выдыхаю, а потом...потом...я...просто киваю. Потому что тоже очень, просто до безумия этого хочу.

Глава 38. Пытаемся...

"Ты предложила мне на выбор два подходящих тебе варианта, и я выбрал один, подходящий мне. Это и есть компромисс".

Стефани Майер

Арина

– Гордей, не здесь!

Едва мы выходим из лифта, как Гордей норовит обнять меня за плечи и притянуть к себе, но я против такой явной демонстрации наших закрутившихся, словно ураган, отношений. По крайней мере...не в стенах университета.

Упираюсь ладонями в его грудь, стараюсь оттолкнуть.

– Пожалуйста, - прошу, и для убедительности снова пытаюсь отстраниться.

То, что происходило в лифте итак не выходит из головы, но там было темно, и волнительно, и...сумасшедше, одуряюще жарко.

Теперь же, при свете дня, ко мне возвращается моя врожденная робость.

– Ты только что целовалась со мной так, будто это единственное, что тебе нужно в жизни, а теперь снова делаешь вид, будто мы чужие. Прекращай так делать.

Он размыкает объятия и убирает руки в карманы. Но все равно стоит очень близко. Его дыхание щекочет кожу у виска, горячие губы скользят по ней по касательной. В голосе все еще улавливаются хриплые интимные нотки.

– Я...я...вытащу твой телефон из черного списка. Ты сможешь мне написать, - придумываю идеальное решение. Иду на компромис.

Да, так будет лучше всего.

– А сейчас мне уже пора.

Хочется сбежать, чтобы успокоиться. И принять окончательно тот факт, что его губы, запах, объятия стали для меня столь необходимы, словно воздух. Личный дурманящий наркотик.

– А ты мне ответишь?

– Что?

– Если напишу....Ответишь мне?

Сглатываю и киваю, лишь бы побыстрее отступил. На нас итак уже с интересом засматриваются проходящие мимо студенты.

– Отвечу, да. Отвечу.

– Договорились, Бельчонок. Отпущу. С условием, что твои ответы мне понравятся. Но если и дальше планируешь морочить мне голову...