Ходок-5. Смерть
Шрифт:
С непокрытой головой Виссарион стоял на высокой каменной трибуне. Серый китель без знаков отличия сидел на нем, как влитой, а лучившийся солнечным светом взгляд обжигал. Рядом с ним находились высшие государственные чины. Глава Вооруженных Сил Килий Неугомонный, патриарх Святой Церкви Захарий Блаженный и ректор Академии Калыван Драгобрат.
Данная троица недавно вернулась из относительно успешных командировок. Захарий «разобрался» с проблемой Велграда и утвердил там владычицей Мирославу Вяземскую. Килий отогнал от границ интервентов под предводительством опальных Георга Ягужинсокго и Пересвета Благочестивого.
— Товарищи, граждане, братья и сестры, бойцы армии и флота!* Сегодня я собрал вас всех, чтобы сообщить о начале глобальной войны. Богиня свидетель, не мы ее инициаторы и виновники. Европейская Лига, Азиатский Союз и Паномериканские Корпорации вероломно напали, воспользовавшись смутой, наведенной внутренним ворогом. Посему объявляю по всей стране военное положение и всеобщую мобилизацию. Спешу уверить, что враг умоется кровью за каждую пядь нашей свящённой земли. Гадов ничему не научила история. Ну что ж, мы готовы повторить урок.
Император говорил не громко, но магия усиливала голос, пробирая до костей. В иных городах параллельно с трансляцией крутили фонограмму. Можно было смело сказать, что обращение Светлого слушает вся страна.
Минут пять Виссарион вещал о том, как подло поступила Ватага, как не вовремя вскрылся нарыв Темного Ковена, как неожиданно подступили к границам армии во главе с представителями пятой колонны, как беспочвенно обвинили Славскую Империю страны вражеского альянса в развязывании межпланетного столкновения и даже в пробое неизвестно куда. Закончить же Светлый решил на положительной ноте.
— Война только началась, а мы уже можем похвалиться славной победой. В кровопролитном бою Третья Преображенская армия под командованием маршала Гварга одолела инопланетных вторженцев и закрыла врата в чужой мир. Победа далась дорогой ценой. Несметные полчища ворога многократно превосходили наши войска числом. Но несмотря на это, храбрые воины не отступили и опрокинули неприятеля. Со всего корпуса уцелели лишь пять человек. Почтим минутой молчания павших, а после наградим героев.
Площадь погрузилась в тишину. Впечатленные подвигом люди отдавали должное умершим. Затем Виссарион продолжил:
— Семьям погибших государство предоставит пожизненные пенсии. А их деяние занесено в золотой фонд воинской славы. Теперь же позвольте представить чудом уцелевших. Поверьте, они не избегали схватки. Просто им повезло больше, чем остальным. Первый — сын обычного архивариуса Сидор Лукошко, студент Имперского Университета. С помощью дара Сварога он преодолел вражеское заклятие, что в итоге позволило сокрушить врага. Следующими идут два опытных десантника — Кондрат Прямой и Егор Загорелый. Выходцы из простых семей, сегодня они достигли вершины воинского величия. Последними шефствуют бывшие ушкуйники — Скалозуб и Золотой. В тяжелое время они покинули преступную Ватагу и послужили Отчизне. Мы, кстати, обещаем полную амнистию всем, кто последует их примеру. Поприветствуем же героев!
Под величественный глас Императора вышеупомянутая
В общем, все было обставлено очень помпезно и цепляло за душу.
— Каждый из них награждается высшей воинской наградой — Золотой Звездой Героя. Также всем им вручается патент лейтенанта. Уверен, мы еще не раз услышим имена доблестных воинов в сводках грядущего противостояния, — возобновил речь Светлый после короткого перерыва.
Под благосклонным взором Императора, с торжественной миной на лице, Килий прикрепил к груди награждаемых ордена, а также вручил свитки с новыми званиями. Затем государь задвинул заключительный спич о том, что любой может повторить достойный уважения поступок героев. После чего отпустил номинантов со сцены.
— Не чревато ли их оставлять живыми? — негромко спросил Неугомонный, когда новоиспечённые орденоносцы удалились, — Они слишком многое знают. В подписки о неразглашении я не верю.
— Сейчас страна нуждается в героях и примере для подражания. Но ты лично проследишь, чтобы в ближайшее время их постигла славная кончина, — ответствовал ему Светлый, взирая на стартовавший парад.
— А меня заинтересовала персона Золотого. Десантники реально верят, что юноша является сыном бога. Исходя из их показаний, этот парень одолел Гварга и совершил еще кучу небывалых свершений. Может быть в застенки его? Выпытать, что и как? — предложил Драгобрат.
— Я и сам хотел бы поступить так. Да стервец каким-то образом выслужился перед Верховной. Согласно Ее реестру, он уничтожил более ста особо опасных монстров с планеты Хашина и заслужил право основать род. Мы не можем его тронуть, последует наказание. Так ведь, Захарий? — угрюмо изрёк император.
— Истинно так. Мало того, отрок еще и обладает высшей степенью кармы. Он единственный Превознесенный на всю страну. Богиня не позволит схомутать его без причины, — поддакнул Блаженный, — Не пойму только, каким способом он задурил головы солдатам. Они же не находятся под внушением. Искренне полагают, что паренёк — отпрыск небожителя.
— А его личная карта, по всей видимости, осталась на Сечи. Не проверишь, кто он, — дополнил общую картину Драгобрат.
— Ничего. Завтра юноша посетит Каденцию, чтобы зарегистрировать новый род и получить земельный надел. Я уже распорядился о том, какие земли ему предоставить. Уверен, долго юнец там не протянет. Как сюзерен, он обязан защищать свою вотчину, а сил для этого у него нет. Думаю, остальные последуют за ним. Не мешайте их порыву. Килий, ещё раз повторю, лично проследишь, чтобы герои нашли достойную газетных заголовков кончину.
На этом диалог властьпридержащих завершился. Сохраняя патетический вид, высшие чины созерцали, как маршируют солдаты. Каждый из них размышлял о своём. В столь непростое время чем выше сидишь, тем больнее падать. Вот руководители и решали, как же им сохранить свои позиции незыблимыми.
Между тем, состоялся короткий разговор и между определёнными в мертвецы «героями».
— Теперь тебе и к Мирославе посвататься можно. А что, основатель рода, лейтенант, известная на всю страну личность! — хлопнул друга по плечу Трой, — А мы будем свидетелями на свадьбе.