Ходок-8. Испытание
Шрифт:
Из записок Вишвакхармы Пульи.
Больше всего Сис хотелось расплакаться. Казалось, сама судьба поставила крест на маленькой гекке. Начались неприятности с того, что родитель выводка переоценил силы и бросил вызов одному старому геккону из нижней части лестницы пантеона.
Опытный ящер покарал зарвавшегося наглеца и вознамерился извести его потомство и родню. Братья и сёстры, матери, а также иные половозрелые особи, погибли. Уцелела лишь Сис, и то лишь потому, что прошла предварительный отбор и получила
Не слишком могущественный божок не рискнул конфликтовать со столь влиятельной организацией. Вот так, Малышка Сис, как ласково называли ее сородичи, и попала на оказавшийся западнёй экзамен.
До того, гекка искренне верила, что добьётся успеха. Ведь Сис обладала очень редким и ценным даром. Она была «говорящей с природой». Однако обстоятельства повернулись таким образом, что сильные стороны нивелировались и никого не заинтересовали. Соискатели поторопились застолбить относительно безопасные переходы. На долгосрочные выгоды им было плевать.
Малышкой ее прозвали не зря. Ростом по пояс большинству кандидатов, худенькая, тонкокостная, она не имела никаких бросавшихся в глаза внешних данных. Естественно, Сис проиграла поверхностную визуальную конкуренцию. Ведь остальные претенденты, как на подбор, щеголяли могучим телосложением или подавляли аурой. Увы, ей снова не повезло. На этот раз окончательно и бесповоротно.
Оспаривать волю высших сил было бесполезно. Пути назад тоже не было. Дома ее ожидала неминуемая мучительная смерть от лап злопамятного старца. Малышка смирилась. Ухватившись за соломинку она не сбежала вслед за другими, а безропотно приняла лидерство такого же бесполезного, как и сама, псаря. Какая разница, кто поведёт, если их осталось всего трое, и им достался наиболее неблагоприятный мир? Скорее всего, атмосфера негостеприимной планеты попросту раздавит незваных гостей, и на этом жизненный путь завершится.
Схожие мысли витали и в головенке верткого лемминга. Прямоходящий грызун приходился аж десятым сыном в многодетной семье не слишком могущественного высшего. В жизни ему никогда и ничего не светило. Однако он был с этим категорически не согласен.
Отец Флэтча занимал должность смотрителя архива главы тамошнего пантеона. С пелёнок острые языки прозвали необычного хомячка Червячком. Кроха не любил привычные для беззаботных леммингов пустые забавы. Он не носился по полям, не оборудовал норы, набивая их запасами еды. Вместо этого необычный малыш копался в библиотеке, стаскивая в оборудованную берложку пыльные, никому не нужные свитки и манускрипты.
Хомячок научился читать раньше, чем бегать. За двадцать три года своей короткой жизни грызун превратился в настоящую ходячую энциклопедию. В чем ему изрядно поспособствовали изученные, в тех же бесхозных талмудах, секретные техники и заклинания.
Лемминги обожали путешествовать, а ещё больше любили собирать всякую-всячину. Из многочисленных странствий они натащили в архив кучу макулатуры. Техники и заклинания отвечавшие за сбор и анализ знаний непоседливая раса посчитала не стоившими и медяшки. Что и сказать, Флэтчу досталось богатое наследство, на которое никто не претендовал.
Заявившись на экзамен, Червячок
Каково же было разочарование, когда декан изменил условия испытаний. Мечта и подготовка всей жизни пошли насмарку. Жить больше было незачем. Лемминги не отличались моральной стойкостью.
Флэтч впал в отчаяние, и чудом не ушёл. В конце- концов, шанс, пускай и маленький, пока ещё оставался. Грустный хомяк попытал счастья, но его вышвырнули из перспективных десятков. Кому нужен книгочей там, где решает голая сила?
Обычно задорно торчавшие усики на мордочке опали. Как на плаху, Червячок последовал за товарищами по несчастью. Двигался грызун на четвереньках и практически бездумно. Мысленно Флэтч чуть ли не рыдал от горя, оплакивая крушение радужных иллюзий.
* * *
Совсем иные настроения обуревали Слая. Как можно незаметней, он изучал будущих оппонентов, не касаясь преподавателей. Молодёжь пребывала во взволнованном состоянии и не замечала коротких импульсов заклинаний. После становления высшим, око познания жизни перешло на новый уровень. Отныне чары можно было маскировать, а их проникающая способность увеличилась в разы.
На плацу собралась тьма тьмущая народа. Неудивительно, что Ходок подвис, переваривая массивы полученной информации. В реальную жизнь вернул тот факт, что обстановка резко изменилась.
Большинство соискателей спешно ретировалось. Остальные же прибились к четырём разной высоты, ширины и цвета пилонам. Слай долго не колебался и занял последний, наиболее массивный, темно-алый столб.
К нему прибились ещё двое. Зеленокожая, соплей перешибёшь, прямоходящая ящерка в салатовом сарафане. С венком из трав в густо растущих на маленькой черепушке волосах. Слишком уж уродливой представительницу очередной расы рептилий назвать было сложно. Она имела прямую осанку и очеловеченные черты лица и телосложение. С двумя увесистыми косами, со спины ее можно было бы спутать с обычной, очень худенькой и низкорослой девчонкой. Однако выбивавшиеся из под коротких рукавов и подола зелёные, местами покрытые маленькими чешуйками, ручки и ножки не давали совершить подобную ошибку.
Второй спутник напоминал громадного грызуна. Звериного в нем было гораздо больше. Увесистая волосатая морда с раздутыми щеками, поникшие усы, густая шерсть и полное отсутсвие одежды. В общем, ни дать ни взять- хомяк-переросток.
Оценку обстановки прервал яркий свет. Подле пилонов отворились порталы. Телепорты открылись поочерёдно, от самого маленького — до самого большого столба. Ходок с удовлетворением отметил, что их точка перехода сияет ярче других. Да, и габаритами она выделялась.