Ходорковский, Лебедев, далее везде. Записки адвоката о «деле ЮКОСа» и не только о нем
Шрифт:
Но поскольку в связи с предусмотренным в УПК порядком кассационные жалобы подаются через суд, действия которого подлежат проверке, судья Елена Ярлыкова просто не допустила того, чтобы доводы «главарей орг-группы» в защиту невинно пострадавших дошли до Мосгорсуда.
Тогда Платон Лебедев написал заявление непосредственно в горсуд. В нем он просил предоставить ему возможность дать свидетельские показания при кассационном разбирательстве жалоб защиты Малаховского и Переверзина на приговор Басманного районного суда г. Москвы посредством личного участия или видеоконференции. Один из его вполне весомых аргументов выглядел так: «Совершенно очевидно, что в тексте приговора содержатся формулировки, фактически предрешающие вопрос о моей виновности по
Но Московскому городскому суду это было неинтересно, и его стены показаний ни Лебедева, ни Ходорковского в тот раз так и не услышали…
Как уже стало понятным из вышесказанного, защита Михаила Ходорковского и Платона Лебедева поставила перед Хамовническим судом вопрос об этапировании Владимира Переверзина из колонии для дачи показаний на процессе. Оснований для этого было предостаточно – он, согласно версии стороны обвинения, являлся активным членом организованной группы и якобы был задействован в осуществлении коварных замыслов руководителей ЮКОСа.
Действительно, Переверзин затем был доставлен в Москву и выступил на суде. А перед этим его в колонии посетили два человека в штатском, уже знавшие, что Переверзин дал согласие выступить свидетелем защиты, и советовали не делать этого. Напротив, они рекомендовали признать вину, предупредив, что иначе по УДО (условно-досрочное освобождение из колонии) его никто не отпустит.
Однако, проявив очевидное мужество, Владимир Переверзин на сделку с совестью не пошел и предстал перед участниками судебного разбирательства жарким днем 31 августа 2010 года. Слушая его выступление, а чуть ранее показания его же товарища по несчастью Владимира Малаховского, я постоянно ловил себя на мысли о том, как легко дается нашим правоохранителям наклеивание криминальных ярлыков на самую обычную предпринимательскую деятельность при очевидном попустительстве судов. С помощью предоставляемых ему защитой для обозрения материалов из уголовного дела Переверзин очень убедительно и в деталях рассказывал присутствующим, что, приняв поручение от сотрудников ЮКОСа, он на Кипре занялся получением необходимых регистрационных документов, истребованием разрешений на открытие офисов и их подысканием, арендой помещений, наймом персонала, поставкой на налоговый учет, налаживанием документооборота, приглашением аудиторов. Когда же фирмы заработали, они стали официально покупать нефть у компании «ЮКОС», производить расчеты, заключать контракты. Он отлично знал, и это не скрывалось, что компании «Пронет» и «Рутенхолд» – часть ЮКОСа, поскольку существовал консолидированный баланс и все результаты деятельности кипрских компаний там находили отражение.
Такой очевидный для всех слушавших показания Переверзина вывод о его невиновности и искусственности обвинений, приведших его за решетку, явно не устраивал прокуроров, и Лахтин стал мешать ходу допроса. Аудиозапись сохранила следы противоборства сторон, вызванного совершенно очевидным в данной ситуации вопросом защитника.
«Адвокат Мирошниченко: И о существовании организованной группы, которая похищала нефть, вам ничего не известно?
Свидетель Переверзин: Ну, из материалов уголовного дела, да, мне известно. Более того, я непонятно каким образом определен как соучастник этой организованной преступной группы, да, что является просто бредом и ахинеей. Материалы уголовного дела содержат ряд прямых доказательств, опровергающих это утверждение, которые судом в нашем процессе были полностью проигнорированы. Я думаю…
Прокурор Лахтин: Ваша честь, может, мы прекратим в этой части допрос Переверзина?
Адвокат Клювгант: Нет, не прекратим.
Прокурор Лахтин: Приговор вступил в законную силу, если ему что-то не нравится и его защитнику Дуднику, они могут в надзорном порядке, так сказать, эти проблемы решать…
Адвокат Клювгант: Да не надо рот затыкать свидетелю.
Прокурор Лахтин: …с точки зрения уголовно-процессуального законодательства. Я требую исполнения федерального законодательства, защитник Клювгант, а не рот затыкаю. На основании уголовно-процессуального кодекса и закона “О прокуратуре Российской Федерации”.
Адвокат Клювгант: Статью покажите.
Судья: Тихо.
Адвокат Клювгант: Статью покажите.
Судья: Продолжаем.
Свидетель Переверзин: Организованной преступной группы не было и быть не могло».
И еще один, не менее показательный фрагмент допроса свидетеля:
«Адвокат Мирошниченко: И последний вопрос. А на вас не оказывалось какое-либо давление с момента задержания или даже раньше с целью оговора Михаила Борисовича Ходорковского или Платона Леонидовича Лебедева?
Свидетель Переверзин: Во время следствия на меня оказывалось давление сотрудниками прокуратуры. Мне предлагали оговорить Ходорковского с Лебедевым. Взамен на условный срок. Потому что невиновность моя была очевидна для прокуратуры. Поэтому они, прекрасно зная, что сажают невиновного человека, предлагали мне это.
Адвокат Мирошниченко: А что именно предлагалось вам сказать?
Свидетель Переверзин: Предлагалось мне сказать, что я знаю Ходорковского и получал от него указания.
Адвокат Мирошниченко: Какие?
Свидетель Переверзин: Что вся моя работа контролировалась…
Прокурор Лахтин: Ваша честь, ну, это не является обстоятельством, подлежащим доказыванию по данному уголовному делу. Он приглашен сюда для того, чтобы быть допрошенным по обстоятельствам руководства им ряда компаний, в том числе “Рутенхолд”, “Пронет”. Пусть дает показания.
Адвокат Клювгант: Он и дает показания.
Адвокат Ривкин: Ваша честь, мы просим сделать замечание прокурору. Мы понимаем, что на воре и шапка горит, но он в данном случае оказывает давление на свидетеля, который говорит все, что считает необходимым. Просим успокоить господина Лахтина и предложить ему не мешать нам допрашивать свидетеля, вызов которого инициирован стороной защиты.
Прокурор Лахтин: Вор, я так понимаю, это Переверзин…
Адвокат Клювгант: Это пословица такая русская.
Прокурор Лахтин: …приговор в отношении которого вступил в законную силу.
Адвокат Клювгант: Нет, неправильно, неправильно понимаете».
Когда же подошел черед Платона Лебедева спрашивать свидетеля, то на его вопрос Владимир Переверзин сообщил, что ранее встречался с Валерием Лахтиным, участвовавшим не раз в судебных заседаниях по продлению меры пресечения, и там прокурор откровенно лгал. Интересно, что последнее утверждение Лахтин даже не стал оспаривать, его возражение было совсем об ином: «Обстоятельства моих встреч в судебных заседаниях с указанным свидетелем Переверзиным не являются обстоятельствами, подлежащими доказыванию по данному уголовному делу. Поэтому прошу подобные вопросы в отношении меня снимать».
Видимо, поняв, что ничего хорошего допрос Владимира Переверзина стороне обвинения не сулит, прокурор Валерий Лахтин отказался задавать ему какие-либо вопросы.
Так совпало, что в день, когда в Хамовническом суде выступал Переверзин, процесс посетила обстоятельная делегация Европейского парламента. Сначала ее членов шокировало заявление свидетеля об оказывавшемся на него давлении, а затем – отсутствие на него какой-либо реакции как со стороны прокуроров, так и от суда. Сразу после объявления перерыва в заседании парламентарии окружили меня и стали изумленно спрашивать: а почему прокуроры не реагируют на заявление о преступных действиях следствия? Им пришлось объяснить, что причина молчания кроется в активном соучастии прокуроров в такого рода противоправных действиях.