Ходячее недоразумение в академии Примы
Шрифт:
— И как только тебя полевик пропустил? — перевела я тему разговора и поправила майку с широким вырезом, которая так и норовила оголить одно плечо. — Он мне казался очень исполнительным духом. Не думала, что он может предать.
— А он и не предавал, — вступился за него Егор. — Он у вас дух хороший, мы с ним давно знакомы — участки-то рядом. Он с нашей полевичкой роман крутит. И знает, что я зла не причиню, вот и согласился пропустить поговорить с тобой.
— Так просто?
— Ну, пришлось пообещать ему росток Абиссинской смаковницы, — ухмыльнулся парень, рассматривая
Я хихикнула. Надо же, а мы с ним на одной волне.
— Это не мутант, — тем не менее возмутилась. — Это мой будущий фамильяр Мотя!
— Вот это твой будущий фамильяр? — парень так удивился, что я почти обиделась.
— Между прочим, уникальный экземпляр! Такой расцветки точно ни у кого нет и не будет!
— Откуда такая уверенность?
Умеют же некоторые личности задавать неудобные вопросы!
— Вряд ли кто-то еще раз решится ради такой расцветки взорвать ведьминскую лабораторию… — грустно буркнула я.
Брови парня в удивлении взметнулись вверх, и он даже присвистнул:
— Ничего себе!
— Я не специально.
— Нет, конечно, я уже понял, что ты недоразумение, но чтобы…
— Слушай, или ты заканчиваешь эти словоизлияния, или так же, через окно, покидаешь эту комнату!
— Ладно! — он поднял ладони. — Молчу. Так что, будешь вызывать фамильяра?
— Буду, — все еще насуплено ответила я. — Помоги убрать коврик.
Он скатал небольшой коврик, который лежал посередине комнаты, и я начала чертить небольшую пентаграмму. Вышло не так чтобы идеально, все же я еще учусь, но все основные знаки, показанные мамой, я нарисовала точно. Даже специально сверилась со своими записями.
Расставила по сторонам света свечи и усадила в середину уснувшего от свалившихся на его долю потрясений зайчика. Подожгла свечи, подсыпала в них немного фимиама — хоть и не очень люблю этот запах, но надо, значит, надо — и начала читать слова призыва истинного фамильяра. Оказывается, есть еще условные и искусственные, но эти для других целей.
Никогда прежде вот так, напрямую, не обращалась к миру духов, да и не верила в его существование, а тут стою над пентаграммой, приподняла для достоверности руки и все равно не верила, что у меня что-то получится. Еще и этот Гор внима-а-ательно так на меня смотрит, будто хочет понять, как я колдую. А мне бы самой понять, как это делать! Вон, похоже, что ничего у меня не получается.
— Слушай, не смотри на меня так! — наконец, не выдержала я.
— Как?
— Пристально!
— А как смотреть?
— Да никак! Отвернись вообще! А то я не могу сосредоточиться!
— А если что-то пойдет не так, я тебя спиной защищать, что ли, буду?
— Да хоть попой! — закатила я глаза и…
…услышала ироничное из пентаграммы:
— Какая занятная ведьмочка.
Я тут же повернула голову и увидела, что внутри пентаграммы все словно покрылось рябью, но все цвета сделались слишком яркими и нереальными. Изредка там, внутри, что-то вспыхивало и гасло. Создавалось впечатление, что кто-то сдернул тонкий слой реальности, открыв окошко куда-то, куда заглядывать нельзя. И в этом мареве
— Здрасте, — наконец, удалось произнести мне.
— Ну, здравствуй, — голос говорившего напоминал шелест сухих листьев. — Ты хочешь призвать духа? Для чего?
И такой силой от него повеяло, что я отчетливо поняла: моя пентаграмма этого духа не удержит.
Мама рассказывала о случаях, когда неопытной слабой ведьме без страхующих удавалось призвать очень сильного духа. Такой дух в отместку за то, что его потревожили, вполне мог вселиться в саму ведьму и несколько часов куражиться в нашем мире. Потом, конечно, уходил — без завершения ритуала он долго существовать тут не может — только вот неудачливые ведьмы после таких выкрутасов выживали очень редко.
Я сглотнула вязкую слюну и честно ответила:
— Хочу, чтобы он стал мне другом и помощником.
— Другом? Хм… Не слугой?
Вот честно, никогда не рассматривала фамильяра как слугу. А глядя на маму и ее Шебу однозначно понимаешь, что они друзья и никак иначе.
— Мне слуга не нужен, а вот от друга я бы не отказалась.
— Какая занятная ведьмочка… — повторился он и оказался у самого края пентаграммы, вглядываясь в меня, будто проверяя, лгу я или нет.
— А что? Кто-то хотел слугу? — внезапно стало мне интересно.
— Были такие… дурочки. Меня слугой сделать невозможно. По крайней мере, вам — ведьмам.
— А кто может?
— А тебе это правда так интересно?
Язык мой — враг мой. В этот момент я очень отчетливо поняла смысл этого высказывания. От тихого шепота-шелеста этого духа меня пробрал озноб, краем глаза я заметила, как Гор напрягся и — почувствовала — начал магичить. Даже сама не знаю, как это поняла — почувствовала. Судя по всему, дух это тоже ощутил, но обратил внимание на мага лишь на долю секунды.
— Н-ну мне вообще-то все интересно. Я же ведьма и хочу ведать, — меня словно за язык кто-то тянул. — Но если вы не хотите говорить — не надо, я не настаиваю. У каждого ведь бывают свои тайны. Зачем мне ваши? И вообще, если вы не хотите со мной дружить — я не настаиваю.
— Дружить? А почему бы и не попробовать… — явно задумался дух.
— Нет, если вы не хотите, то не нужно! Я же говорю: я не настаиваю! — тут же затараторила я, искренне надеясь, что это опасное страшилище сейчас уйдет, и я смогу выдохнуть.
— Ты передумала со мной дружить? — явно собрался обидеться дух.
— Нет! Что вы! Я только за! У меня таких друзей еще не было! Но, возможно, вам будет неудобно в этом теле… — я указала рукой на зайца.
— Хм... Он тебе нравится?
— Ну да. Его зовут Мутант или Мотя.
— Шшш… — странным шипящим звуком рассмеялся дух. — А почему бы и нет? Здесь скучно, а с тобой, похоже, я не заскучаю.
— А как же зубы, когти, устрашающий вид? Вам правда все подходит?
— Походит. Я согласен быть твоим фамильяром, забавная ведьмочка-маг. Давай завершай ритуал и… мы же друзья? Давай на «ты».