Хокин
Шрифт:
— Я без понятия, почему ты плодовит, — протянула она. — Моя работа сфокусирована не на процессе, а на результате. — Она внимательно наблюдала за ним. — Это любопытно. Ты ел или пил что-нибудь, что могло как-то повлиять на физиологию? Может заклинание… или проклятье?
— Нет, конечно. Я… — Вот чёрт. Дариен. Он капнул чёртову жижу на рану Хокина. Дариен говорил, что у эликсира непредсказуемые побочные эффекты, но, дьявол разбери, способность оплодотворить женщину — самый хреновый из побочки. — Кажется, я догадался.
— Это неважно, — добавила она, отмахнувшись. — Так и должно было случиться. Всё
Что за ахинея?
— Не понимаю, — выдавил он.
— Ну, как ты можешь понять? Ты простой земной Мемитим. — Она поправила наряд, хотя в этом не было необходимости. Он выглядел так же, как и прежде. — Ты не вознесёшься, но и прежним не останешься. Мы создали должность специально для тебя.
— Э-э-э… должность? — Он сглотнул ком неверия, образовавшийся в горле. Его не исключают из ордена Мемитимов? И даже дают повышение?
— Отчасти, можешь поблагодарить за это своего отца. Он настоящая заноза в заднице, и очевидно, нам придётся более тесно общаться. Так что ты станешь связующим звеном между Советом и Шеул-Гра. Ты сможешь сделать Совет более открытым для Азагота, братьев и сестёр, и поможешь Совету строить политику, исходя из нужд Мемитимов.
Чёрт возьми. Мать твою! Всю жизнь Хок хотел оказаться в Совете, чтобы стать лидером своих не-вознесённых братьев и сестёр, облегчить им жизнь, поддержать и убедиться, что они счастливы. Работа в качестве связующего звена ещё лучше. Хокин сможет быть среди братьев и сестёр и консультировать Совет.
— Хокин, мы услышали тебя. — Она улыбнулась. — Да, и как не услышать. Ты же еженедельно отправлял послания.
— Так, вы их получали? — недоверчиво спросил он. — А я думал, их выбрасывают вместе с небесным мусором.
— Мы получили каждое и прочитали. Включая те, в которых ты обзываешь нас дряхлыми дураками, которые не в ладах с реальностью. — Она надменно фыркнула. — Мы не дряхлые и не дураки, но, возможно, немного не в ладах с реальностью.
— Немного?
— Осторожно, — предупредила она. — Другие члены Совета отнеслись к этому плану скептически. Я вступилась за тебя, но могу передумать. — Она раздраженно взмахнула крыльями, и Хок подумал, как близок к тому, чтобы всего лишиться. Вероятно, нужно быть более почтительным.
Да, ну, ересь.
— Когда моя должность вступает в силу?
— Прямо сейчас.
Сильные волны покалывающей энергии накатывались на него, проносились по венам, словно наркотик, наполняя Хокина новыми знаниями, способностями, и… крыльями, что взволновало сильнее прочего. Обернувшись, он, с потрясением, увидел, что крылья похожи на прежние. Такие же полупрозрачные, дымчатые, только отражали больше света, напоминая диско-шар.
— Перьев нет, — произнёс он голосом, переполненным эмоциями. — Но крылья прекрасны.
— Они уникальны, как и ты, сынок.
Ульнара улыбнулась, и тогда-то Хокин ощутил её привязанность. Внезапно, сотни лет чувства, будто он был неважен для родителей, исчезли, и он всё понял. На самом деле.
И всё благодаря Авроре.
Хокин закрыл глаза и захлопал крыльями, ветер трепал ему волосы и ласкал кожу. Он не мог дождаться, чтобы показать крылья Авроре.
— И что теперь для меня всё это значит?
Когда он открыл глаза, Ульнара всё ещё улыбалась.
— Как не вознесённый Мемитим, ты не можешь являться на Небеса, но легко способен перенестись к резервации Мемитимов или посольству. Жить можешь, как в Шеул-Гра, так и в мире людей. Когда же придёт время для Последней Битвы, тебе даруют полное Вознесение.
— Что насчёт Авроры? Я от неё не откажусь, даже если она стала праймори.
Она пожала плечами.
— Она недолго будет праймори. Её статус перейдёт к ребёнку, как только он родится. Будь с ней, Хокин. Если ты решишься сделать её своей парой, разделишь с ней своё бессмертие. Так или иначе, однажды, я бы хотела встретиться со своим внуком.
Ошеломлённый, он едва смог выдавить:
— Конечно.
— Надеюсь, ты не слишком разочарован нашим решением.
Разочарован? Да это… Даже больше, чем он смел надеяться. Лучше вознесения, но он не покажет это ангелам. Совет Мемитимов считал, что это компромисс между наказанием и Вознесением, и если бы узнали, что для Хока это награда, он потерял бы возможность диктовать условия. Чем сейчас и хотел воспользоваться.
— По твоим словам, следующие девять с лишним веков, я буду не вознесённым ангелом, без всех преимуществ? — Он натянул встревоженное выражение лица. — Можем мы хотя бы начать с оливковой ветви между Азаготом и Советом? Он очень зол на меня, и если я смогу договориться о сделке, в глазах братьев, сестёр и отца, моя должность укорениться законной.
Она всерьёз восприняла его прогон, и Хок поразился, когда она кивнула.
— И какую же оливковую ветвь ты хочешь протянуть ублюдку?
Хок усмехнулся.
— Тебе это не понравится.
Ей не понравилось. Но он всё равно достал эту ветвь.
Глава 21
Хокин крепко держал Аврору за руку, когда перенёсся в Шеул-Гра. Она праймори и не должна находиться здесь, но он получил разрешение от Совета нарушить это правило один раз. И Совет был удивительно спокоен на этот счёт. Может, уже смягчили требования.
— Уверен, что отец не станет возражать против нашего присутствия? — спросила Аврора, когда они сошли с площадки.
Он не был на сто процентов уверен, но не хотел заставлять её переживать.
— Всё будет хорошо. Ему придётся привыкнуть к моему присутствию, так как теперь я связь между ним и Советом.
Они прошли через двор и поднялись по гигантской лестнице, ведущей в особняк Азагота, у входа встретились с Эмерико.
Хокин пару секунд раздумывал, повести ли себя мило… или вырвать лёгкие Рико через грудину так, как его крылья рвутся на волю? Через мгновение, он прижал сводного брата предплечьем за горло к стене здания. Поведёт себя мило, но только потому, что Аврора больше не должна видеть насильственную сторону Хока.