Хоккей без ошибок. Джексон и Кейтлин

Тилли С.

Немного отстранившись, говорю ему на ухо:

– Пойдем, хочу познакомить тебя с подругой.

Я все еще слишком близко к Джексону, так что при каждом слове мои губы касаются его кожи. Замечаю, как его челюсть напрягается, и не уверена, раздражение это или что-то еще.

Отстранившись, я беру его за руку и веду сквозь толпу к тому месту, где оставила Мэри. Через несколько шагов оглядываюсь и вижу, что он смотрит в потолок. На его лице написано одно из тех выражений «господи, дай мне терпения», которые я тысячу раз наблюдала на лице своей

матери. И это не те эмоции, которые я хочу вызывать у него.

Я резко останавливаюсь и отпускаю руку Джексона, что возвращает его внимание ко мне.

– Прости… Если тебе нужно поговорить с другими, то все нормально. Я понимаю. Уверена, большинство этих людей пришли сюда из-за тебя.

Мои руки дрожат. Ненавижу чувствовать себя настолько неуверенной в себе.

– Что? – переспрашивает он. И тут его словно осеняет. – Нет, это вовсе не то, о чем ты подумала.

Он снова берет мою руку, переплетая наши пальцы, и придвигается ближе, чтобы я могла его услышать.

– Поверь мне, ты единственный человек, с которым я хочу разговаривать сегодня. И я бы с удовольствием пошел в какое-нибудь другое место, но тренер настоял, чтобы мы приехали полным составом. – Глаза Джексона смотрят прямо в мои. – Ты мне веришь?

Я киваю, доверяясь ему.

Он сжимает мои пальцы.

– Хорошо. А теперь пойдем поищем твою подругу.

Ободренная его словами, я снова пробираюсь сквозь толпу. Заметив Мэри, тащу Джексона за собой, пока мы не оказываемся прямо у нее за спиной.

Тяну его за руку и произношу:

– Джексон, я хочу познакомить тебя с моей новой подругой – Мэри.

Услышав свое имя, женщина поворачивается к нам лицом.

И они одновременно восклицают:

– Джеки!

– Мама?

Глава 9

Кейтлин

Я растерянно моргаю. Раз. Второй.

Разрази. Меня. Гром!

Мои глаза бегают туда-сюда между ними, прищурившись, словно это может лучше помочь сложившуюся ситуацию. Затем все становится до боли очевидным. Те же светло-голубые глаза. Те же темно-каштановые волосы, с проседью и чуть более волнистые у Мэри.

– Я думал, тебя не будет в городе всю неделю, мама. – Джексон явно потрясен тем, что обнаружил свою безумную маму на этой вечеринке.

Мэри мило улыбается в ответ.

– Я вернулась пораньше. Немного опоздала на игру, но мне удалось провести время и пообщаться с твоим Котенком.

Чтоб мне провалиться! Земля, если ты меня слышишь, сейчас самое время разверзнуться подо мной.

– «Котенком»? – переспрашивает Джексон и поворачивается ко мне: – Ты ей все рассказала?

Вскидываю руки вверх.

– Я же не знала, что это твоя мама! – Оборачиваюсь к Мэри: – А ты не думала, что об этом стоило бы упомянуть? Нет?

Улыбка Мэри даже не колеблется.

И тут совершенно неуместным образом я разражаюсь смехом. Держась одной рукой за

живот, а другой – пряча лицо. Ситуация настолько нелепая, что я понятия не имею, как к ней отнестись. Может быть, если бы я не накидалась с мамой Джексона чуть раньше, то смогла бы лучше справиться.

Мэри выглядит довольной собой, в то время как Джексон – частично растерянным, частично – пребывающим в ужасе.

Справившись со смехом, я предлагаю:

– Дам вам двоим минутку, ага?

Затем разворачиваюсь и бросаюсь прочь.

Сначала забегаю в дамскую комнату, потом подхожу к бару. Я все еще не знаю, что мне делать в этой ситуации. Да, наверняка я поведала маме Джексона гораздо больше о нашем маленьком свидании, чем рассказала бы, если бы была в курсе, что она его мать. Но откуда, черт возьми, мне было знать? И почему она сама не упомянула об этом? Ладно, допустим, я догадываюсь, почему эта женщина не раскрыла мне правды. Она имела возможность получить неотфильтрованную информацию о своем сыне, и ей мерещились сердечки, свадебные колокольчики и все остальное, на что там надеются частично поехавшие матери.

Делаю глубокий вдох и пытаюсь мысленно абстрагироваться от проблемы. Может, все не так уж и плохо. Может, через несколько минут мы все посмеемся над этой историей.

Облокачиваюсь на барную стойку спиной и оглядываю толпу, высматривая парочку, о которой идет речь.

Когда вижу их, мое сердце замирает. Джексон откидывает голову назад, закрывает глаза и сжимает переносицу. Счастливым его точно не назовешь.

Он только что выиграл матч. Ему положено быть счастливым. Очень. Но вместо этого я устроила ему нервотрепку всей этой историей с его матерью. Ему бы праздновать, а не разбираться с этим дерьмом.

Чувствую себя кретинкой. Это моя вина. Он имеет полное право разочароваться во мне. Даже если я не уверена, что смогу справиться с этим сейчас, кричащего или даже слегка отчитывающего меня Джексона просто не переживу. Я и так была взвинчена перед этой маленькой семейной встречей, поэтому, полагаю, мне пора сматываться.

Бросаю взгляд на Джексона и замечаю, что он смотрит на меня, все еще продолжая разговаривать с мамой. И смотрит так, будто в эту самую секунду разрабатывает план. Воспринимаю это как сигнал к ускоренному осуществлению своей стратегии побега.

Я узнаю парня, сидящего рядом со мной у стойки, – это тот самый товарищ Джексона, с которым он общался, как только пришел. В руке он держит стакан с выпивкой и, кажется, лишь вполуха слушает парней рядом с собой.

Придвинувшись, трогаю его за плечо.

Когда он поворачивается, обращаю на него свой самый невинный взгляд.

– Привет. У меня к тебе большая просьба.

Парень расплывается в улыбке, достойной рекламы зубной пасты, и отвечает:

– Эй, а это не ты обнималась с нашим Вайлдером? – Он тычет большим пальцем себе за плечо, указывая куда-то в сторону входа.