Холестерин колец
Шрифт:
Фрито содрогнулся от сочувствия к подобному горемыке.
— Похоже на то, что носитель Кольца должен быть полным и законченным остолопом, — нервно рассмеялся он.
Гельфанд взглянул на Килько, тот кивнул и небрежным движеньем руки метнул что-то маленькое и блестящее на колени Фрито. Это было колечко.
— Прими мои поздравления, — без тени усмешки вымолвил Килько. — Ты пришел на финиш последним, а это твой утешительный приз.
II.
— На твоем месте, — сказал Гельфанд, — я бы отправился в путь сколь возможно скорее.
Фрито задумчиво поднял глаза от чашки с брюквенным чаем.
— Ты можешь занять мое место за каких-нибудь полгроша, Гельфанд. Что-то не помню, чтобы я сам вызвался таскать это ваше Кольцо.
— У нас нет времени на досужие шутки, — ответил Маг, извлекая кролика из своей поношенной шляпы. — Килько уже несколько дней как ушел и ожидает тебя в Дольне, я тоже направляюсь туда. Там, на совете всех народов Нижесредней Земли будет решаться судьба Кольца.
В эту минуту в комнату вошел из столовой Срам, который все эти дни прибирался в норе, укладывая на хранение брошенные Килько вещи. Фрито сделал вид, что поглощен чаепитием.
— Наше вам, господин Фрито, — проскрежетал Срам, дернув себя за сальный вихор на лбу. — Вот, собираю в кучу остатнее барахло вашего дядюшки, который так таинственно сгинул и следа не оставил. Странное какое-то дельце, а?
Поняв, что никаких объяснений ему не дождаться, верный слуга, шаркая, удалился в спальню Килько. Гельфанд торопливо сунул кролика, которого звучно рвало на ковер, обратно в шляпу и возобновил беседу.
— По-твоему, ему можно доверять?
Фрито улыбнулся.
— Конечно. Срам был мне верным другом еще с тех пор, как нас отняли от груди и сунули в дисциплинарную школу.
— А про Кольцо он что-нибудь знает?
— Ничего, — сказал Фрито. — Я в этом уверен.
Гельфанд с сомнением оглядел закрытую дверь спальни.
— Оно ведь еще у тебя, не так ли?
Фрито кивнул и вытащил сооруженную из канцелярских скрепок цепочку, которой Кольцо крепилось к нагрудному карману его клетчатой спортивной рубашки.
— Будь с ним поосторожней, — посоветовал Гельфанд, — ибо сокрытые в нем странные силы способны свершать удивительные дела.
— К примеру, карман мне ржавчиной запачкать? — спросил юный хоббот, вертя колечко в коротких и толстых пальцах. Со страхом разглядывал он Кольцо — и уже не впервые за последние несколько дней. Яркий металл его покрывали странные символы и рисунки. Вдоль внутренней стороны тянулась таинственная надпись на неведомом Фрито языке.
— Никак не могу слов разобрать, — сказал Фрито.
— Понятное дело, не можешь, — сказал Гельфанд. — Слова эльфийские, на языке Фордора. Вольный перевод таков:
Это Кольцо, никакое иное, выпало эльфам сковать,
Эльфы бы продали маму родную, только бы им обладать.
Спящему в нем Владыке подвластен и слон, и комар,
Будить Владыку не стоит, у Владыки боксерский удар.
Грозная Сила таится в этом Кольце Едином,
Сила сия себе на уме — сама хочет быть Господином.
При порче или поломке в ремонт Кольцо не берем.
Нашедшего просят послать Сыроеду наложенным платежом.
— Шексперт сочинил, не иначе, — сказал Фрито, поспешно засовывая Кольцо обратно в нагрудный карман.
— Ужасное и зловещее предостережение, — сказал Гельфанд.
— Уже и сейчас слуги Сыроеда рыщут повсюду, вынюхивая, где сокрыто это Кольцо, и того гляди пронюхают. Пора отправляться в Дольн.
Старый волшебник поднялся, подошел к двери в спальню и рывком отворил ее. Сквозь проем ухом вперед выпал и гулко треснулся об пол Срам, из карманов его торчали покрытые мифрилом столовые ложки Килько.
— Вот он, твой верный товарищ, — удаляясь в спальню, промолвил Гельфанд.
Срам, неуверенно ухмыляясь, тщетно пытался запихать ложки поглубже в карманы, и по вислоухой физиономии его разливалась робкая тупость, к которой Фрито за долгие годы научился относиться с приязнью.
Не обращая на Срама внимания, Фрито в испуге воззвал к Магу.
— Но… но… мне еще многое нужно уладить. Мои вещи…
— Не беспокойся, — оветил Гельфанд, появляясь из спальни с двумя чемоданами в руках, — я уже позаботился их уложить.
Ясной, словно эльфийский камень, ночью, осыпанной колючими звездами, Фрито собрал своих спутников на выпасе за городом. Помимо Срама с ним отправлялись братья-двойняшки, Мопси и Пепси Ямкинскоки, оба очень шумные — лишиться таких в дороге было одно удовольствие. Сейчас они весело носились по выпасу. Фрито призвал их к порядку, вяло удивляясь, с какой стати Гельфанд навязал ему в компаньоны двух виляющих хвостиками идиотов, которым никто в городке не доверил бы и обгорелой спички.
— Пошли, пошли! — закричал Мопси.
— Да, пошли, — поддержал его Пепси и, поторопившись сделать первый шаг, тут же плюхнулся дурной башкой оземь, ухитрившись расквасить нос.
— Ну, ты совсем плохой! — загоготал Мопси.
— А ты вдвое хуже! — ответил с подвыванием Пепси.
Фрито возвел глаза к небу. Похоже, эпопея получится длинная.
Добившись, наконец, тишины, Фрито осмотрел свой отряд и его поклажу. Как он и опасался, все его наставления были забыты, каждый приволок с собой груду картофельного салата. Кроме Срама, впрочем, чей заплечный мешок оказался наполнен потрепанными романами и столовыми ложками Килько.