Холод, пиво, дробовик
Шрифт:
Прогнав неуютные мысли о сегодняшнем рейде на хутор, я передвинул к борту очередной мешок, но сам таскать дробнину не стал. Каждый должен заниматься своим делом, а мне спешить некуда. Мне бы, наоборот, разговор завязать.
Но ничего путевого в голову не пришло, поэтому, когда Семен закончил разгрузку, спросил прямо в лоб:
— Слушай, говорят, ты Василенко знаешь?
Лымарь как-то странно взглянул в ответ, потом кивнул.
— Бригадир наш бывший, — без особой охоты сообщил он. — А что?
— Мне сказали, он общался с человеком, который в свою очередь знал человека, интересного моему
— Нет, — решительно отказался Семен.
Я причинами отказа интересоваться не стал и сразу предложил другой вариант:
— А Виктор Петрович?
— Виктор Петрович на работе.
— А ты можешь позвонить на работу Виктору Петровичу и попросить его замолвить за меня словечко? Очень надо.
Лымарь кивнул.
— Жди, — попросил он и утащил в сарай последний мешок дробнины. Потом запер массивный навесной замок и ушел в дом.
Не было его минут десять, и меня понемногу начало знобить. Не столько из-за холода, сколько из-за нервов. Ведь, по сути, — все эти расспросы я сейчас затеял лишь для того, чтобы о вылазке не думать.
Я немного походил вокруг пикапа, а потом дверь сеней распахнулась, и появился Семен.
— В общем, смотри, — зажал он в ладонях бледное, несмотря на ощутимый морозец, лицо. — Антон будет ждать тебя на проходной Гимназии через час. Выслушать он тебя выслушает, но станет ли говорить — без понятия.
— Спасибо и на этом, — усмехнулся я.
— Катись давай. Опоздаешь — он ждать не станет, — предупредил Лымарь и ушел во двор, с лязгом захлопнув за собой калитку.
Я посмотрел на часы и решил, что времени остается с избытком. Так и так никуда больше заезжать сегодня не собирался.
От Лукова до Гимназии ехать через весь Форт. Можно подняться по Красному проспекту, свернуть с него на Тополиную аллею, а оттуда уйти к Арсеналу; можно проехать по Южному бульвару, вырулить на проспект Терешковой и уйти под железнодорожный мост налево в застроенный трехэтажными домами тихий и спокойный район, давным-давно облюбованный колдунами. Прикинув, где лучше дорога, я выбрал второй вариант и очень скоро оказался на месте. Пусть бывать в вотчине гимназистов и доводилось нечасто, но блуждать не пришлось — окруженное высокими тополями пятиэтажное здание бывшей школы уверенно возвышалось над остальными строениями.
Приехал я в итоге за полчаса до назначенного времени, припарковал пикап у соседнего дома, но в машине оставаться не стал, вместо этого заглянул в небольшое семейное кафе «Искра» на первом этаже жилого дома, взял кофе и выпечку, сел у окна. В итоге немного прогадал — помещение оказалось полуподвальным, и проходная Гимназии оттуда толком не просматривалась, мешал сугроб. Пришлось закругляться.
На улице было морозно; морозно и многолюдно. В основном на глаза попадалась молодежь. По случаю новогодних праздников юных колдунов отпустили раньше обычного, и те шумными компаниями разбредались по окрестным закусочным. Вскоре «Искра» оказалась набита под завязку, и я даже порадовался, что успел выпить кофе, прежде чем помещение заполонили гимназисты.
В очередной раз взглянув на часы, я на всякий случай проверил, заперт ли пикап, и зашагал к проходной. Когда переходил через дорогу, за спиной ухнул тугой хлопок и сверкнула серебристая вспышка. Я даже бровью не повел, изрядно разочаровав тем самым компанию из двух пацанов и девчонки лет восемнадцати на вид.
Совсем они тут расслабились, в нормальном мире за такие шутки мигом бы зубы пересчитали. А здесь сами могут в бараний рог кого угодно согнуть, вот и развлекаются. Впрочем, не совсем «кого угодно» — в вотчине Лиги или окрестностях Пентагона так развлекаться никто не станет. За такие милые фокусы оттуда и сейчас запросто можно вперед ногами в крематорий заехать. А здесь район спокойный, местные жители ко всему привыкшие, разве что преподавателям нажалуются, вот и отрываются недоросли.
Я уже подошел к проходной, когда с огороженной территории вышел высокий колдун в кожаном пальто, кожаной же кепке с меховыми наушниками и одной только перчаткой — на правой руке.
— Господин Василенко? — шагнул я ему навстречу.
Тот оценивающе взглянул на меня и медленно натянул перчатку и на левую руку.
— Василенко.
— Я от Семена или Виктора Петровича, даже не знаю, кто с вами разговаривал…
— Не так важно, — отмахнулся колдун, достал сигарету и, прикрыв ладонями от ветра огонек зажигалки, спросил: — Как там Семен?
— Да нормально, — озадаченно пожал я плечами. — Как всегда — спокоен как мамонт.
— Как мамонт? Наверное, так… — Антон Василенко затянулся и зашагал вдоль ограды гимназии, жестом предложив мне двигаться следом. — Так кто вас интересует?
Просить меня представиться он не стал, а я не стал делать этого по собственной инициативе.
— Мне сказали, вы знали Сашу… Александра Панфилова?
Василенко как-то странно взглянул в ответ.
— Вас Панфилов интересует? — удивился он.
— Не совсем, — признался я. — Больше его девушка.
— Девушка? — совсем уж растерялся колдун. — У Саши была девушка?!
— Ну да, — подтвердил я. — Мила Краснова. Не встречали такую?
Антон рассмеялся.
— Ах, Мила! — встал он на углу. — О Миле он рассказывал. Только она не была его девушкой, просто помогала по работе.
Колдун явно что-то путал, пришлось его поправить.
— Мила никогда не работала в СЭС.
— А я этого и не говорил, — спокойно отреагировал на мое замечание Василенко. — Помимо всего прочего, Саша вел научную деятельность, Мила находила для него первичные данные.
— Научная деятельность? В Форте? Он был колдуном?
— Ни малейшего проблеска способностей, — окончательно сбил меня с толку Василенко. — Саша был геологом по образованию, он изучал влияние состава поверхностных пород на скорость, продолжительность и предельные величины перепадов магического излучения. Не самое худшее хобби. Я по старой памяти его консультировал.
— Вы специалист в части магической энергии, так? — предположил я. — А Мила? Чем занималась она?
— Для выявления корреляции между геологическим фактором и распределением магических полей нужны многочисленные замеры интенсивности магического излучения. Мила получала их через своих знакомых, кажется из Патруля, а Саша обрабатывал. Летом он брал отпуск без содержания и кочевал по точкам, где наиболее часто отмечались энергетические аномалии. В основном по окрестностям Рудного.