Холод, пиво, дробовик
Шрифт:
Все, что им требовалось, — это заполучить чужую сеть распространения. Именно поэтому пытались устранить меня. Убили бы — и Платон стал куда сговорчивей. По большому счету, без моих поставок смысл в этой схеме для него пропадал начисто. Мог бы согласиться на предлагаемые условия и без мордобоя. Только вот отпускать его живым никто не собирался…
Первым делом я заехал на Колхозный рынок и отдал Климу причитающийся ему чек от Торгового Союза. Попутно попытался определить возможную слежку, но нисколько в этом не преуспел. Впрочем, маршрут у меня был сегодня обычней некуда — после рынка я поехал в Луково, повидаться с Бородулиным.
— Ну надо же, кто пожаловал! — покачал головой чистивший нападавший на тропинку снег Лымарь, когда я остановил пикап перед воротами и выбрался наружу. — Давно не виделись!
— Принимай товар, — откинул я задний борт кузова.
Семен прислонил лопату к забору, вытащил крайний мешок и понес его к сараю. Я вслед за ним прошел во двор и спросил:
— Хозяин дома?
Лымарь обернулся и прищурился:
— Не просто так приехал, да?
— Поговорить надо.
— Хорошо, позову. — Семен занес мешок в сарай и ушел в дом. Пару минут спустя появился обратно и как ни в чем не бывало направился к пикапу.
— Ну и? — озадачился я.
— Сейчас выйдет, — просто ответил Лымарь и продолжил таскать мешки в сарай.
Виктор Петрович появился минут через пять. Застегнув тулуп, он степенно огладил рыжеватую бороду и закурил неизменную папиросу.
— Случилось чего, Слава? — спросил он, выкидывая в снег потухшую спичку.
— Случилось, — подтвердил я, не обращая внимания на идущий от собеседника крепкий табачный дух и запах перегара.
— Ну, — хмыкнул Бородулин, — излагай.
Я замялся. И дело было даже не в смолкших за спиной шагах Семена — просто не знал, с чего начать разговор.
— Поправьте меня, если ошибаюсь, но таблетки уходят на ту сторону не через меня одного.
— Допустим, — спокойно улыбнулся химик.
— И так сложилось, что второй ваш покупатель узнал о конкурентах и попытался моего перевозчика, так скажем, вывести из игры.
— Ты по этому поводу в лабораторию приезжал? — спросил вдруг Виктор Петрович.
— По этому, — подтвердил я. — Шухер вышел изрядный, человек наследил.
Бородулин покачал головой.
— Не так сильно наследил, если ты пытаешься выяснить его имя через меня.
— Да не нужно мне его имя, — поморщился я. — Знаю я его, Игорь Фомин…
Догадка оказалась верна: химик при этих словах явственно изменился в лице.
— Лично мне — плевать, если кто-то тащит через Границу ваш товар помимо нас, но похищения и покушения вредят бизнесу. Мой человек находится под колпаком контрразведки, они такого не любят.
— Он в курсе? — нахмурился Бородулин. — В курсе, у кого ты закупаешься?
— Нет, — честно ответил я. Мне как посреднику сводить напрямую другие звенья цепи не было ни малейшего интереса. — Но с Фоминым надо что-то решать. Он всех нас палит.
— А с чего ты взял, что это он?
— Виктор Петрович! — поморщился я. — Ну что вы, в самом деле? Ну наследил он, наследил! Жадность — это плохо, понимаете?
— И что ты предлагаешь?
Ничего предлагать я не собирался, поскольку просто рассчитывал получить подтверждение своей догадки и уже его получил. Но с другой стороны — убери мы сейчас Фомина, это ничего не изменит, лишь добавится новых проблем.
Я постоял, посмотрел по сторонам. Потом буркнул:
— Ну не мне же объяснять ему, что такое хорошо, а что такое плохо?
— Слава, — вздохнул Виктор Петрович. — У тебя конфликт с конкурентом, решай его. Но учти — Фомин берет товара не меньше твоего, и если с ним что-то случится, свои потери мы переложим на тебя. Понимаешь?
Я кивнул.
— А если сломаешь схему, мы просто прикроем лавочку. И кому тогда хуже будет?
Хуже? Не знаю. Мне — точно конец. Думаю, Бородулин со мной работать стал только потому, что я без его таблеток долго не протяну. Сдать его той же контрразведке — все равно что подписать себе смертный приговор с отсрочкой на несколько месяцев. При этом я умру, а химик просто дохода лишится. Таких специалистов никто трогать не станет.
— Так что не буди лихо, пока спит тихо, — предложил Виктор Петрович и выкинул окурок папиросы в пустую картонную коробку у крыльца. — Пусть все идет, как идет. А с Игорем… с Игорем мы поговорим.
— Да поздно разговоры разговаривать! — вырвалось у меня.
Меж лопаток пробежал неуютный холодок, словно стоявший за спиной Лымарь уже примерялся, куда ударить, но я отступать не собирался.
— Вот вы, Виктор Петрович, умный человек. Так почему вы считаете, будто для меня самое главное — это деньги? Я не жадный, я доволен тем, что имею, и не завидую чужим успехам. Некогда завидовать, работаю. И сейчас я пришел не о переводе на себя чужих сделок договариваться, а предупредить о грядущих проблемах. Вас предупредить, между прочим.
— Да ну?
— Как вы верно заметили — я от вас завишу куда сильнее, чем вы от меня. Вы свой товар всегда продадите — не этот, так другой, — а мне без таблеток никак. Поэтому очень, очень сильно не хочу, чтобы с вами случилось что-нибудь плохое.
— Это угроза? — послышалось из-за спины.
— Нет, Семен, это не угроза, — обернулся я к Лымарю. — Думаешь, моего человека Игорь лично похищал? Или нанимал кого-то? Черт! Серьезно? Он с Темой Жилиным связался! И люди Жилина за него всю грязную работу сделали. А как часто Жилин оказывает кому-то услуги, не получая ничего взамен? Я вам скажу: никогда! Так на кого теперь работает Фомин, на вас или на него? Как думаете?
Семен вопросительно посмотрел на Виктора Петровича, тот достал очередную папиросу и задумчиво повертел ее меж пальцев, разминая.
— По идее, я теряю больше всех, — продолжил я. — Но и вы тоже только теряете. Да — у вас отличная охрана, но в итоге придется либо делиться с Жилиным, либо каяться и просить защиты у работодателя. Вас простят, конечно, но схема начнет приносить доход кому-то другому. И вполне возможно попросят на промзону жить перебраться, для собственной безопасности. Оно вам надо?