Холодная луна

Дивер Джеффри

– В прошлом он арестовывался?

– Крили? Нет. И я звонила его жене. Она сказала, что ни разу не видела у него никаких наркотиков. Впрочем, многие наркоманы умудряются довольно долго скрывать свое пристрастие от близких. Не говоря уже о торговцах, которым это не составляет большого труда. Конечно, если они сами не употребляют.

Инспектор пожала плечами:

– За всем тем, о чем мы сейчас говорим, могут стоять вполне невинные веши. Возможно, Крили просто встречался с каким-нибудь деловым партнером в «Сент-Джеймсе». Вы

упомянули, что он с кем-то поссорился там накануне своей смерти?

– Да, вроде.

– Значит, с какой-то сделкой у него не выгорело. Вполне возможно, что это не имеет никакого отношения к один-один-восемь.

Амелия энергично кивнула:

– Да, конечно. Могло быть чистейшим совпадением то, что «Сент-Джеймс» стал обычной забегаловкой для полицейских… А Крили могли убить, потому что он занял деньги у бандитов или сделался случайным свидетелем какого-то преступления.

Уоллес потянулся и посмотрел окно на яркое холодное небо.

– У нас имеется факт смерти, поэтому мы должны ускорить с выяснением всех обстоятельств. Предельно ускорить. Подключите к работе отдел внутренней безопасности.

Отдел внутренней безопасности – самый логичный выбор для проведения расследования преступлений, в которых замешана полиция. Тем не менее Амелии не хотелось, чтобы сотрудников отдела подключали на данном этапе. Конечно, она передаст им дело позже, но прежде сама накроет преступников.

Флаэрти взяла ручку из мраморного письменного прибора. Мужчины могут позволить себе разные прихоти. Женщины – нет, по крайней мере не женщины, занимающие столь высокие посты. Идеально наманикюренными пальцами Флаэрти опустила ручку в элегантный держатель.

– Нет, отдел не нужно.

– Почему?

Инспектор покачала головой:

– Слишком близко к сто восемнадцатому. Могут пойти слухи.

Уоллес медленно кивнул:

– Если вы думаете, что так лучше…

– Да, так будет лучше.

Но радость Амелии по поводу того, что отдел внутренней безопасности решено было не подключать, длилась недолго, так как Флаэрти добавила:

– Я найду кого-нибудь здесь, кому можно будет передать это дело. Кого-нибудь из опытных сотрудников.

Колебания Амелии длились всего одно мгновение.

– Мне бы хотелось продолжить расследование, инспектор.

– Вы новичок в нашей работе, – ответила Флаэрти. – У вас нет опыта ведения подобных дел. Внутренние расследования – особая, очень сложная и ответственная категория.

– Я понимаю. Но я справлюсь.

«Я начала это дело, – думала Амелия, – я довела его до нынешней стадии. Мое первое дело об убийстве. Черт возьми! Я не позволю, чтобы его забрали у меня!»

– Здесь у нас не обычная экспертиза места преступления.

– Я ведущий следователь по делу об убийстве Крили, а вовсе не технический эксперт, – спокойно возразила Амелия.

– И все-таки я полагаю, что так будет лучше… Итак, будьте любезны представьте мне все папки по делу,

все, что у вас имеется.

Амелия подвинулась вперед на стуле, ноготь указательного пальца от волнения вонзился в подушечку большого пальца. Как же ей удержать дело у себя?

В эту минуту в разговор вступил заместитель мэра. Нахмурившись, он спросил:

– Постойте-ка. А не вы ли, случайно, работаете с бывшим полицейским в инвалидной коляске?

– С Линкольном Раймом? Да, я.

Мгновение он раздумывал, а потом, взглянув на Флаэрти, произнес:

– Пусть она продолжает работать, Мэрилин.

– Почему?

– У нее превосходная профессиональная репутация.

– И что нам от ее репутации? Нам нужен кто-то с опытом. Извините, уважаемая, не хотела вас оскорбить.

– Ничего, – холодно ответила Амелия.

– Дело в высшей степени деликатное. Я бы даже сказала – взрывоопасное.

Уоллес принял окончательное решение.

– Мэру понравится. Она связана с Раймом. А Райма любят журналисты. И он в данный момент не полицейский. Таким образом, расследование будет восприниматься как полностью независимое.

Будет восприниматься… кем? Конечно же, прессой. Сакс поняла сразу, кто имелся в виду.

– Мне не нужно долгое беспорядочное расследование с вовлечением массы разных людей, – возразила Флаэрти.

– Расследование не будет ни долгим, ни беспорядочным, – вмешалась Амелия. – И со мной работает еще только один полицейский.

– Кто?

– Из патрульной службы. Рональд Пуласки. Хороший и ответственный сотрудник. Молодой, но очень достойный.

После паузы Флаэрти спросила:

– Ну и как вы предполагаете продолжить?

– Прояснить связи Крили с один-один-восемь и с «Сент-Джеймсом». Узнать побольше о его жизни. Попытаться понять, не было ли каких-либо других причин убрать его. Я хочу побеседовать с его партнером по бизнесу. Возможно, у него были какие-то проблемы с клиентами или с работой. И необходимо получить больше информации относительно того, какое отношение Крили имел к наркотикам.

Флаэрти сказанное Амелией, по-видимому, не очень устроило, тем не менее она заключила:

– Ладно. Пусть будет по-вашему. Но вы должны постоянно держать меня в курсе. Только меня, и никого больше. Поняли?

Амелия ощутила сильнейшее облегчение.

– Да, конечно.

– Всю информацию передавать мне по телефону или лично. Никаких электронных посланий и служебных записок. – Она нахмурилась. – И еще одно. Вы работаете с какими-то другими делами?

Инспектором невозможно стать, не обладая развитым шестым чувством. Флаэрти задала тот самый вопрос, которого больше всего боялась Амелия.

– Я помогаю в расследовании дела об убийствах… В деле Часовщика.

Флаэрти нахмурилась:

– Ах, значит, вы и этим занимаетесь? Я не знала… По сравнению с серийным убийцей ситуация в «Сент-Джеймсе» далеко не столь серьезна.