Холодная ярость. Воспоминания участника конвоя PQ-13

Хэйнс Джон

22 января 1942 года нас привезли в Центр подготовки военных команд торговых судов в Бруклине, штат Нью-Йорк. Этот центр отвечал за организацию учета личного состава, почтовую связь, финансовое обеспечение, а также за вещевое довольствие и многое другое. В военное время он одновременно являлся местом службы для всех тех, кто еще не получил назначения на суда и корабли. Центр занимал большое здание, с примыкавшим к нему огромным ангаром, и располагался недалеко от гавани.

Внутри имелся просторный столовый зал и стояли койки, установленные в 5 или даже 6 ярусов. Я всегда выбирал верхнюю койку, уж очень мне не нравилось, когда ребята копошатся над головой. Мне удалось здесь познакомиться с одним парнем из нашей команды, занимавшим койку подо

мной. Звали его Пол Харки. В центре мы провели всего лишь два дня, после чего получили назначение на свое судно. К этому времени я прослужил на флоте неполные 6 недель!

Глава 3. Уходим в море

Наша военная команда получила назначение на судно «Элдена». Этот гладкопалубный транспорт водоизмещением 6900 тонн и длиной 70 метров был построен в 1919 году и принадлежал компании «Робин Лайнс» из Сиэтла до тех пор, пока не был приобретен 2 января 1942 года Морской комиссией США. После этого «Элдену» отправили на размагничивание в Нью-Джерси с целью уменьшения магнитных полей судна, что должно было положительно отразиться на девиации его магнитных компасов и снизить риск подрыва на минах с магнитным взрывателем. 19 января транспорт перешел на верфь «Бетлехем Стил» в Бруклине для установки орудийных платформ, противоосколочных щитов, средств управления артиллерийским огнем, а также устройств затемнения и камуфляжной окраски.

В распоряжении военной команды оказалось следующее вооружение:

– 102-мм орудие 50-го калибра времен Первой мировой войны, установленное на корме;

– 2 автомата Браунинга калибра 12,7 мм, установленные в кормовой части мостика побортно;

– 2 автомата Браунинга калибра 12,7 мм, установленные на юте с левого и правого борта;

– 2 автомата Льюиса калибра 7,62 мм времен Первой мировой войны, установленные на крыльях мостика побортно;

– 2 автомата Льюиса калибра 7,62 мм времен Первой мировой войны, установленные на бот-деке побортно.

Платформы зенитных автоматов Браунинга монтировались на стальных тумбах (толщина листа полдюйма) диаметром около 3 метров и высотой чуть больше метра. Высота такого «грибка» достигала порядка 2,5 метров, а забираться туда приходилось по стальной лесенке. В боевом расчете я исполнял обязанности наводчика такого зенитного автомата, установленного в кормовой части мостика по правому борту.

Для военной команды выделили отдельные помещения: командиру – каюта под капитанским мостиком, а для старшин и рядового личного состава – 8-местную каюту по правому борту в кормовой части главной палубы, рядом с ней 4-местную каюту на левом борту и еще одну 4-местную каюту под полубаком, ближе к носу. Я вместе с Полом Харки и двумя нашими товарищами оказался в каюте под полубаком.

24 января военная команда под началом младшего лейтенанта резерва ВМС США Фредерика Финка доложила о своем прибытии на борт судна. В состав команды входили матросы: Фрэнсис Шипли, Пол Харки, Джон Хэйнс, Кол Джонс, Бен Келли, Роберт Латимер, Тимоти Макграф, Ральф Мэйнор. Чуть позже, 4 февраля, прибыли: матрос 1-го класса Денис Дан и матрос 2-го класса Чарльз Ноулин. 11 февраля к нам присоединились: радист, старшина 2-го класса, Мэтью Коннел и сигнальщик, старшина 3-го класса Джон Сарджент.

Все рядовые матросы были зелеными новобранцами 17–18 лет, только что прошедшими курс молодого бойца в учебном лагере в Норфолке.

Экипаж судна под командованием капитана Оле Нильсена насчитывал 36 матросов и офицеров. Полный список члена экипажа судна с указанием звания, возраста и национальности, приводится в Приложении 1.

Домой я писал: «Мама, это самое большое судно, какое мне только когда-либо доводилось видеть. Оно так высоко поднимается над водой, что когда смотришь вниз, возникает ощущение, что ты стоишь на крыше небоскреба». В то время судно стояло в балласте.

29 января «Элдена» покинула Нью-Йорк и через два дня ошвартовалась в Бостоне. В течение последующих десяти дней на судно

были погружены сотни тонн военных грузов. Продовольствие, одежда, зерно, запасные части к автомобилям, танки и самолеты, стрелковое оружие и боеприпасы, взрывчатка, бочки с высокооктановым бензином и многое другое уместилось в его трюмах. Как только они заполнились, люки задраили и на верхнюю палубу стали грузить грузовики и самолеты. Палуба была так заставлена, что по ней едва можно было пробраться из одного конца в другой. Особую трудность представляло передвижение по палубе в сильный шторм и когда она покрывалась льдом.

Мое последнее письмо домой перед выходом в море начиналось так: «В Бостоне довольно холодно. Два дня идет снег; валит так, что с трудом можно разглядеть судно. Пред снегопадом было так холодно, что плевок замерзал на лету и отскакивал от палубы. Мы попытались покрасить свои орудия, но краска замерзала на металле, застывала в банках и на кистях. Мы так и не смогли выполнить эту работу. Кажется, что следующее письмо я смогу отправить только через шесть месяцев, так что не беспокойтесь».

11 февраля мы встретили на переходе в Галифакс, Новая Шотландия, там, где наше судно должно было присоединиться к конвою, отправляющемуся через Атлантику. Здесь нам впервые выпала возможность проверить свои орудия и провести практическую стрельбу. Все орудия на тот момент функционировали исправно. Несмотря на довольно холодную погоду, мы несли двухсменную вахту по четыре часа на своих боевых постах.

16 февраля… Я прослужил на флоте два месяца… Закончилось формирование конвоя SC-70, и мы приготовились к переходу. Первым снялся с якоря в 10.21 американский транспорт «Элдена». Наше судно занимало место в самой середине конвоя: четвертая колонна, второй ряд, т. е. шло под условным номером 42.

Расстояние до Шотландии порядка 2500 миль. Скорость конвоя назначалась равной скорости самого тихоходного судна. Для нашего конвоя – 5,8 узлов. Одного из наших парней, бедолагу Тима Макграфа, морская болезнь одолевала от одного только взгляда на судно. Она его не оставляла ни на день в течение всего рейса. Это доставляло массу удовольствия экипажу судна. Чего только не предлагали Тиму для облегчения его страданий. Одна из рекомендаций заключалась в том, чтобы поесть жирной свинины. Стоило только ее попробовать, как Тим бросился к леерному ограждению «кормить рыбу». По счастью, меня никогда не укачивало, даже в самый сильный шторм.

Экипаж «Элдены» состоял в основном из опытных моряков торгового флота. Капитану Нильсену, американцу норвежского происхождения, было 56 лет, его второму помощнику, по фамилии Ли, 62 года, старшему механику, шотландцу Бэйну – 58, а стюарду Лукасу – 55. Самым младшим в экипаже был 19-летний радист Фелпс. Возраст остальных колебался в этом широком диапазоне.

Поначалу отношения между военной командой и экипажем были не совсем гладкими, и потребовалось какое-то время, чтобы они нормализовались. Один из бывших моряков торгового флота, обнаруживший незаурядные литературные способности, писал, что такой род деятельности привлекает, в первую очередь, людей, склонных к авантюризму, бродяг и непосед, отличающихся эмоциональной неустойчивостью и привязанностью к спиртному. Короче, тот самый тип, который получает удовольствие, оказавшись в любой переделке. Среди моряков торгового флота было немало парней с крутым характером, пижонов и ветеранов профсоюзных баталий. Этим любителям помахаться всласть были куда лучше известны бары и бордели портовых городов всего мира, чем их культурные достопримечательности. Они откровенно издевались над военными моряками, впервые поднявшимися на борт судна, обзывая их «морскими бойскаутами». Они категорически отказывались жить с нами в одном кубрике, в результате чего членам военных команд приходилось ютиться в самых тесных и неудобных помещениях. Все вызывало у них смех: и военная дисциплина, и наше низкое жалованье, и то, что нами командуют такие же новички в морском деле, как и мы сами.

Конец ознакомительного фрагмента.