Холодное Сердце Железных Королевств
Шрифт:
А за тем ехавшие на санях вместе с карателем чародеи обрушили всю силу своих заклятий на тех, кто всё же сумел увернуться от ног и кулаков стального монстра. Это был настоящий магический шторм, который буквально сметал всех дикарей, которым не посчастливилось оказаться неподалёку. Колдун-лорд, как самый опытный и могучий маг, вносил главный вклад в этот вихрь энергии и смерти, прорубая в рядах Тарн широкие просеки потоками бритвенно острых ледяных лезвий. Старая ведьма Нисс со своим учеником добивали оставшихся одиночными ледяными стрелами и магическими зарядами. А варкастер выбирал себе особенные цели - вражеских магов, отличавшихся чёрными балахонами, на которых он обрушивал не только силу заклятий ветра в виде воздушного клинка, разрубавшего с одинаковой лёгкостью доспехи и плоть, но и всю мощь заряженных магической энергией пуль. И пускай ему не был доступен арсенал зачарованных пуль ганмага, даже этой грубой накачки
Ханс тоже не отставал, идя за санями капитана слева, и добивая тех, кто умудрялся пережить магический шторм, и тех, кто пытался контратаковать колонну или хотя бы приблизится к ней. Но пока что таких было не много. Сказывалась и внезапность атаки, и яростный натиск тяжёлого варджека, и сила трёх с половиной колдунов. Всё же называть эльфийского подростка полноценным магом у молодого кастеляна язык до сих пор не поворачивался.
Но думать надо было скорее не об этом, а о том, как не потерять ни коня, ни голову в этой вакханалии убийства. Рубящий удар сверху, и дикарь падает на снег с рассечённой головой. Этот враг уже нежилец. Но их вокруг ещё предостаточно, даже несмотря на то, сколько их уже погибло. Вот очередная женщина Тарн кидает своё копьё с каменным наконечником в несущегося на неё улана Стальных Клыков, который отражает удар щитом. А в следующее мгновение его боевой конь сминает дикарку, топча её копытами, пока всадник наносит удар лучнику своим копьём, и сработавший подрывной заряд буквально разрывает несчастно пополам. А улан резким движением вырвал оружие обратно, уже насаживая на вершину своей пики новый наконечник с новым подрывным зарядом.
Бой окончательно превратился в хаос. И чем глубже колонна вклинивалась в ряды Тарн, чем чаще слышались выстрелы, тем громче становились панические крики. Казалось, что дикари уже дрогнули, и что теперь бой идёт на равных. Даже троллкины, окружённые и израненные, воодушевились, видя смятение в рядах своих врагов, и теперь крушили их с удвоенной силой. Приблизившись к центру боя, наместник герцогини Аренделла смог различить четырёх здоровенных троллей, двое из которых даже были снаряжены неким подобием доспехов, что сцепились с двумя громадными монстрами, с виду похожих на мифических оборотней, в самом сердце водоворота битвы, образуя её ядро. Свыше трёх метров ростом, мохнатые твари, что выглядели на половину людьми, на половину волками, с невероятной яростью бились с синекожими верзилами, клыками и когтями разрывая плоть своих врагов. Тролли, пусть и уступавшие по размерам своим оппонентам, отвечали не меньшей яростью, осыпая противников градом ударов, используя для этого огромные топоры, позволявшие хоть немного компенсировать разницу в комплекции бойцов.
– Это хадорцы! Они пришли нам на помощь!
– заорал крупный троллкин в полных доспехах, являвшийся, судя по всему, предводителем этого отряда, вскидывая над головой здоровенный двуручный меч, после чего обрушил его на Тарна, разрубая того от плеча до поясницы.
– Слава Империи! Слава Императрице!
– Слава!
– дружно гаркнули синекожие, демонстрируя лояльность новой силе, что выступала на их стороне. И в это самый миг из темноты ночного неба с диким визгом и клёкотом на отряд троллкинов спикировало нечто. И только у самой земли в свете факелов Ханс смог разглядеть контуры грифона - широкие крылья, звериную тушу, когтистые лапы и хищно загнутый клюв. Тварь вцепилась в одного из синекожих и выдернула того из строя, быстро взлетая обратно, чтобы избежать ударов в спину со стороны его собратьев, разразившихся ещё большим потоком гневных криков и брани на своём ревущим языке. Троллкин всё же оказался достаточно тяжёлым, и грифон не сумел подняться высоко. Вместо этого, он по широкой дуге перемахнул через основные силы дикарей, просто оттащив свою жертву в сторону, где и бросил несчастного на растерзание небольшой группе Тарнов, после чего скрылся во тьме ночного неба.
Ханс хотел было прорваться поближе и подробнее разглядеть произошедшее, когда поле боя осветила очередная вспышка магической энергии, зеленоватым лучом соединившая торс варждека с крупным, пульсирующим салатовым светом кристаллом во лбу человекоподобной фигуры, казавшейся собранной из камней, покрытых вязью сияющих рун. Высокий, худосочный, с непропорционально крупными голенями и предплечьями на фоне достаточно скромного туловища, каменный голем не производил особо сильного впечатления. Тем более на фоне оборотней. Но именно его магический удар поразил стального монстра, прокладывавшего путь всей колонне. И это ещё хорошо, что Кодьяк полностью оправдывал славу хадорских тяжёлых варджеков как самых тяжело бронированных и живучих боевых машин на свете - одиночное попадание он просто не заметил.
Но картина боя уже успела кардинально поменяться. Тарны, оказавшиеся между двух огней, были практически полностью вырезаны. Троллкины воспользовались ситуацией, сместив своё внимание на другие направления, стараясь хоть как-то удержать свой строй, под яростным напором дикарей. А с другой стороны колонны, ружейный огонь солдат Зимней Гвардии, стрельба Ниссов и действия кавалерии всё же позволили уничтожить всех тварей Тарн, что пережили первый удар.
Но это были хорошие новости. А плохие новости состояли в том, что остальные дикари всё же перегруппировались, и, под командованием своих вожаков, ринулись в контратаку. И теперь основной удар всех не связанных боем сил Тарн был направлен на колонну, что уже практически пробила их ряды. На солдат обрушились всё, что только было у дикарей: стрелы, копья, топоры и даже магия. И это ещё хорошо, что оборотни не могли выйти из боя с троллями, потому что этим монстрам не составило бы никакого труда разорвать строй и остановить колонну, попросту опрокинув несколько саней.
Но и без этого дело приняло дурной оборот. И пускай бойцы Зимней Гвардии были хорошо снаряжены для боя, а толстые кирасы их доспехов позволяли пережить большинство не прицельных попаданий. Но, даже не смотря на это, их отряд понёс первые потери, и, на глазах у Ханса, один солдат упал с саней, когда метко пущенная стрела попала ему в голову.
– Кавалерия, в атаку!
– выкрикнул приказ наместник герцогини Аренделла, направляя коня наперерез очередному дикарю, что кинулся на шедшие третьими сани с двумя каменными топорами, намереваясь зарубить коня. Быстро преодолев колею и разделявшее их расстояние, молодой кастелян с боку зашёл к дикарю, уже занёсшему оба топора над головой, и нанёс широкий рубящий удар, держа клинок почти горизонтально. И старый меканический меч не только отрубил этой богомерзкой твари левую руку выше локтя, но и снова явил всю свою мощь, высвободившуюся в виде вспышки пламени, мгновенно охватившего воина Тарн с ног до головы. Выронив второй топор, обречённый дикарь с безумным воплем повалился на снег, отчаянно пытаясь потушить огонь, что пожирал его плоть. Его мучения продолжались не долго.
Уланы и стража замка Аренделл последовали его примеру, стараясь перехватить как можно больше воинов до того как они достигнут колонны. Но их было слишком мало, чтобы остановить всех. И солдатам пришлось не только отстреливаться, но и отбиваться от наседавших дикарей. Но в этой ситуации мушкетоны давали бойцам Зимней Гвардии явное преимущество, потому что недостаток точности на коротких дистанциях уже не играл особой роли, а тяжёлые пули прошивали Тарнов насквозь, оставляя в трупах большие рваные дыры. Да и топоры были у хадорских солдат не просто так, и обращаться с ними они умели. Так что с приказами вперемешку с бранью, они держались, и держались достаточно неплохо.
Несясь вперёд по утоптанному снегу сквозь хаос, царивший на поле боя, Ханс продолжал рубить и колоть. И в этот миг он был един со своим мечом, который получил столь долгожданный кровавый пир. Активированный клинок, украшенный сиянием рун заклятий, напоённых энергией арканодинамической батареи, теперь был в своей стихии. Созданный для битвы сотни лет назад, он ликовал, снова отнимая жизни и проливая кровь. И с каждым ударом, с каждой смертью, меч становился всё ближе к хозяину, а его голос становился всё сильнее и отчётливее. Как и куда ударить, чтобы обойти неуклюжую защиту дикаря, как поставить блок, отведя удар топора, что должен был выбить молодого кастеляна из седла. И куда направить коня, чтобы убить ещё больше врагов. Этих богомерзких тварей, что оскверняли землю самим фактом своего существования. Нелюдей, которые не имели права жить!
Мастера древности всё же знали, что делают, и голос меча не мог полностью заглушить разум своего хозяина даже в пылу битвы, позволяя сохранить контроль над ситуацией тому, кому хватало воли совладать с этим оружием, не став его рабом. Клинок был прекрасным советчиком, и в индивидуальной схватке Ханс готов был доверить ему свою жизнь, но в бою, где он должен командовать отрядом, слепая ярость рукопашной стала бы помехой. А потому Ханс постарался отстраниться от кровожадных призывов своего оружия, направляя коня вперёд, к началу колонны. Он, конечно же, рисковал, пересекая линию огня солдат на санях, но это был единственный способ быстро добраться туда, где его присутствие могло оказаться критическим. Потому, что если дикари всё же сумеют подбить или ещё как остановить варждек, колонна окончательно встанет. И тогда отряд будет вынужден вступить в бой на самых невыгодных условиях - растянутый и без тяжёлого оружия.