Холодные мечты
Шрифт:
– Трепортировать, – пробормотала Доминика, она уже где-то слышала это слово.
– Защищаться, – поправил ее Антон.
Эти оговорки и заставила после ужина Доминику обратиться к Савелию и Анжеле. Оговорки и еще телефонный разговор, который состоялся у нее накануне вечером. Вчера, когда она листала толстенные журналы мод, ее новенький телефон зазвонил. В этом не было ничего необычного, номер знали несколько человек, новых знакомых, и они периодически созванивались, и мать тоже знала ее новый номер. Доминика звонила ей несколько раз, первый разговор получился
Часом позже, когда она все еще читала эти журналы (завтра необходимо было рассказать Валентине о том, что она усвоила, а усвоение шло тяжело), телефон зазвонил вновь. Теперь он лежал рядом, и Доминика, посмотрев на дисплей, заметила незнакомый номер, и в тот же момент почувствовала холод. Холод шел от трубки, и он все усиливался с каждой секундой, с каждой нотой веселой мелодии поставленной на звонок.
Доминика замерла в оцепенении, а потом медленно, словно во сне, взяла трубку. Рука оледенела. Казалось, телефон сейчас покроется инеем и рассыплется на мелкие кристаллики.
– Да! – с трудом прошептала она, и почувствовала, как мерзнут губы.
– Доминика! – Голос из трубки был скрипучим, безликим, неживым. – Напрасно!
– Что? – услышала она собственный голос.
Язык и горло онемели, как несколько лет назад на приеме у стоматолога, когда не было денег на хорошую анестезию, и добрый доктор вколол несколько бесплатных уколов.
– С глупыми девочками случаются неприятности, – продолжил безжизненный голос. – С глупыми девочками, которые сами не знают, во что влипли. Что они присвоили себе.
– Что? – прошептала Доминика.
– Чужое!
Связь пропала.
Доминика еще долго смотрела на телефон, покрывшийся льдом. Уснуть она смогла лишь под утро. И вот теперь, когда на бессонную ночь навалилось несколько оговорок Антона (да еще и Валентине она не смогла рассказать ничего из того, что прочла), Доминика решила действовать.
– Что-то тут нечисто в Империи, – начала она разговор после ужина, когда в столовой остались лишь они трое. Афанасий Афанасьевич с Мителкиным поспешили к телевизору в большую гостиную, передавали футбольный матч, оба были ярыми фанатами. И это оказалось весьма удачно, поскольку обычно адвокат любил за ужином подолгу расспрашивать, как прошел день, и давать добрые советы на будущее. – Я не понимаю, что происходит, но они от нас что-то скрывают.
– Что же? – спросила Анжела, тратить радужные улыбки в этот момент и на этих людей она сочла излишним.
– Не знаю, какую-то тайну, – Доминика и сама точно не могла сформулировать свои мысли, вначале она думала рассказать о телефонном разговоре, но потом решила этого не делать. Ничего кроме простого предупреждения и собственного ужаса она не могла передать. Да и слово «трепортация», так насторожившее ее пока ничего не объясняло. – В Империи занимаются чем-то другим, не только модой. И
Савелий неопределенно хмыкнул, тема беседы его пока еще не заинтересовала, он увлеченно грыз зубочистку. Наблюдать за возможностями новых брекетов, об которые стачивались края зубочисток, было гораздо интересней.
– Тебя можно поздравить? – очень вежливо спросила Анжела.
– С чем? – Доминика хоть и почувствовала подвох, но все же не удержалась от этого вопроса.
– С переходом на новый уровень абсурдности! – все в тех же вежливых тонах продолжила Анжела, и она все же добавила улыбку к своей речи, как необходимый аксессуар. – Вначале тебе рогатые демоны за окнами мерещились, а теперь уже и вся Империя занимается чем-то там, но не модой.
– Но это правда! – вскричала Доминика. Все же быть правым отнюдь недостаточно для сыскания доверия, необходимо иметь доказательства своей правоты. К этой истине Доминика вплотную приблизилась, но пока еще не знала, как использовать открывшиеся знания. – У них есть закрытые помещения. Почему они нас туда не пускают, если теперь мы владельцы Империи?
– Точно! – Савелий внес свою лепту в беседу. – Я еще раз туда сунулся, когда заблудился. Тут же тыщи всяких комнат, вот я и попутал, подошел к закрытой двери.
– И что? – с надеждой спросила Доминика. – Что там оказалось?
– Так ни че! Дверь-то закрытая, я постучал-постучал и смекнул, что мне не туда, – закончил увлекательный рассказ Савелий.
– Нас для чего-то позвали сюда в эту Империю и назвали ее владельцами, но многое скрывают. К нам не относятся как к владельцам, – продолжила Доминика. – К нам относятся как к детям, они решают, что нам делать, и чего нам делать нельзя!
– Точно! – поддержал Савелий, и принялся обтачивать брекетами следующую зубочистку.
Анжела никак не отреагировала на это заявление, но все же в ее глазах зажегся огонек интереса.
– Почему Феоктист выбрал нас, почему не отдал Империю этому Антофию, на которого написано завещание? – продолжила Доминика задавать мучившие ее вопросы. – И почему этот наследничек спокойно отнесся к тому, что Империя досталась нам?
На самом деле ни Доминика, ни Анжела с Савелием не знали, как к этому отнесся наследник Феоктиста. Они ни разу не общались с ним, и вообще уже постепенно стали забывать о его существовании.
– Заманили, чтобы сделать богатыми? – спросила Анжела.
– Нет, не для этого. Я не знаю для чего, – Доминика поняла, что начинает оправдываться. – Тут что-то не то.
И она замолчала, не в силах придумать какие-либо более весомые аргументы для убеждения собеседников.
– Вообще-то, я знаю, что тут делается! – неожиданно сказала Анжела.
– Че? – поинтересовался Савелий.
– Могу ли я вам доверить эту страшную тайну, – в задумчивости захлопала ресницами Анжела.
– Разумеется, можешь, – поспешно согласилась Доминика, не почувствовав подвох, и добавила фразу, которая как ей казалось, была абсолютно беспроигрышной. – Мы и так уже о многом догадываемся.