Холодный Чикаго

Сиераминатана

Ремрак осторожно притянул к себе Дане и поцеловал его в висок.

– Тише, малыш, не бойся, я выясню, как помочь тебе.

– Рем, — слабо отозвался Адриан, тяжело опираясь на убийцу, — почему так?

– Я не знаю, ты первый, с кем я делюсь своей силой.

– И что теперь?

– Будем ждать ухода Мары, не переживай, я исчезну из твоей жизни на эти месяцы.

– Нет, — Дане вцепился в Чтеца, — не уходи, когда ты рядом, мне становится легче.

Убийца повернулся к Адриану и, склонившись к нему, поцеловал, вновь забирая свое,

вот только кое-что изменилось. Ремрак не мог остановиться и прекратить целовать сладкие губы парня.

На секунду оторвавшись от Адриана, Чтец выдохнул и с помощью чертят перенесся в квартиру Дане.

Матрас мягко спружинил, принимая их в свои объятия, и одежда полетела на пол. Внутри все горело от с трудом сдерживаемого желания. Разгадка нашлась сама собой, чтобы закрепить связь их тела должны слиться в слепой страсти, а потом… потом они станут не просто любовниками, а богом и последователем.

Полуночник сидел в камере предварительного заключения и трясся от страха. Девчонка очень четко его запомнила, и теперь его ждет пожизненное. Это же надо было так оплошать и не закончить работу. Его же убьют в тюрьме, он не готов к такому.

Мужчина поднялся и оглядел комнату. Скамья привинчена к полу, каменные стены и решетка, через которую он видел ещё одну камеру со спящим бомжом.

Ещё раз оглядев камеру, Полуночник увидел крюк в стене, наверное, он остался от верхней лавки, на которой можно было спать.

Ни секунды не раздумывая, мужчина скинул рубашку, скрутил из неё веревку и, встав на лавку, с трудом закинул на крюк. С третьего прыжка ему удалось вставить голову в петлю, и ноги оторвались от опоры.

Короткая агония удушения, и через пару минут Полуночник был мертв.

Блер был готов рвать и метать, подозреваемый сознался во всем и повесился в камере на собственной рубашке. Одно радует, они раскрыли дело очередного маньяка, на очереди остался Чтец, который подкинул очередную жертву из рассказа Карана.

Стефан побарабанил пальцами по столу и, резко поднявшись, направился на парковку. Пора навестить писателя и немного поговорить с ним о его персонажах.

Каран вдыхал чистый морозный ветер, шагая по бескрайним снежным просторам. От автобусной остановки до домика, где он любит проводить месяцы в спокойствии всего пара километров, так что можно насладиться спокойствием природы.

Не предупредив никого, Мараев уехал в Сибирь. Даже Дерека в известность не поставил, но впрочем, какая разница.

Бес зашевелился на шее и немножко высунул нос на улицу, чтобы тут же спрятаться в складках одежды.

Каран тихо рассмеялся и, поправив лямки походного рюкзака, бодро зашагал по крепкому снегу. Приблизительно в семи километрах находится Байкал, крепко скованный льдом, а на нем расположена военная часть и рядом кладбище.

Правда Мараев туда не спешил, скоро будет любимый домик, теплая печка и хорошая, тихая жизнь.

Полиция Чикаго оказалась поднята на уши через три дня после пропажи Карана. Тот просто оставил свою квартиру и куда-то сбежал. Сестры

понятия не имели, куда мог податься их затворник-брат, вот только Леля выдвинула теорию, что Каран уехал в Сибирь, но она большая, попробуй, найди человека там, если он не в городе, а, к примеру, в небольшой деревеньке. Пожалуй, вся территория США могла бы уместиться в Сибири, да ещё и место бы осталось.

Чтец без рассказов тоже притих. Адриан неделю ждал Ремрака, а когда решил плюнуть на своего друга тире любовника, тот возник, как черт из табакерки, и, счастливо улыбаясь, сообщил новость. Скоро он войдет в полную силу.

Дерек зачеркнул красным маркером ещё один день в календаре. Каран так и не появился, его мобильник выключен, в сети его нет, новых рассказов тоже, а значит, и Чтец где-то забился и носа не показывает.

А ведь прошло уже два месяца. Может, Мараева и в живых-то нет.

Внезапно пиликнул телефон. Пришло сообщение. От Карана.

«Я дома».

Куинси несколько секунд соображал, а затем, отбросив отчеты, рванул из участка. Игнорируя гудки и все правила движения, Дерек пронесся по дороге домой и без лифта взлетел на девятый этаж.

Дверь он почти снес и замер, глядя на сидящего в гостиной с непонятным зверьком на коленях.

– Ты быстро, — улыбнулся Мараев, поднимаясь с дивана и кладя зверька на подушку, — не ожидал от тебя такой прыти.

– Ты о чем думал, — прошипел Дерек, — мне фотографии трупов со всех штатов слали, и в каждом я боялся увидеть твою дурацкую морду.

– Ну… - Каран на секунду задумался, — наверное, мне стоит попросить прощения.

– Не поможет, — рявкнул Куинси.

– Ну, тогда я сегодня снизу, — хмыкнул Мараев.

– Нет, — на автомате отрезал Дерек и тут же хлопнул себя по лбу, — бля, ты скотина.

– Нет, просто я хорошо тебя изучил, — улыбнулся Каран, хватая Куинси за рукав и таща в спальню, — идем, я за эти два месяца безумно по тебе соскучился.

– Ты не собираешься рассказать, где провел все это время?

– В Сибири, — отозвался Каран, толкая Дерека на кровать и усаживаясь ему на бедра — об остальном потом, я очень соскучился.

Куинси хотел ещё что-то спросить, но горячие губы не дали ему такой возможности, Каран, кажется, отрывался за те пару месяцев, что отсутствовал и едва не пытал Дерека лаской. В движениях появилась большая властность, и, казалось, он сам переменился.

Ловко раздев Дерека, Каран быстро скинул и свою одежду.

Куинси облизнул вмиг пересохшие губы. Мараев и раньше не мог пожаловаться на свое тело, и, не смотря на сидение у компьютера, рельеф был очень приличный, но сейчас мускулы четче проступили сквозь светлую кожу, а блеклые шрамы почти полностью истаяли.

– Жизнь на природе полностью меня восстановила, — усмехнулся Мараев и, наклонившись, обхватил губами сосок Дерека.

Брюнет тихо застонал, выгнувшись навстречу, в фиолетовых глазах он увидел нечто такое, чего никогда раньше не было, и он не мог понять, что же это.