Холодный Чикаго

Сиераминатана

– Я пишу программы, а не в инете шарюсь, хотя и это тоже, просто на улицу не люблю выходить, мне комфортно и дома.

– Как можно не выходить из дома?
– недоумевала патологоанатом — а клубы, кафе, друзья, вечеринки, девушка, в конце концов?

– Зачем мне все это, когда я могу наслаждаться тишиной и спокойствием в своей квартире? Разве что соседка один раз встрепенулась не вовремя, и мне дверь вынесли. И ваш Керк нос чуть не сломал.

– Это как так?
– тут же встрепенулся лейтенант, прислушиваясь к разговору.

Парень резко дернулся и врезался плечом в стену. Наконец обернувшись, он угрюмо взглянул на Блера.

– Постучал, вот как, а вы, кажется, намерены меня до инфаркта довести. Зачем подкрадываетесь?

Лейтенант изумленно приподнял брови.

– Мистер, повежливее к старшим. И объясните, как мой подчиненный навредил вам?

– Простите, - вытянулся в струнку Каран.
– Детектив Керк переусердствовал со стуком в мою дверь, и когда я открыл её, ударил меня по носу.

– Ясно, - вздохнул лейтенант, окидывая взглядом Мараева. Судя по досье, парень не должен иметь представление о военной подготовке, но сейчас показывал идеальную команду «смирно». Будто служил или хотя бы проходил обучение на военный манер.

Блер подозрительным взглядом просканировал Карана. Действительно, военная выправка, хотя это видно только сейчас. Судя по тому, как дернулся, неуклюж и, возможно, плохо ориентируется в пространстве. Странный парень, стоит за ним понаблюдать. Хорошо, что Дерек приставлен к нему в наблюдатели.

Лейтенант вздохнул и отправился на кухню, где у него был заварен любимый черный чай. Стоит немного передохнуть и начать поиски неизвестной женщины в неизвестном районе, которую убийца хочет прикончить, как в рассказе.

В редакции газеты все носились, как наскипидаренные, пытаясь успеть в срок выполнить все статьи, вставить нужные фотографии и правильно разместить диаграммы, на которые читатели обратят внимания. Первую полосу плотно занял новый убийца - Чтец. Осведомитель из полиции принес достоверную информацию, и теперь шеф редакции ломал голову, выставлять ли рассказы автора или не стоит этого делать. Конечно, можно было договориться с самим автором, но вот как бы не растрепал никому, а ведь газета выходит уже ночью.

Наконец, решившись, глава редакции поднял трубку и набрал номер телефона, присланный осведомителем. Через 40 гудков шеф заскучал и стал быстро чертить какие-то палочки на куске листа.

– Алло, - наконец раздалось в трубке.

– Здравствуйте, я глава редакции газеты ******. Как вы отнесетесь к тому, если мы опубликуем парочку ваших рассказов?

– Номер счета я вам потом пришлю, перекинете деньги, а пока печатайте, - буркнул автор.
– И не надо мне звонить в такую рань, я сплю.

В трубке послышались короткие гудки, и мужчина недоумевающе взглянул на часы. Семь вечера. Видимо, у творческих людей какие-то свои временные рамки. Кивнув своему помощнику, который тут же унесся вставлять первый из рассказов, глава редакции закурил. Оплатить он может, как внештатному сотруднику, значит, сумма будет незначительная.

Каден хмуро смотрел поверх головы лейтенанта, пока тот отчитывал его за причинение вреда по неосторожности. А писака-то оказывается тряпка, по морде получил, и жаловаться сразу, вот же трепло несдержанное. Такого только нагнуть и ебать до звезд в глазах, чтобы был девкой во всех смыслах этого слова.

– Запомни, Керк, этот парень только свидетель, у него алиби практически 100%. Он сотрудничает с нами и просто пишет рассказы. Мы не имеем права заставить его прекратить это делать. У нас есть ещё свобода слова и печати.

– Лейтенант, ну понял я уже давно: этого Карана не бить. Хотя блин, как баба, честное слово, ему в нос прилетело, и он сразу жаловаться.

– Вообще-то, он рассказывал Ксие о некоторых неприятностях, связанных с его закрытым образом жизни, а я услышал.

– Да все равно баба, - гнул свою линию Керк.
– Сидит в своей берлоге и нюни распускает, как тяжело жить. Блевать тянет от таких скулежников.

– Каден, - угрожающе протянул Блер.
– Вспомни, за что ты вылетел с флота, не дай Бог, ты тут что-то подобное учинишь, я тебя в блин раскатаю. Мараева пальцем не трогать, он пока ценный свидетель. Может, с его помощью мы поймаем этого ублюдка.

– Все, понял, усвоил, - недовольно пробормотал Каден.
– Этот писака нам нужен, и вьебать ему нельзя. А выебать можно?

– КЕРК!
– лейтенант вскочил на ноги.
– Если я говорю не трогать человека, значит не трогать. Хоть пальцем, хоть хуем. Вон из кабинета.

– Ну ладно, ладно, чего разорались-то.

Каден вышел из кабинета и недовольно покосился на Карана. Тот пил кофе, сидя у стола Дерека, и скучающим взглядом обводил участок.

– Мараев, я провожаю тебя до твоей квартиры, чтобы не утек, а потом к тебе Куинси подъедет. Так что отрывай свою задницу от стула и пошли.

Каран поднял глаза, и Керк удивленно приподнял брови. Фиолетовые, ну надо же. Вот будь этот писака бабой, долго бы не раздумывал, в койку и до утра, чтоб стоны были. Мараев отставил чашку с кофе и, поднявшись, направился к выходу. Керк пошел за ним, взглядом ощупывая фигуру. В принципе, сойдет за бабу, и задница ниче так. Рылом в подушку, да на член внимания не обращать. А дырка у него, наверно, узкая, как киска у целочки.

Короткая поездка на машине лишь усугубила ситуацию. Каден всегда добивался, чего хотел, а сейчас хотелось завалить этого парня. Вот и дверь квартиры. Мараев достал ключи из небольшой сумки и, быстро отперев замок, попытался было один пройти в квартиру, когда Керк пихнул его в спину и закрыл за собой дверь.

– А не слишком ли нагло?
– возмутился Каран.
– Я не приглашал.

– А мне насрать!
– фыркнул Каден, припечатывая Мараева к стене лицом.
– Не сопротивляйся, и все будет отлично.