Холодный кофе, или Новая жизнь Офелии Коулман

Хейл Хелена

Реймонд стягивал с себя в футболку, я увидела татуировку на лопатке с именем и датой, которую детально разглядеть не могла. Его комната даже при свете была темной, но зато в два раза больше моей, да ещё и с кондиционером! На стенах висели фотографии, где был он и ещё один парень. Трехспальная кровать с черным меховым пледом, множество книг, я ещё заметила грушу и перчатки. Не слишком ли он самовлюблен, чтобы позволять кому-то трогать свою излишне красивую физиономию? Он подошел к письменному столу с огромным монитором и облокотился руками на спинку стула. На его пресс светили лучи настольной лампы в форме Дарт Вейдера⁶.

А такое тело иметь законно? Потому что… ну вот эти его выступающие полоски бокового пресса, крупные руки, на которых была видна каждая жилка, каждая вена. Челка и волосы, пропитанные потом, спадали на его глаза. Да как он добился настолько черного цвета волос?! Тут Реймонд поправил челку назад и поднял взгляд, встретившись с моим. Клянусь, за одну секунду, я успела испугаться, сделать грозное выражение лица, подготовить матерную речь на итальянском и вспомнить, что я стою у окна в гребанном лифчике! Я прижала руки к груди и так резко опустилась вниз, что ударилась лбом об угол стола, а потом упала об стул, который вместе с навешенными на него вещами пал рядом со мной. Да твою-то мать!

–Тук-тук! – Брианна билась в дверь, не дождавшись ответа, вошла. – Боже, Офелия, что случилось? Ты упала в обморок? Перетрудилась?

–Брианна, – я шептала с пола, – Он все ещё там?

–Кто?

–Реймонд…

–Э, ну, его окно закрыто шторами. – Брианна щурила на соседний дом. – А что произошло?!

–Бри, завтра же мы покупаем мне жалюзи. Бери Джоша, пусть устанавливает их сам. – Я отдышалась и встала с пола.

–Слушай, у тебя тут кровь из головы течет.

Так и закончился мой второй день в Принстонском университете: главный парень университета, скорее всего, видел мою грудь и объявил мне войну, назвав серой мышью, парни зауважали меня и назвали «крошкой», благодаря тачке, а Брианна благополучно штопала мой рассеченный лоб.

4

В среду вечером Джош повесил мне жалюзи, но я так и не рассказала настоящей причины столь скорой просьбы, для ребят это была защита от солнца. На самом деле я защищала свою грудь (пусть даже никому до неё не было дела). Я обожала университет всем сердцем, несмотря на то, что в соседних домах жили исчадья ада. Преподаватели не чаяли во мне души, я как сумасшедшая записывалась на новые кружки, брала с собой ноутбук, чтобы в парке, под аромат сладкой ваты, мороженого и хот-догов, продолжить свой детектив. Конечно, я не забыла о своем намерении пойти на бокс, для которого я освободила вечер пятницы. Наверное, это было не совсем логично, получать кучу синяков и ссадин прямо перед вечеринкой, но разве мне не плевать?

Форма у меня осталась ещё с моего старого спортклуба в Филадельфии, как и перчатки. Кинув спортивную сумку и бутылку воды на заднее сиденье, я мчалась в место, где найду покой. Фифы из Дзеты явно проводили вечер пятницы в спа-салоне или в чьей-то спальне, но не я. Клуб находился чуть дальше университета, если ехать по Вашингтон-роуд. Боксерские занятия проходили в спортивном лагере, куда я вошла без проблем и поднялась на указанный в брошюре этаж. Совсем забыла я об одном – тут не было ни одной девушки. Во всяком случае, сегодня.

Тренер был очень приятным мужчиной тридцати лет, их было два, насколько я вычитала, со сменным графиком. Он сразу спросил, как я занимаюсь боксом с таким весом и такой грудью. Мучительно, но с любовью, как ещё? Зал был поистине великим – множество зеркал от потолка до пола, как минимум семь боксерский груш, так же некоторый инвентарь, коврики, один большой ринг. Я занималась боксом, не сказать, что профессионально, но базой владела. Тренер Боули сразу понял уровень моей подготовки и составил список действий на сегодня. Без разминки – никуда. После неё мы с ним поработали над техникой защиты, передвижений, уходов и уклонов. После чего мы оттачивали трехударные комбинации и контрудары. Затем Боули предложил мне спарринг. В зале было множество молодых людей, которые итак с недоумением разглядывали девчонку на тренировке по боксу (или спортивный лифчик без подкладок, я не поняла), а тут ещё и сражаться с ней придется.

–Майк, ты с Офелией. Отработайте удары ниже шеи, без капп. – Скомандовал тренер.

–Ой, серая мышь, ты ли это? – Из раздевалки вышел Реймонд мать его Беннет.

–Ой, мистер Большие деньги, маленькие достоинства, ты ли это? – Закатила я глаза и пошла на ринг к Майку.

–Боули, да он её сломает! – Смеялся Рей.

–Что ж, Рей, у тебя сегодня выходной, но ты можешь провести спарринг. Майк, пошли к грушам.

Рей перепрыгнул через ограждения, я пролезла сквозь них. На его руках были черные перчатки, на моих – красные. Я как никогда готова была надрать задницу этому гордому двенадцати кубовому парню.

–Готова стонать? – Он закусил губу и медленно провел по ней языком. Он что, думает, я одна из тех первокурсниц, что будут прыгать на него?!

–Твой интеллект дальше звериных инстинктов не ушел.

–Как и твой вкус.

Он нанес свинг, удар с замахом, я моментально среагировала и пригнулась, ударив в ответ хуком в бок, тот удержался, не согнулся и вновь нанес свинг. По сравнению с Реймондом я была букашкой, поэтому этот бой был слишком нелепым и неравноправным. Я ускользала от любого удара, моя скорость была больше, за счет маленького веса, однако мои удары почти не приносили ему боли. Меня раздражали такие парни, как Реймонд, каждым ударом я доказывала свои убеждения. Высокомерные, самовлюбленные, кроме вечеринок и алкоголя ни к чему не стремятся, а главное – используют девушек. Зачем такая внешность, если внутри ты всё равно козел? Когда пот стекал по моим вискам и с челки Реймонда (то есть минут через десять), я, наконец, вдарила ему кросс в корпус, затем поставила подножку, как крыса, понимаю, но моя злость воспользовалась удачным случаем, и повалила его на ринг. Чувствовала себя Царем Горы, будто покорила Эверест, будто выиграла самый важный бой в жизни! Я вывернула его руку и поставила ногу на спину. Что, вы думаете, произошло?

–Малышка, ты слишком самоуверенна. – Задыхаясь, сказал он.

Рей развернулся, вывернув мне ногу и повалив на ринг, не знаю, как он так умудрился нас перевернуть, но я лежала прямо на нем, буквально нос к носу.

–Как мягко. Знаешь, спортивный лифчик портит ту картину, которую можно лицезреть в кружевном черном… – Тут я заткнула его рот рукой, с которой успела снять перчатку.

–Слушай, – Я все ещё прижимала руку к его губам. – Я понимаю, ты весь такой распрекрасный, но от меня ты не дождешься просьбы о сексе или ещё чего. Ты мне не интересен. Так будь добр, не выливай на меня свой тестостерон.

–А дрожишь ты тоже потому, что я тебе не интересен? –Спросил он, аккуратно убрав мою руку с лица.

–Я… Я… Мышцы просто давно не…

–Остановись, а-то совсем в томат превратишься. – Реймонд поднял меня и себя. – Буду ждать тебя на вечеринке.

–Меня там уже ждут. – Боже, что я несу?

–Кто же? Какой-нибудь парень из общаги?

–Аштон. – Выпалила я. Господи, Офелия, ты просто идиотка!

Надо было видеть, как меняется выражение лица Реймонда при слове «Аштон». Он оттолкнул меня от себя, начал собирать оставленный инвентарь и шел в раздевалку, крикнув напоследок:

–Держись от него подальше, поверь, такого ублюдка хуком не запугаешь.

И ушел. Я пролежала на ринге, восстанавливая дыхание, дожидаясь, чтобы Рей уехал первым. Дома я была около десяти вечера.

–Брианна? – Я стучала в её комнату.

–Заходи.

Я чуть не ослепла, настолько яркой была комната Бри. Мятные обои, бирюзовые постельное белье и шкаф, белая кровать, аквамариновое кресло и комод. Жесть. Я долго сомневалась, действительно ли мне стоит обсуждать волнующую меня тему с Бри? Может, лучше посоветоваться с мамой? Но я понимала: только Брианна знала этих парней.