Холодный поцелуй смерти
Шрифт:
Я решительно выставила вперед руку и велела:
— Сиди где сидишь, рыбья рожа. Я не принимаю без приглашения и предварительной договоренности.
Наяд замер на месте, опираясь на выпрямленные руки.
— Рыбья рожа, милаха? — Оказалось, что и без губ можно говорить вполне четко. — Какая ты вежливая, чтоб тебя засушило!
— А чего ты ждал, когда лез в мою спальню голый и непрошеный? — парировала я.
— В твою спальню? — Ершистый гребень на голове поднялся, видимо, в знак удивления. — Это же комната кельпи.
— Ты что, никогда
— Милаха, там же песчаный холм, чтоб его засушило! Кельпи перетащил сюда пол-Сахары, а я, чтоб меня засушило, наяд, а не лошадь на верблюжьих ногах! — Он тоненько защелкал, и я поняла, что это он так смеется.
— Хорошо, я ему обязательно передам, когда ты отсюда исчезнешь.
— Не надо, я, вообще-то, к тебе пришел. — Он вылез из люка и выпрямился, расставив ноги и обтекая — гребень на голове задевал за купол, хвост свешивался в воду. — Ходят слухи, бин-сида, ты вышла на рынок невест-фирионнах, поэтому мы, наяды, устроили турнир в покер, и тебе повезло, милаха, — мне пришла отменная карта, и вот твой Рику здесь!
— Ты выиграл меня в покер?! — оскорбленно проговорила я, не веря своим ушам.
— Ага. Круто, чтоб меня засушило! — Рот снова растянулся не то в улыбке, не то в зевке. — Вот я и решил не устраивать волокиты с леди Мериэль, а сразу поплыть к тебе — дать тебе поглядеть на мои достоинства. — Он посмотрел вниз и бережно обхватил перепончатыми ладонями оба свои явно возбужденные «достоинства». — Видишь, милаха, ты получишь вдвое больше обычного за те же деньги! — Он гордо расправил ушные плавники. — Это чтоб ты знала, что я чистокровный наяд, а не какой-нибудь малек-полукровка!
Два?! Конечно, я об этом слышала, но… Я уставилась на него, не в силах отвести взгляд, такое все-таки не каждый день увидишь!
— Кстати, если тебе интересно, они всегда такие, — похвастался визитер, приспустив пленку на левом глазу, — наверное, подмигивал. — У нас, наяд, ничего никогда не опадает, не то что у иных прочих. — Он что-то подкрутил, и его неопадающие достоинства раздвинулись под прямым углом. — Так что, милаха, когда тебе придет охота сделать плюх-плюх, только позови, я здесь!
Я с трудом навела в голове порядок — и закричала в приоткрытую железную дверь:
— Тавиш! Тавиш! Иди сюда, скорее!
Тавиш тут же возник на пороге — на концах дредов сверкают серебряные бусины, черные шальвары стянуты шнурами у щиколоток, исчерна-зеленая кожа на груди блестит, словно мокрый шелк. Он улыбнулся — и я невольно улыбнулась ему в ответ. Пришлось сжать зубы и старательно отвести глаза, чтобы не пялиться на него, будто привороженная человечица.
— Это еще что такое?! — Я ткнула пальцем в сторону Рику.
— Ах, куколка, если этот наяд тебе не по нраву, только скажи! — Он нежно оглядел меня с ног до головы. — Не сомневаюсь, леди
— Кельпи, чтоб тебя засушило, это нечестно! — завопил Рику. — Я же сказал бин-сиде…
— Эй, рыбья рожа, заткнись, — замахала я на него руками, — а то я не сдержусь, и ты пожалеешь!
— Как это не сдержишься, милаха? — снова раздался трескучий смех. — Я слышал, магии-то в тебе ни на грош, бояться нечего!
— Да ну? — Я подняла на него бровь — только попробуй, мол. — А кто, по-твоему, создал этот песчаный холм?
Гребень на голове Рику медленно сложился.
— Само собой, если наяды вообще тебе не по вкусу, куколка, — преспокойно продолжал Тавиш, еле заметно колыхая нежными кружевными жабрами на шее, — мне стоит лишь сказать леди Мериэль, что у нас с тобой роман, и подобным неприятностям сразу настанет конец.
Ничего себе неприятности.
— Знаешь что, Тавиш? — Я фыркнула. — Это твой личный аквариум. Рыбья рожа могла сюда просочиться только с твоего ведома, так что не морочь мне голову.
— Ах, куколка… Мне хотелось познакомить тебя со всеми вариантами, — улыбнулся этот поганец, и серебряные глаза блеснули, словно полная луна на морских волнах. — Я не собираюсь запрещать тебе завести стайку мальков или, скажем, полдюжины саженцев…
Между прочим, я не дам одурачить меня в таком важном деле, как решение родить ребенка, так что пусть-ка претенденты дружно постоят у стеночки, пока я все не выясню.
— Впрочем, если у тебя есть другие желания… — добавил Тавиш.
За спиной у него в проеме массивной двери появился Малик — и при нем больше не было неизменных теней. Он где-то раздобыл черную футболку, и простой тонкий хлопок туго обтягивал стройный мускулистый торс, оставляя над поясом низко посаженных кожаных штанов дразнящую полоску бледной кожи. Черные глаза заглянули мне в лицо из-под полуопущенных век едва ли не лениво, уголок губ приподнялся в подобии улыбки, мысли мне заволокло легким многообещающим дымком предвкушения.
Вот зараза! А я еще сердилась, что этот пижон ведет двойную игру. Да они оба в нее заигрались. Тут мне захотелось от злости взять да и поймать напарничков на слове — невзирая на последствия, просто чтобы посмотреть, как они будут выкручиваться… Нет, это чистой воды безумие, причем, похоже, не мое, а наведенное. Я огрела красавчика-вампира свирепым взглядом. Выкрутятся, наверняка выкрутятся — да так ловко, что я и представить себе не могу.
Да уж, надо поскорее разобраться с этим проклятием; конечно, последствия его ужасны, и волшебный народ очень от них страдает, но лично мне уже крепко надоело бегать от дриад, хамить рыбьей роже и копаться в интригах, в которые меня втягивает умник-кельпи. Неужели никто из них не сообразил, что можно сесть и поговорить по душам? Правда, сейчас мне некогда разговаривать — если только после встречи с Грианной…
Вот оно что. Совсем как вчера: никто не хочет, чтобы я увиделась с поукой, посланницей королевы.