Холодный рай
Шрифт:
новизной и какоё-то первобытной первозданностью. Дымка на горизонте растворилась, и
виднеются далёкие утёсы других бывших возвышенностей, так они цепью уходят на
Четырдаг, затем к Ай-Петринской гряде, далее – к Карадагу, и везде могут быть люди. Вот
только смогут они выжить на бесплодных склонах? А море, оно даже цвет поменяло, и
горизонт увеличился, такое ощущение, что это уже и не Земля, а нечто другое – полигон
для неких опытов высших существ над
полигон создали люди для самих себя и теперь пожинают плоды трудов своих упорных.
Но вот незадача, слинять в сторону уже нельзя – все теперь в одной связке: умные и
глупые, богатые и бедные, наглые и добрые. Великий Потоп смыл всю скверну, но как
говорится, не всё тонет и кое-что всплыло, можёт, то сливки, а быть может – дерьмо.
Интересно, как будет сочетаться друг с другом, несовместимое? Виктор ухмыляется
своим мыслям, а пальцы крепче обхватывают шершавую ручку каменного топора.
До дальнего мыса приходится идти обходными путями, часть низин затоплена
морем и их уже обследуют любопытные акулы, чайки важно ходят мимо пламенеющих
горных пионов и уже во множестве белеют на изумрудных листьях белые пятна,
воняющие рыбой. Стадо дельфинов осторожно заплывает в бухточку, разгоняя серых
акул, весело стрекочут и Виктору даже показалось, что он узнаёт своего спасителя и в
приветствии взмахивает рукой.
– Какие прекрасные животные,- восхищается Нина.
– Увидеть дельфинов, это к удаче,- улыбается Виктор.- А вообще, кто знает, животные ли
они?
– Но они ведь … не люди?- со скепсисом говорит женщина.
– Им повезло … что не люди,- мрачно замечает мужчина.
– Мне кажется, ты не любишь людей,- вздыхает Нина.
– А за что их любить? Тебя люблю.
– Это хорошо,- успокаивается женщина.
Нина сейчас такая смешная, вместо юбки цветастая тряпка, но голое тело надела
рубашку Виктора, до придела закатав рукава, а на голове венок из эдельвейсов, точно
спелеобогиня, лишь фонаря на лбу не хватает и бухты верёвки на плече.
– Ты даже не можешь себе представить, как мне хочется надеть туфельки на высоких
каблуках и вечернее платье,- мечтает Нина.
– А ты и в этом очень даже ничего,- говорит Виктор и понимает, что получилось
несколько бестактно, поэтому поспешно добавляет:- Бог даст, ещё походишь в вечернем
платье.
Нина замыкается в себе и едва поспевает за Виктором. Но вот, он резко
останавливается и жестом показывает Нине пригнуться, а сам лезет в расселину,
заполненную колючими кустами, и осторожно выглядывает из-за обломка скалы.
–
– Они здесь, похоже потопом какой-то тусняк сорвало. Еды в ящиках валом, вино, виски, водка, колбаса …
– Ой, я колбаски хочу!- Нина втискивается в узкий проём между скалой и Виктором.
На берегу застыл полуспущенный аттракцион, на нм до сих пор болтаются чудом
уцелевшие воздушные шары, а на широкой ленте просматривается надпись: С Днём
рождения – Дмитрий Леонидович!!!
Несколько парней пытаются закрепить на палках покрывало, но руки дрожат,
вероятно, с того самого момента, как их выбросило на берег, они лишь пили и ели, но вот, слегка очнулись от запоя и пытаются как-то наладить свой быт. Под разлапистыми
деревьями, предавая друг другу бутылку сухого вина, корчат страдальческие лица пять
мрачных девиц. В мятых вечерних нарядах и без косметики они похожи на драных куриц.
А вот, вероятно сам Дмитрий Леонидович, достаточно молодой мужчина, сидит на
раскладном кресле, рядом воткнут пляжный зонтик, под ногами валяется початая бутылка
виски, рассыпанные чипсы, куски недоеденных бутербродов с чёрной и красной икрой и
свежая блевотина. Лицо бледное, потное, он судорожно пьёт минералку, затем
отбрасывает пустую бутылку, зачем-то достаёт дорогой мобильник, набирает номер, в
удивлении хмыкает, пожимает плечами.
– У меня такое чувство, что они проспали Великий Потоп,- злорадно хохотнула Нина. Этот
народ вызывает у неё заметную антипатию.
– Не считая женщин, вижу шесть человек,- цинично произносит Виктор.- С костром у них
не получилось, сначала горел, затем огонь упустили и даже угли потухли. Сейчас
пытаются разжечь, но три зажигалки без газа, вероятно, ночью пользовались вместо
фонариков, а пару раздавили,- проницательно замечает он.- Мы им дадим огонь, а они нас
обеспечат едой … вон её сколько,- Виктор невольно сглотнул слюну.
– Будем выходить?
– Думаю, да. Я не вижу в этих людях особой опасности для нас. Бизнесмены средней
паршивости, но с большим апломбом.
– А те три мордоворота?- Нина замечает крепких парней, пытающихся вращением
палочки, добыть огонь.
– Они слишком заняты своим делом, скоро ладони задымятся,- с иронией произносит
Виктор.
– А вон менты,- настораживается Нина, взглядом указывая на двух мужчин в мятых
рубашках, в форменных брюках, внезапно появившихся на берегу.- Я их знаю, они в
магазин наш приходили. Столько бабок потребовали с хозяйки, что впору закрываться.