Хомо, деус, андро
Шрифт:
– Я слышала про пожар. Отец говорил несколько дней назад.
– Он там работал? – Рэйдан мысленно выдохнул.
– Нет. Питер такими вещами не занимался, – Амайя слегка нахмурилась. – Его проект был более чем гуманный. Люди соглашались на исследование сами, они хотели помочь.
– Помочь? С чем? – Рэйдан старался, чтобы голос звучал как можно равнодушнее, но внутри чувствовал жгучее любопытство и волнение.
– Переселять сознание безнадёжно больных людей в андро. Давать второй шанс. Новую жизнь в другом теле, – Амайя перестала резать и вздохнула, –
Рэйдан немного помолчал, обдумывая услышанное, и спросил:
– Что будешь делать?
Амайя пожала плечами:
– Не знаю. Нужно как-то помочь отцу.
Она снова принялась резать гуляш, а в голове Рэйдана за секунду сложился новый план действий. Конечно, он просто обязан был остаться в Тугриме, устроиться по протекции Рози в одну из автомастерских и не торопясь добыть все необходимые для Улья данные, но чутьё разведчика подсказывало, что проект «Перерождение» может оказаться важнее, чем просто планета, населённая хомо.
– Есть план? – спросил он.
– Для начала вернуться в Грингольд.
– Пойдём вместе, – он улыбнулся, стремясь произвести на Амайю впечатление. – Одну тебя не отпустят, а вдвоём больше шансов на успех.
– А тебе-то какое дело до всего этого? – она и не думала доверяться ему так просто.
– Скажем так: у меня есть больной друг, которого нужно переселить в андроида. Твой отец сможет с этим помочь? – Рэйдан вновь сочинял на ходу, втайне опасаясь, что забудет новую легенду, отчего почувствовал, как уши налились краской.
– Возможно. Я не могу дать тебе никаких гарантий сейчас, – Амайя пожала плечами. – Даже не уверена, что получится добраться назад, в Грингольд.
– Со мной получится, – Рэйдан попытался пустить в ход всё своё обаяние и туз в рукаве. – Давай так: я вылечу Нико, а ты возьмёшь меня в Грингольд.
– И с каких это пор ты доктор?
– Я не доктор, но в лаборатории они забирали мою кровь, чтобы лечить других, – он выложил козырь и с нетерпением ждал её реакции.
Амайя задумалась, потом шумно выдохнула, сдёрнула фартук и вышла из кухни.
– Тут помню, тут не помню. Рэйдан-ромашка.
Он посмотрел вслед девушке и в очередной раз удивился оранжевому свечению, исходящему от неё. Интуиция подсказывала, что нужно держаться на расстоянии, но в голове уже зрел план по освобождению Питера Кейко. Что бы ни означал оранжевый цвет, эта девушка была важным ключиком к решению новой задачи – получить информацию по проекту «Перерождение» и отправить данные в Улей.
Розалинда осталась довольна гуляшом, похвалила его и поставила кастрюлю на огонь, обещая порадовать постояльцев сытным и вкусным супом.
Не в силах больше выносить запах, Рэйдан ушёл с кухни и заглянул в приоткрытую дверь комнаты Нико. Мальчишка лежал на кровати, несколько проводков тянулись к пищащей капельнице, и Амайя, стоя рядом на коленях, поглаживала его по руке. В комнате были опущены жалюзи, и Нико, измученный бессонной ночью, спал. Доктор Аттикус тоже был там и внимательно вглядывался в трубку анализатора, которая светилась красным.
– Мне очень жаль, но я больше ничем не могу помочь, – доктор покачал головой. – Нужно отправить Нико в больницу, лучше всего в Грингольд.
– Нам нельзя туда, – Амайя покачала головой. – Они заберут его и будут шантажировать отца. Неужели ничего нельзя сделать?
Рэйдан понял, что настало время решительных действий, и сделал шаг вперёд:
– Я могу помочь.
– О чём ты говоришь? – доктор подозрительно сощурился за очками.
– Переливание крови. Вы же видели, как быстро я восстановился.
– Исключено! Сейчас не каменный век и даже не средневековье, – доктор сразу замотал головой. – Мы не знаем, какие эксперименты проводились над тобой в лаборатории. Это может быть опасно.
– Опаснее, чем сейчас? Вы же видите, что ему становится хуже с каждым часом, – Рэйдан не отступал и смотрел на Амайю, взглядом прося разрешения.
– Может, попробовать? – вздохнула она рассеяно. – Нам нельзя в Грингольд.
– Почему вы все так безусловно доверяете ему? – доктор рассуждал спокойно, но в его голосе слышалось недоверие. – Мы не знаем, кто он, откуда и говорит ли он правду или врёт.
Амайя, которая продолжала гладить руку брата, посмотрела на Аттикуса. В глазах у неё стояли слёзы, и доктор сдался:
– Я снимаю с себя ответственность. Если что-то случится, это будет на твоей совести, – в его голосе уже слышалось раздражение, но он добавил, кивая на Рэйдана: – Поставь кресло к кровати, я принесу иглы.
Доктор сказал, что сначала нужно сделать тест на соответствие, и Рэйдан не стал перечить, хотя знал, что его кровь подойдёт в любом случае. Сейчас нужно было войти в доверие к Амайе, а проще всего это было сделать через её брата.
Через пятнадцать минут Нико стало лучше, жар спал. Рэйдан хотел было всех обрадовать, что через два часа мальчик будет совершенно здоров, но побоялся вновь сболтнуть лишнего и промолчал, хотя ему очень хотелось утешить девушку. Он откинулся на кресле и почувствовал сильную усталость, чего прежде никогда не случалось, хотя все деусы регулярно сдавали кровь. Доктор, который пристально наблюдал за переливанием, не уходил, а при нём Рэйдан не мог снова поговорить с Амайей о Грингольде.
В комнату влетел взъерошенный Арти, а следом за ним вошла Рози.
– Там у входа отряд квесторов! Требуют открыть дверь для проверки!
Даже в полумраке Рэйдан заметил, как побледнели их лица, и вновь почувствовал нарастающий в людских сердцах страх. Усталость как рукой сняло, он был готов вступить в схватку с сотней андроидов и десятком командоров, но у хозяйки приюта был другой план.
– Спрячь этих бунтарей в кладовке, – скомандовала Розалинда.
– Мне лучше остаться… – начал было Рэйдан, но его никто не слушал.