Хомодром: политические бега
Шрифт:
– Я бы прикинула, если бы знала, что это такое.
Люси изумленно выпучила глаза.
– Ма! Ты не знаешь? Это же специальная фигня для беременных женщин, когда уже довольно большое пузо. Она такая, типа глубоководного кальмара, или может быть, каракатицы. Она светится, как фосфор. А ночью она всплывает, и ее ловят на такую хреновину, вроде сетчатого мешка с чуть-чуть протухшими мидиями.
– Кажется, я знаю, что это, - сообщил Микеле и подвинул ноутбук поближе, - Сейчас попробую найти общеупотребительное название… Так. Это, все же, каракатица. Она называется «магическая
– Килограммов пять, - ответил Хаген, - Типа, с запасом. Не выбрасывать же улов.
– Действительно, с запасом… - Микеле хмыкнул, - … Раз в десять, если я правильно разобрался в том, что тут написано про дозировку. Надо будет узнать, кто из наших знакомых в аналогичном положении. Штука хорошая. Поделимся, верно?
– Ага! – подтвердила Люси, - Замороженная тупанауману хранится сколько угодно!
– Замечательно! – подвела итог Чубби, - Спасибо, дети! Хаген, ты голодный?
– Как бы, очень, - честно ответил он.
– Тогда быстро мой руки и за стол… Люси! Давай-ка, корми своего мужчину!
– У меня все готово, - невозмутимо ответила та, вооружаясь поварешкой, - а, между прочим, папа зажал info про Немезиду! Вот!
– У-упс… - протянула Флер.
– Ну, если вам интересно… - начал Микеле, прикуривая сигарету…
Молодежь издала утвердительный визг.
– Тогда, - продолжил он, - Начнем с самого начала. Итак: Space-drone «L-Sailer» был отправлен 8 марта, и разогнанный околоземным орбитальным лазером до 15.000 километров в секунду (или пять сотых скорости света), 29 августа пересек систему Немезиды. В самой системе «L-Sailer» находился всего около часа, однако, благодаря качественно выполненным расчетам, удалось провести этот аппарат почти вплотную к Ктулху, всего в 10.000 километрах. И что же мы узнали после расшифровки пакетных лазерных сигналов с дрона?
– И что же мы узнали? – нетерпеливо спросила Люси.
– Прежде всего, мы получили прямое подтверждение предыдущих расчетов. Немезида действительно в полтора раза больше Юпитера по диаметру, и в семь раз - по массе. У Немезиды действительно 4 более-менее крупных спутника, и один из них – Ктулху – обращается по орбите со средним радиусом полмиллиона километров. Поверхность Немезиды разогрета до 700 по Цельсию, и Ктулху получает от нее достаточно тепла, чтобы средне-ктулхианская температура составляла около плюс 10 по Цельсию. Это, заметим, уже данные замеров, произведенных дроном.
– А атмосфера? – спросил Оскэ.
– Есть, - ответил Микеле, - Она примерно в четыре раза менее плотная, чем на Земле. Состав: водород, азот, водяной пар, аммиак, метан. Прочее – в пределах 1 процента.
– Короче, жизни там нет, - заключила Флер.
Агроинженер улыбнулся и покачал головой.
– Как раз наоборот, весьма вероятно, что она там есть. Док Энди Роквелл в статье в «Nature» в начале года основывался как раз на гипотезе о такой, богатой водородом, восстановительной атмосфере, порожденной водородным ветром Немезиды. Роквелл описал возможный химический механизм
– И эти примеси обнаружены? – спросила Чубби.
– Некоторые, да, - ответил Микеле, - Но это еще не все. Как и предполагал Роквелл, в атмосфере Ктулху постоянно происходят довольно мощные грозы - на видео легко рассмотреть электрические разряды, а на поверхности Ктулху имеются глюкеаны.
– Глюк – что? – переспросил Хаген.
– Это моря из вязко-текучей субстанции, - пояснил агроинженер, - что-то наподобие разбавленного силикатного клея. Слово «Глюкеан» составлено из «Glue» и «Ocean».
– Вот это круто… - протянул Оскэ, - …и что теперь?
– Когда к Немезиде может полететь более серьезный корабль? – уточнила Флер.
– До нее больше двухсот миллиардов километров, - напомнил Микеле, - а разогнать лазером можно только очень маленький аппарат, дрон типа «L-Sailer».
Флер постучала кулачком по своей коленке.
– Joder! А как же проверить, есть там жизнь или нет?
– Не знаю, - сказал Микеле, - Что-то даст детальный анализ info, собранной дроном.
– Опять придется ждать, - вздохнула она.
– А в i-net есть видео с этого дрона? – спросила Люси.
– Да, - Микеле кивнул, - Но первичное качество дерьмовое. Послезавтра обещают выложить обработанный вариант, где Ктулху будет виден, как Земля со спутника.
– Классно! – заключил Оскэ, - Посмотрим!
– Кстати о посмотреть, - вмешалась Флер, - кое-кто обещал охотничье кино.
– Кое-кто привез диск, - в тон ей ответил Хаген.
– Замечательно! – сказала Чубби, - За ужином посмотрим кино вместе, согласны? По глазам вижу: согласны. А в интервале между сейчас и ужином, какие-нибудь очень хорошие ребята могли бы немного помочь на ферме. Микеле объявил авторитарный запрет на мою работу в дыхательной маске в ангаре, где латексная эмульсия.
– И правильно сделал, - сказал Оскэ, - Прикинь, тетя Чубби, это про тебя написано в любой инструкции по ТБ. В смысле, не лично про тебя, а…
– …А я, что-то не помню на ферме никакого ангара, - вмешалась Флер.
Люси ехидно хихикнула и ответила.
– Чаще надо бывать дома. Теперь там есть ангар и монтажный робот на кран-балке.
– Я поясню тему, - добавил Хаген, - Мы с Люси послезавтра летим на конверсионную ярмарку в Паго-Паго, и попробуем толкнуть там десяток летучих блинов-бубликов. А практически, они еще не покрашены, не просушены и не смонтированы.
– Короче, допивайте какао, и поехали уже, - поставила точку Люси.
…
Латифундия на островке Алофи еще в июле дополнилась 40-метровым сборочным ангаром жизнеутверждающего цвета «болотный хаки» (что однозначно указывало на происхождение данного архитектурного шедевра с маркета дешевой конверсионной военной техники). Пятиметровые «GeoBat» - «летучие блины-бублики» с фигурным эксцентричным вырезом, выставленные в ряд для просушки под широким пленочным навесом у ангара, дополняли цветовую гамму, сверкая яркой лимонной окраской.