Хорошая адептка - мертвая адептка
Шрифт:
Интересно, это кто еще с кем играет тут? Вместо того, чтобы попытаться оттолкнуть мужчину, я стояла и смотрела на него во все глаза. Казалось, я не узнавала его. Но в тоже время и себя. Мои руки прямо-таки чесались сомкнуться у него за шеей. Они подталкивали меня провести ладонями по грудным мышцам под рубашкой. Стоп! О чем это я?! Какие грудные мышцы? Холодный душ! Мне немедленно нужен холодный душ! Но сперва следовало выбраться из ловушки, в которой оказалась по собственной же вине.
— Лорд Эванс… — надломившимся голосом обратилась к Винсенту, прекрасно осознавая, что сейчас может произойти. Вот только боялась, что поцелуем
Если разум и пытался заявить, что все это не более, чем выдумки, тело не соглашалось с ним. Оно мечтало вновь оказаться в крепких объятиях ректора и пройти через ураган чувств, которые он мог подарить. Как выяснилось, под маской отчужденности и холодности скрывался пылкий и способный на безрассудные поступки мужчина. С одной стороны это удивляло, с другой — волновало.
Мое обращение заставило Винсента поднять голову и посмотреть на меня. В золотисто-карих глазах полыхал пожар. В них плескалась ничем неприкрытая страсть. Но не только она. Что-то еще, таинственное, не поддающееся разгадке… Он потупил взгляд, пытаясь прийти в себя от неожиданно нахлынувших эмоций, а затем резко отстранился, нервно взъерошил волосы и еле слышно выругался себе под нос. Однако я уловила все, что не предназначалось для моих ушей. Как же я прекрасно его сейчас понимала! Мое сердце до сих пор билось с отчаянной скоростью. Мы оба были в ответе.
— Это я прошу вас простить меня, адептка Стерн, за свое неподобающее поведение, — Винсент перешел к формальному обращению, желая возвести между нами незримый барьер, рухнувший еще при первом поцелуе. Вот только он никак не хотел выходить у меня из головы.
Я молча кивнула в знак принятия его извинений, после чего ректор сухо попрощался и, не задерживаясь больше ни на секунду, исчез из комнаты через пространственный портал.
— Эх, чем дальше в лес, тем больше бурелома, — тихонько прошептала ему вдогонку. — Как же Ингрэму теперь в глаза-то смотреть? А Аурелии? — Я уронила лицо в ладони, чувствуя, как оно заливается краской стыда. — Что мы оба творим? Так, надо держаться от него подальше! — дала себе установку, а затем еле слышно вымолвила: — Все пройдет, все забудется… Исчезнет из памяти, как тает снег под лучами мартовского солнца.
Желая покончить с самобичеванием и душевными терзаниями, быстрым шагом покинула комнату и направилась к Берте. Только бы она была у себя! Мне срочно требовалась ее поддержка. В одиночестве изведусь на нет и еще невесть к чему приду.
Я настойчиво постучала в дверь и вскоре встретилась со взволнованным взглядом подруги.
— Жива? — первое, что спросила Берта.
— Жива, — отозвалась я с горестным вздохом и переступила порог ее временной обители.
— Судя по недовольным выкрикам твоей тетушки, тебе все же удалось сорвать свидание, испытав зелье на подобранном ею кавалере, — вымолвила соседка, следуя за мной.
— Ага, — ноги все еще дрожали после перенесенных эмоций, поэтому я поторопилась присесть на ближайший табурет.
— Как он хоть, ничего? — с неподдельным любопытством спросила она.6c8ce3
— Лучше не спрашивай даже, — махнула рукой. — Таких красавцев полным-полно на факультете некромантии. Если не брать в учет Ингрэма или магистра Алазарда.
— Это она тебе по блату выбрала, что ли? — от изумления Берта чуть не промахнулась пятой точкой мимо стула.
— Не знаю, — я пожала плечами.
— Наказание вынесено? — спохватилась она вдруг.
— Вынесено, — в самый неподходящий момент я вспомнила, как Винсент прижимал меня к шкафу, и зарделась.
— Эми… — потрясенно вымолвила подруга. — Что между вами происходит? Ты явно что-то постоянно недоговариваешь, — на этот раз в ее голосе послышался упрек. Но как можно было признаться в подобном?
— Берта, вот заладила ты одну и ту же песню! — вспылила я, пытаясь отвести от себя подозрения. — Других не знаешь, что ли?
— Между вами ни-ни? — пошла Берта окольными путями, пытаясь выведать про меня и Винсента.
— Ни-ни, — обиженно отозвалась я, и подруга облегченно выдохнула.
— И каков вердикт? Судя по тому, что ты все еще здесь, не выгонит.
— Не выгонит. Два месяца на полигоне.
— Я бы удивилась, если бы он назначил тебе что-то более серьезное. И все-таки наш главгад неровно к тебе дышит. Сама скоро в этом убедишься, — решительно заявила соседка.
— Берта!
— Молчу-молчу, — потупила она взгляд, но в ее голосе я не расслышала и толики раскаяния. Значит, осталась при своем мнении и не раз мне это еще выскажет. Вот как ее переубедить?
— Может, у тебя найдется что-нибудь перекусить? — смущенно проговорила я после очередного возмущения пустого желудка.
— Есть, — с довольным видом вымолвила подруга и достала из тумбочки большой бумажный пакет с пончиками. Я едва не запрыгала от радости и не захлопала в ладоши. — Решила немного побаловать тебя, знала, что будешь переживать и кусок в горло не полезет, пока все не закончится.
— Ты настоящая подруга, — мои глаза предательски защипало от набежавших слез. Как же она хорошо успела меня изучить за два года.
Мы спокойно сидели, пили чай с лимоном и наслаждались пончиками с моим любимым шоколадным кремом, как Берта вдруг выдала:
— Слушай, а чего это она так с тобой разговаривает? Совсем что ли страх потеряла? Кем она себя возомнила? — пояснений мне не требовалось, и так было понятно, что подруга имела в виду мою тетушку.
— Не знаю, — с тяжелым вздохом отозвалась я и очертила пальцем ручку чашки.
— Неужели она не понимает, что нашему главгаду вряд ли понравится такое поведение? Она может не только его оттолкнуть от себя, но и вовсе потерять, — продолжила соседка, не обращая внимания на мой ответ.
— Берта, у тебя есть другие темы? А то только и говорим в последнее время, что о Винсенте и Аурелии, — немного со злостью произнесла я.
— Ты чего? — оторопело вымолвила с застывшей кружкой у рта.
— Да ну, надоело все, — в этот момент показалось, что против меня настроился весь мир.
— Успокойся. Еще малым отделалась… — с двусмысленной улыбкой изрекла она.
— Ты снова за свое? — я возвела глаза к потолку.
— Кто? Я? Да как ты могла так плохо обо мне подумать? — с наигранной обидой отозвалась Берта и сделала глоток ароматного напитка. В ее глазах плясали веселые искорки, хоть она и пыталась подавить усмешку.