Хорошая девочка должна умереть
Шрифт:
— Ну… — Пиппа задумалась. — Вообще за временем я не следила, потому что у меня не было телефона, но выехали мы вскоре после звонка Эппсу, так что, наверное, добрались в начале одиннадцатого…
— Кто сидел за рулем — ты? Ехали на твоей машине? — уточнил Хокинс.
— Ага.
— Что у тебя за машина?
— «Фольксваген-жук», — смущенно улыбнулась Пиппа. — Серый.
— Номерной знак?
Пиппа продиктовала цифры, следя за тем, как Хокинс записывает их и подчеркивает двойной линией.
— Итак, вы приехали в «Макдоналдс» около десяти, —
Пиппа пожала плечами.
— Для нас — не очень.
— Спиртное пили?
— Нет, — твердо заявила она. — По закону нельзя.
— Верно, — пробормотал Хокинс, пробегая взглядом свои пометки. — И долго вы пробыли в «Макдоналдсе»?
— Довольно долго, — кивнула Пиппа. — Пока нам принесли заказ, пока мы поели… Наверное, часа полтора. Потом я купила мороженого на обратную дорогу. Могу глянуть в приложении, во сколько платила за еду.
Хокинс чуть заметно качнул головой. Нет необходимости, у него есть свои способы проверить алиби. Он увидит Пиппу на записи — четкой, как божий день, — стоящей в очереди и старавшейся не смотреть в камеру. Увидит время платежей с карты.
— Значит, по твоим подсчетам, вы ушли из «Макдоналдса» около половины двенадцатого?
— Да, наверное, так.
— Куда поехали после?
— Обратно в Литтл-Килтон, — пожала плечами Пиппа, словно ответ был очевиден. — Я подбросила девочек домой, потом поехала к себе.
— Во сколько ты вернулась?
— Опять-таки, я не следила за временем, потому что у меня не было телефона, — напомнила Пиппа. — Но когда я приехала, мать еще не спала. Кажется, было за полночь, потому что она ругалась, мол, почему так поздно. Мы утром собирались рано вставать.
— Что потом?
Инспектор поднял глаза.
— Потом я пошла спать.
Стопроцентное алиби: от первой до последней минуты. Пиппа видела, как на лбу Хокинса залегают новые морщины. Разумеется, она могла врать. Но Пиппа не врала, и доказательства это подтвердят — надо лишь проверить.
Хокинса явно что-то смущало. Пиппа видела по глазам.
— Допрос прерван в 11:43. — Он нажал на магнитофоне кнопку «Стоп». — Хочу выпить кофе, — пояснил инспектор, вставая со стула и собирая папки. — Ты будешь?
Пиппу и без того тошнило от выплеска адреналина. Теперь она знала, что выжила, что спаслась, что победила, что Джейсона убил Макс, а у нее такой возможности не было. Но легче не становилось: в глазах Хокинса мелькало странное выражение, которое она никак не могла разгадать.
— Да, пожалуй, — сказала она. — С молоком и без сахара.
Невиновный человек обязательно взял бы кофе, потому что нервничать ему незачем.
— Одну минуту.
Хокинс улыбнулся и вышел за дверь. Было слышно, как он торопливо шагает по коридору. Может, он и впрямь собирался выпить кофе, а попутно решил проверить ее алиби — сейчас передаст информацию коллегам и велит изъять записи.
Пиппа выдохнула и откинулась на спинку стула. Можно не притворяться, на нее никто не
В кармане завибрировал телефон. Она вытащила его и посмотрела на экран.
Пришло сообщение от Рави.
«Как дела?»
В переписке им приходилось осторожничать, чтобы не оставить следов. Сообщения были зашифрованы, зачастую там просто указывалось время и место встречи. «Как дела?» значило «Что происходит? У нас получилось?». Не для посторонних глаз, а на тайном языке, который они разработали наряду с миллионом способов сказать «Я люблю тебя».
Пиппа переключила клавиатуру на вкладку с эмодзи. Пролистала картинки, пока не нашла значок с большим пальцем, отправила его Рави. «У меня все отлично, спасибо», — вот как можно было прочитать сообщение. На деле оно значило другое: «Мы справились». Рави поймет. Моргнет, глядя на экран, глубоко вздохнет и растечется в кресле, чувствуя невероятное облегчение. Они в безопасности, им ничего не грозит.
Пиппа убрала телефон: дверь в допросную опять распахнулась. Вошел Хокинс, неся в руках две кружки.
— Вот. — Он поставил одну перед Пиппой — большую, с логотипом «Челси».
— Спасибо.
Она заставила себя сделать крохотный глоток. Кофе был чересчур горький и горячий, но она все равно выдавила улыбку.
Сам Хокинс пить не стал. Он поставил кружку на стол и отодвинул ее подальше. Потянулся к диктофону и нажал кнопку записи.
— Допрос продолжен… — Он закатал рукав, чтобы взглянуть на часы. — В 11:48.
Инспектор молча уставился на Пиппу, она — на него. О чем еще он хочет спросить? Она уже объяснила свой звонок Эппсу и рассказала про алиби. Разве к ней остались вопросы? Пиппа терялась в догадках. Неужели она что-то упустила? Нет, все прошло по плану. Не нужно паниковать, надо просто пить кофе, слушать и отвечать.
Она тайком вытерла руки, потому что на них опять выступила кровь Стэнли.
— Итак, — внезапно начал Хокинс, хлопнув ладонью по столу. — Этот подкаст, твое расследование… Ты намерена продолжать?
— Я считаю это своим долгом, — ответила Пиппа. — Вы сами сказали: если я взялась за дело, то обязана довести его до конца. Я упрямая.
— Ты ведь знаешь, что не имеешь права публично озвучивать факты, которые могли бы помешать расследованию? — напомнил Хокинс.
— Да, я в курсе. Пока озвучивать и нечего. Так, одни домыслы да предыстория… Мне недавно объяснили, что такое клевета, поэтому публиковать ничего без ссылки на источник или пометки «предположительно» я не буду. Если вдруг найду что-то конкретное, обязательно сообщу вам.