Хорошая девочка
Шрифт:
Сет чуть не подавился пивом. Шумно откашливаясь, он поставил бутылку на стол.
— Лина, — произнес он медленно и наставительно, будто обращался к ребенку. — Это же телевизор. Они. Тебя. Не слышат.
Она принялась швырять в Сета арахисом, смеясь над его попытками поймать орешки ртом.
— Ты просто не можешь смириться с тем фактом, что я знаю об этой игре гораздо больше, чем ты, — фыркнула Лина.
Сет признавал это. И ее комментарии доставляли ему колоссальное удовольствие. Как и некоторым мужчинам, сидящим рядом, как он заметил.
— Представь,
— Я не буду крикливой мамашей.
— Это ты сейчас так говоришь.
— Нет, правда не буду, — настаивала Лина. — Они смогут делать то, что захотят, и быть кем захотят. Им не надо будет равняться на олимпийские стандарты. Они просто будут, и за это я их буду любить.
Сет внимательно посмотрел на нее.
— Все было настолько плохо? — спросил он прямо.
Лина не смотрела на него.
— Ты победитель, Сет. Ты не знаешь, каково нам, смертным.
— Нет?
— Нет. — Она покачала головой. — Ты даже представить не можешь.
Он попытался улыбнуться. Но Лина не улыбалась.
— Мои родители отлично знают, как устроить торжественную вечеринку в честь победы. Но для этого нужно победить, верно? У моего брата и сестры отличные гены. А мне достались гены неудачницы. Но для тех, кто послабее, планку не опускают. — Она покачала головой. — Мои родители — юристы. Акулы большого бизнеса. Они познакомились в университете — оба играли в теннис. Они достигли многого и ждали достижений от нас. Для них нет более радостного события, чем успех. Победителям устраивают праздники и оказывают уважение. Я очень старалась, но моих усилий оказалось недостаточно.
Лина замолчала. Она проглотила комок в горле, чтобы восстановить дыхание.
— Я люблю брата и сестру и горжусь ими. Но и завидую тоже. Где мне с ними тягаться? Это не их вина, но я оказалась вне игры. Вот почему я отлично справляюсь с работой помощника — это стало моей нишей. И так было всегда — каждый день у нас в школе проходили либо спортивные состязания, либо математические олимпиады, либо еще что-то. За ужином они обсуждали стратегию и тренировки. Родители отдавали им все свое время.
— Что ты делала, пока твои родители занимались ими?
— Если меня не просили помочь, я шла смотреть регби.
— Лина, далеко не каждый может побеждать постоянно.
— О, еще как может. Наглядный пример. — Она кивнула на экран, где «Рыцари» только что забили гол. — И рядом с теми, кто выигрывает, находятся те, кому это никогда не светит.
— Нельзя зацикливаться на этом. Жизнь многогранна.
— Я смотрю на «Рыцарей», на то, в какие тиски они загоняют себя, и считаю это полным сумасшествием. Но таковы правила в моей семье. Это тот путь, который, по мнению родителей, сделает нас счастливыми.
— И ты не протестовала? Не пыталась перейти границы, чтобы хоть так привлечь к себе внимание?
Сет вел себя именно так после развода родителей.
— Я действительно кое-что натворила, —
Молодая женщина побледнела. Сет не решался торопить ее, хотя сгорал от любопытства.
— Как они отреагировали? — осторожно спросил он.
— Прежде всего они поинтересовались, знает ли об этом кто-нибудь еще, — прошептала Лина. — Больше всего их волновало, что начнутся разговоры. Их имидж мог пострадать. Они не спросили, в порядке ли я. Они не набросились на меня с криками, почему я была такой дурой. Даже это было бы лучше. Это говорило бы о том, что я для них что-то значу.
— А ты была в порядке?
— Ага. — Она кивнула. — Я уехала из города. И начала все сначала.
Тишина. Сет понимал, что больше Лина ничего не скажет. Он почувствовал разочарование, но заставил себя ободряюще улыбнуться:
— Что ж, не так важно, что они думают, верно?
Ее глаза округлились, и он увидел, как глубоко спрятана в них печаль.
— Какой ребенок не мечтает порадовать родителей? — спросила Лина. — Ты, например, многого достиг, и твои родители просто не могут не гордиться тобой.
Она ошибалась. С самого детства успехи Сета в учебе высоко оценивались. Как и его спортивные достижения. И что? Отец бросил их. А мать до сих пор несчастна. Того, что он делал, было недостаточно. Его жизненный опыт был противоположным опыту Лины. Сет достиг успеха. Но, как и ей, ему не удалось завоевать внимание родителей.
— Это не должно иметь большого значения, — сказал он твердо. — Радуйся тому, что выбрала ты сама, своей работе. Если семья не способна оценить твою силу воли, им же хуже. Лучше жить самостоятельно.
Ему это помогло.
— Ты прав. Я нашла работу, которая мне подходит и которую я люблю. Возможно, когда-нибудь они оценят мой успех на этом поприще. А может, и нет. Даже теперь в глубине души я жду их одобрения. Одобрения, внимания, чего угодно. Если когда-нибудь у меня будут дети, я не дам им повода усомниться в моей вере или моей любви к ним, — заявила Лина. — Не важно, насколько умными и спортивными они будут.
Сет только кивнул. Наверное, это ужасно — чувствовать себя одиноким в своей же семье. Он уже жалел, что завел этот разговор.
Он глянул на экран и увидел конец потрясающей игры:
— Эй, твой новичок только что не дал забить гол.
Лина подняла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть повтор. Ее улыбка проявилась мгновенно. И Сет тоже улыбнулся.
Он откинулся назад и наблюдал за Линой, а она смотрела, как «Рыцари» обходят противника.
Он никогда не думал, что приведет женщину в эту забегаловку. Но здесь, в третьесортном, видавшем виды баре, рядом с Линой, одетой в его джинсы и футболку, потягивающей пиво и выкрикивающей инструкции игрокам, которые не могли ее слышать, Сет испытал потрясающее удовольствие.