Хороводы Хорса. Стихи
Шрифт:
Ещё люблю я в боров залезать,
И задыхаться, жарясь над золою,
И ту золу оттуда извлекать,
На сквозняке под гулкою трубою.
Люблю, когда зарплаты не дают,
Но семь журналов стопкой – к заполненью…
Внушили нам, что наш бесплатный труд
Совсем ещё не повод к увольненью.
И не беда, что уголь на-гора
Лежит без дела где-то на Урале…
С кайлом в руках, в морозные ветра,
На прикотельной, мы наковыряли
Его пять тонн с землёй
Прошедшей ночью, – сдохли, но дожали,
Что даже водка вечером не шла
И рюмки в пальцах плыли и дрожали.
Люблю домой с больною головой
И жутким кашлем утречком являться,
А после душа, в спальню, на покой,
Во тьме, по стенке, тупо пробираться,
Чтоб не спугнуть британского кота,
Что, как сова, не доверяет свету…
Люблю стоять и греться у котла,
Сжигая в топке старые конфеты.
Привило мне правительство геном
Любви к тому, что тупо и нелепо.
И я с любовью думаю о том,
Не видя жизнь вне этого вертепа.
Ещё чуть-чуть и буду я любить
Не жизнь, а смерть, сводя себя в могилу…
Ну, а пока, мне б смену оттопить
И до утра с лопатою не сгинуть…
В ПЕТЛЕ БЕЗВОЛИЯ
Ночь слепо шарит за окном, но не найдёт…
Глаза таращит на огонь, огня – не видит,
Где в дальней комнате лежит и не встаёт
Носитель жарко обжигающей обиды.
О той обиде он страшится говорить.
Его гнетёт в застывшей тьме поступок труса.
А в кулаке зажатый камень-лазурит
Подобно серому граниту – безыскусен.
Ах, сколько их, депрессионных чудаков,
С петлёй на шее и рецептами в кармане,
Всё ждут, когда же выходить из берегов
Начнёт река с больной мечтой об океане.
Разрушен мост в последний миг и… страшен брод;
Не верит Стикс пустым слезам и верхней ноте.
И вены рвёт, ломая ритм, кровавый лёд,
От слов несчастного, сходящего на взлёте.
Но в вязком тиканье дождётся ль он утра,
Коль прикипела к циферблату часовая?
А между тем, в ночи возникшая дыра,
Уже растёт и потихоньку пожирает…
Да только кто ж его толкает больно в бок,
Как будто выпихнуть пытается из ямы?
Не признавая, что ослабший изнемог,
Его он ставит, как-то, на ноги, упрямый…
В углу испуганно откликнулась струна,
Забрякал дождик…
и рояль карниза ожил,
Чтоб доказать, пустую жизнь таща со дна,
Что время есть и жизнь наладится…
О, Боже!..
…ЗА КРАСОЙ НЕДОСЯГАЕМОЙ
На пороге мира сонного,
Что пред зорями-зарницами,
Так тревожно и особенно,
Словно пред берестяницею…
Кто прочтёт – тому утроится,
Улыбнётся тайна тайная;
Зазвучит, в мехах раскроется
Золотая даль баянная…
Белокрылой Стратим-Птицею,
С лёгкой кисточки Художника,
Встанет Солнышко светиться нам
На безтучье, после дождика.
Синей тропкой окаёмною,
В поле, ветром подгоняемый,
Босиком шагну, влекомый я,
За Красой Непостигаемой.
В разнотравной необъятности
Отойду от сна и дрёма я,
Эх, душа, кричи от Радости!..
Эх, ты, тропочка ведомая!
Испужаюсь ли болотин я,
Да под рык мохнатых баловней,
Еж ли это моя Родина,
Кладовая Солнца алого?..
Пой мне, Бело-голубая Ты,
Всё былины да сказания,
Чтоб не стёрлись в нашей памяти
Славных предков наказания!
…отлучают нас от Солнышка
Ворожбою да хворобою…
Раздувает нас беспомощных
Лютый Стрибог… Взяты злобою,
Мы летим на острозубые
Скалы, где волна подъятая
Всё шумит, не зная убыли,
Разбиваясь на проклятия…
По’лно, тянут нас открытия,
Словари абецедария!..
Не совсем сошли мы, видимо,
С Коловрата, дети-ариев…
Не совсем ещё отрезаны
Наши корни православные,
Коли рунами да резами
Беспокоят нас послания;
Беспокоют нас и мучают,
Не дают расстаться с Родиной,
До Любви, до неразлучия,
Знать ещё она не пройдена,
Наша Русская Дороженька…
СТЕКЛЯННЫЕ БУСЫ И ХВОЙНЫЕ ЛАПЫ
Мы вспомнили чудом с тобою о ёлке,
О бусах стеклянных, что где-то в шкафу,
В делах и заботах мотаясь без толку…
В кого превратил нас столичный тайфун!..
Нет,…
не впечатляет спектакль «С Новым Годом!»…
И в пироэффектах – ни сказок, ни тайн…
Душе ль человека иль дате в угоду
Вульгарной особой предстала мечта?
Уйдёт незаметно, обманно растает,
Подобно экстракту в драже «BonParis»,
Ещё один миг… И шутя, долистает
Тринадцатый год Седовласый Старик.
Жаль, мы не увидим в глазах шоуменов,