Хорс: О чем молчит школа

Октябрьский Евгений

– Да уж, – заметила тетя. – На ловца и зверь бежит, ничего, как говорят в народе, все устаканится. У тебя завтра урок есть?

– Да, десятый класс.

7.

Постепенно в класс стали заходить десятиклассники, они уже знали, что физику у них будет вести новый учитель приехавший из Москвы. Иван Николаевич сидел глубоко о чем-то задумавшись, как вдруг услышал:

–Здраствуйте, вы меня узнали? Я Лена, Лена Левнова, мы вчера с вами познакомились, вы меня помните?

– Конечно, здравствуй. Ну как вчера разобрались в полиции, отпустили хулигана?

– Нет, отец Гизурина вчера лично в отдел приезжал, о чем-то долго говорили с их начальством, короче говоря, посадят они Сашу,

кстати, он в этом классе учиться. Гизурин по моему с вами о чем-то хотел поговорить когда ему сказали что есть свидетели, мол его сын первый напал, он сказал что со свидетелями поговорит лично, вы поаккуратней с ним если он к вам приедет, по моему он не вменяемый, – слезы катились у нее по щекам. – Я даже не знаю что делать, он и на меня вчера орал прямо в отделе.

– Успокойся не плачь, разберемся как-нибудь, иди садись на свое место.

Когда она шла к себе за парту, в ее адрес от одноклассниц посыпались шутки.

– Ну что Левнова как он? Ты уже того? А с виду тихоня, – не обращая на них внимание она села за парту.

Когда раздался звонок, Иван начал.

–Здравствуйте, меня зовут Иван Николаевич Поздняков, я буду вести у вас физику.

– Здрасте… – ответили ему вразброс.

В середине учебного года они уже были изрядно измучены и подавлены, в глазах у них читалось. – «Да пошла твоя физика куда подальше…»,– но древний страх наказания, заставлял их посещать уроки, и уж точно «тяга к знаниям» не воодушевляла их, потому что этой тяги не было. Он понимал, что если он сейчас начнет им рассказывать о тайнах электромагнетизма, приводить сухие формулы с окриками о дисциплине, пугать их очередной контрольной оценка за которую повлияет на итоговую годовую, ничего кроме желания заснуть на уроке это не вызовет.

– Как вы думаете, – начал Иван. – Как коротка человеческая память?

Десятиклассники не понимая о чем речь молча переглядывались.

– Проведем мысленный эксперимент, представьте, девятнадцатый век Россия: вы молодая пара из крестьянской крепостной семьи, вам восемнадцать, невеста ваша ровесница, вы безумно любите друг друга, родители благословили, свадьба сыграна, наступает время первой брачной ночи, но… – барин, он же ваш хозяин, распоряжается отвести невесту к себе в покои – право первой брачной ночи…, кто из присутствующих молодых людей отнесся бы к этому равнодушно? – Иван заметил оживление. – Деваться некуда – вы никто, ваш хозяин имеет полное право распоряжаться вами как ему вздумается, семья создана – рождается ребенок. И если найдутся люди которые начнут спорить с приведенным выше примером, то следующий факт подтвержден официальной статистикой. Сорок процентов – почти половина. В начале двадцатого века доля младенческой смертности в нашей стране составляла сорок процентов, кто знал эту цифру? – все молчали.– Допустим вы выжили… какова ваша дальнейшая судьба?

– Зато в школу не нужно было ходить, – выкрикнул кто-то.

– Школу вам заменили бы другие обязательные учреждения. Кто сейчас голоден?

– Все сытые, – со смехом ответил кто-то.

– Вспомните, когда вы последний раз были по настоящему голодны? Только это чувство вы испытывали бы не время от времени, а почти каждый день. Основной вашей повседневной задачей являлось бы не хождение в опостылевшую школу, а проблема утоления голода. А если будет голоден ваш ребенок? – « мама дай есть» – со слезами на глазах просит он вас. – « Потерпи» – отвечаете вы ему, утирая у краткой слезы на глазах, и от безысходности готовы отдать ему последнюю кусок хлеба – которого нет. Проблема голода относительно отступила лишь в последние десятилетия, как и проблема эпидемий выкашивающих целые города…

– А причем здесь физика? – резко перебили его.

– Не

причем… во всех вышеперечисленных примерах она, как и другие фундаментальные науки – не причем, как и очень короткая человеческая память – не причем. Какие-то сто с лишним лет назад, все это ждало вас почти со стопроцентной вероятностью, к каким бы классам общества вы не относились – она здесь не причем. Ей вообще плевать на человека, есть он, или нет. Законы природы которые изучает физика, будут их изучать или нет, не изменят своих констант. Не изменят своих констант и те люди, которым выгодно чтобы школа отбивала у вас все желание изучать эти самые законы, преподнося их в самом извращенном виде, в надежде на свою «первую брачную ночь …» – он оглядел класс, изумленные десятиклассники сидели молча, не до конца понимая его намек. – «На сегодня хватит революций мышления», – подумал Иван. – Итак, каждый делает выбор сам, со своей стороны я постараюсь чтобы вам не было скучно на моих уроках. – Оставшееся время пролетело незаметно, как только прозвенел звонок, класс быстро опустел. – Память человеческая слишком коротка, – повторил Иван вытирая доску, но почему?

– Наверное это обусловлено эволюцией, мы должны забывать свои прошлые беды, иначе мы сойдем с ума, – на пороге класса стоял Иван Моисеевич.

–Быть может, – обернувшись ответил Иван. – Но это же может и погубить нас.

– Я слышал у вас вчера после школы какой-то инцидент был?

– Да, к сожалению, а кто вам сказал?

– Из полиции директору звонили, по поводу Сенгеенко.

– Да я все видел, драка происходила у меня под окнами, я свидетель. В общем, он не виноват, он заступился за одноклассницу, она кстати подходила ко мне перед уроком. Эти четверо были пьяны и начали к ней приставать, я не разобрал, откуда там взялся Сенгеенко, но я так понимаю, он не был с ними в одной компании.

– Жаль пацана, он кстати до десятого класса был круглым отличником, на районных олимпиадах по физике и математике всегда побеждал, очень много читал, занимался спортом, но затем что-то произошло, начал вести себя своеобразно.

– Как это?

– Ну например, мог посередине урока взять собрать вещи и уйти из класса, может учителю в глаза сказать, что его методы преподавания достойны пыток немецких концлагерей времен второй мировой войны, правда у меня на уроках этого не было, но остальные учителя натерпелись. Или еще вот что, придумал практику параллельных уроков.

– Каких уроков?

– Встает посередине урока химии, и говорит, -« Все хватит писать бессмысленные формулы на доске, они их все равно не понимают», – затем он обращался к одноклассникам.
– «Если кто хочет понять эту тему, приглашаю вечером ко мне в гараж, я вам все на практике покажу», – затем выходил из класса.

– И как, показывал?

– Да уж, показывал; я не знаю где он добывал нужные реактивы, но по рассказам, опыты он проводил профессионально и доходчиво. Кстати, химию он экстерном сдал, за восьмой и девятый класс, как Загорутько не сопротивлялся Сенгеенко дошел да районного начальства, и добился своего. Директор его не исключает только поэтому.

– В смысле?

– Он победитель всех районных олимпиад по физике, химии, и математике за предыдущие два года, но в этом году он отказался в них участвовать, я пытался с ним поговорить , но он меня не как будто не слышит, его единственным ответом было. – «Посмотрите вокруг, и вы все поймете сами», – стал постоянным участником драк, в общем – где он – там жди чего-нибудь. Он по моему с бабушкой живет, короче говоря, картина стандартно-нестандартная, но пацана жалко.

– Я не знаю Иван Моисеевич, прав ли он был в своих предыдущих приключениях, но вчера он заступился за одноклассницу.