Хоть весь мир против нас
Шрифт:
— Это общий доклад, а меня интересуют частности.
— Например?
— Например, как водолазы?
— Что им делать во время похода? Сидят в своем отсеке безвылазно, никого не впускают, только вестовых присылают на камбуз.
— Специалисты по ракетному вооружению?
— Эти у себя, работают с бумагами. До стрельб им тоже нет других занятий.
— Хорошо, — кивнул капитан второго ранга. Эти два подразделения, по сути, ему не подчинялись, но в случае чрезвычайной ситуации ему отвечать первому.
— Горизонт чист, — неожиданно произнес штурман Борин. —
— Раньше здесь на постоянном дежурстве курсировала пятая оперативная эскадра Советского Союза, которая американскому флоту была как заноза в… — вставил боцман, стоящий рядом с рулевым. — А теперь мы здесь появляемся в одиночку, как сейчас, или мелким оптом вроде авианесущего «Адмирала Кузнецова», и то ненадолго, мимоходом.
— Теперь натовцам не до нас, у них проблем по всему миру больше, чем на Тузике блох, вот и приходится чесаться, чтобы не заели, — добавил рулевой, веселый парень с усами цвета прелой травы.
— А у нас в училище командир роты рассказывал, что когда он тащил срочную на БПК во Владике, так их командир гонял на стоянке больше, чем в походе. В результате за три года службы их «охотник» трижды забирал приз командующего Тихоокеанским флотом, — неожиданно ударился в воспоминания Игорь Тутов. Прошлое и реальность сплелись в единый канат, на котором держалось его будущее. Это был его первый поход в качестве командира корабля.
Вспомнив рассказ своего бывшего командира учебной роты, капитан второго ранга вдруг подумал: «Хорошую мысль не стоит прятать в сундук забвения».
Бросив взгляд на свой наручный хронометр, объявил:
— Старший помощник, учебная тревога «Пожар в вертолетном ангаре». Время пошло.
Через несколько секунд бронированный корпус корвета наполнил вой тревожного ревуна. Десятки матросских ног, обутых в тяжелые «гады», забарабанили по палубе.
Боцман, который еще несколько мгновений назад стоял на капитанском мостике, сейчас бежал впереди пожарной команды.
Включив громкую связь, Тутов приказал:
— БЧ-2 обеспечить противовоздушную оборону корабля, угроза ракетного удара с северо-запада.
Как будто передернули гигантский затвор, со щелчками распахивались крышки ракетных установок, с противным жужжанием артиллерийские башни направляли стволы орудий в сторону объявленной командиром угрозы…
Динамик громкой связи захрипел, потом чертыхнулся и, наконец, выплюнул прокуренным голосом боцмана:
— Пожар в вертолетном ангаре ликвидирован, потерь нет.
— Отлично, боцман. — Командир посмотрел на штурмана, потом подмигнул и добавил: — Завтра проведем борьбу с течью в машинном отделении, а заодно посмотрим, как ты, наш судоводитель, можешь проводить противоторпедный
— Это мы завсегда пожалуйста, — натянуто хохотнул Борин. — Я все зачеты на тренажере сдал на «отлично».
— Тренажер — это одно, а корабль совсем другое, — покачал головой Ртищев. Неожиданные «реформы» командира не пришлись ему по душе, но возражать он не мог, не приучен был, ибо главный морской закон во все времена гласил: «Капитан на корабле первый после бога», значит, сам…
Появление командира БЧ-4 (радиоузла) прервало ход его мыслей.
— Игорь Петрович, — запросто обратился к Тутову капитан третьего ранга, — перехвачено радио Всеевропейской службы прогноза погоды. Со стороны Атлантики движется шторм силой семь-девять баллов. Всем судам рекомендовано укрыться в портах Европы или Северной Африки.
— Вот тебе и пробоина в борту, — не удержался от едкой шпильки Сергей Ртищев.
«Иногда судьба бьет по языку за дурные мысли». — Командир «Забияки» будто услышал высказывание своей покойной бабушки. Не успел даже заикнуться о череде походных учений, и вот тебе, сразу серьезное испытание.
— Командир, свернем на Тартус? [5] — мгновенно среагировал на сообщение связиста штурман.
«Хотел чрезвычайной ситуации?» — мысленно задал сам себе вопрос Тутов. Выбор был невелик: если идти в Тартус, то потеря во времени составит почти сутки, а значит, к рандеву с кораблями Балтийского флота «Забияка» опоздает. Соответственно, нагоняя от командира отряда не избежать. Заходить в другие порты, которые расположены по курсу корвета, имея на борту секретное оружие, — это уже не нагоняй, а статья «за государственную измену».
5
Тартус — сирийский город, единственная военно-морская база Российского флота на Средиземном море.
— Мы никуда заходить не будем, — после короткого раздумья решил Тутов. — Есть приказ командующего ВМФ, и мы не имеем права его нарушать.
— Так что, идем на шторм? — в глазах Ртищева появилась лукавая заинтересованность вроде того, когда мальчишки друг друга поверяют «на слабо».
— Значит, идем на шторм, — подтвердил командир «Забияки», взяв микрофон громкой связи, объявил: — Командирам БЧ и боцману подняться на капитанский мостик.
Глава 5. Девятый вал
Обещанный шторм и корвет «Забияка» сошлись как два ратника на следующий день. Вернее сказать, день так и не наступил. Едва только рассвело, как из-за горизонта стали накатывать плотные, темно-свинцовые тучи. Они угрожающе клубились, разбухали, будто на дрожжах, с грохотом сталкивались, словно кремни, высекая кривые линии молний.
Все это время Средиземное море будто затаилось в ожидании, и в тот момент, когда на палубу корабля упали первые тяжелые капли дождя, гладь вздыбилась огромными, темными и густыми, будто мазут, волнами.