Хозяева Прерии
Шрифт:
Если первое время Игорь "варился в собственном соку", то после появления в соседнем посёлке четвероногой пациентки, у него появилась сподвижница. Здесь верховодила Фаня, в перерывах между руководящей деятельностью занимавшаяся стряпнёй. Так что жизнь этого большого дома крутилась вокруг кухни. Игорь давненько знаком со здешней руководительницей – частенько бывает нужно согласовать действия или людей собрать на какую-нибудь затею, так что разговорились они легко, а потом эта женщина стала
Нет, она не лингвист. Её профессия – учитель младших классов, чем она и намерена заняться, как только местные жители нарожают детишек и дорастят их до школьного возраста. Но, так уж вышло, что когда училась, кое-какие познания в области структуры языков прибрести успела. Достаточные для того, чтобы найти нужные материалы и начать с ними разбираться.
Опять же, кажется ей, что члены сообщества котиков ближе по своему уровню развития к дошколятам, чем к взрослым людям, то есть посмотрит она за тем, как взаимодействуют оказавшиеся здесь животные и попробует разобраться в способах их общения.
Звать человека на следующую охоту явился уже другой кот. На этот раз Игорь не помчался за ним сломя голову, а взял двоих помощников, и лошадок они сразу прихватили. На сей раз их вниманию был предложен кабанчик двух метров роста. Он по размеру больше напоминал слона, чем свинью. Подстрелить такую тварь – это не простое дело. Но и котики не просты. Обступив людей всей стаей они, толкаясь носами и боками, оттеснили лошадей, а остальным дали понять, где занять позицию. На дереве, кстати, чтобы в случае чего не искать, сломя голову, укрытия.
Потом был цирк. Коты имитировали нападение на жующего что-то объекта охоты, даже подрали того немного, а потом бросились наутёк, но не врассыпную, а все в одну сторону. И завели зверюгу под стволы ружей. Втроём ребята его уверенно завалили. Делёж добычи выглядел забавно. Сначала люди отделили себе самые мясистые части туши, а потом и помощникам выделили порции. Не скупились. Ножи, топор и ножницы по металлу, да с использованием уверенно перепиливающей кости ножовки – это значительно лучшие инструменты, чем не самые мощные зубы котов.
Когда хвостатые наелись, выяснилось, что мяса осталось в избытке, так что пока один из людей отводил нагруженных лошадок домой, разделка туши продолжалась. Котики отгоняли других претендентов на добычу, а ребята пилили, рубили и резали.
В три ходки кабанчика забрали, оставив "коллегам" изрядную добавку на ужин этого дня и на полный завтрашний рацион, хотя, надо признать, выглядели коты осоловевшими от обжорства.
Вечером, перебирая события дня, Игорь в очередной раз поразился тому, что животные действовали в высшей степени разумно. Наелись сами, получили запас провизии в объёме, который способны съесть до того, как она испортится, а остальное отдали стрелкам. Нет, на счёт поведения, как у дошкольников, это, наверное, не совсем точная гипотеза. Он не удивится, когда узнает, что эти твари ведут учёт численности жвачных на своей территории, и даже обсуждают эти вопросы с соседними стаями.
Вечером он навестил раненую
Хотя, конечно, этих мог покормить саблезубый из грабена, где находится верфь. Ёлки! Надо скорее изучать язык!
– Фаня! Тебе не удалось ещё какого-нибудь словечка расшифровать?
– Мало. Три надёжно и пару предположительно. "Голодный", "пить", "оправляться". А вот на счёт сигналов зова и расставания у меня имеются сомнения.
– Ага. Давай сравнивать. Я за сегодняшний день довольно много наснимал.
Сопоставив полученные данные, они с Фаней признали, что сигнал зова определён правильно. Ох и медленно продвигаются у них дела с расшифровкой языка этих котов. Кстати, почему эти создания всегда молчат? Такое впечатление, что никто никогда от них не слышал ни одного звука. И ведь не глухие, более того, слух у них чуткий. Это многие подмечали. Сплошные загадки. Ну да ладно, сообразит, дайте время.
Дома, когда перекусывал после возвращения, к нему подсел Тоха. Ершистый парень из ГОКовских беглецов. Попросил у поварихи отбивную, которую получил без препирательств – нынче мяса у них много, а холодильника всё равно нет.
– Слушай, Игорь, только учти, что я без подколки спрашиваю, – поспешил он определить свою позицию. – Так вот, скажи мне, почему у тебя, ботаника и недоросля, всё самое лучшее? Нет, я не о вещах, и даже не о девчатах. Но вот ты и с котами корешишься, и всякие у тебя задумки, типа с арбузами, и с народом ладишь? За что не возьмёшься – а изо всего сплошные приходы получаются.
– Плохо спросил, – Игорь криво ухмыльнулся. – Чувствуется, недодумал ты свой вопрос. А коли додумал бы, то и ответ тебе не потребовался бы. А вот отвечу я тебе по-хорошему. Загвоздка в том, что основное мое занятие – самореализация. То есть я нарочно выискиваю всякое интересненькое, непонятненькое или трудненькое, а потом тщусь с оным совладать. Когда получается – мысленно бью себя пяткой в грудь и тащусь от своей крутизны.
– То есть, как от травки? – видимо этот ответ вызвал у Тохи знакомую ему аналогию.
– Чуть круче. После травки отходняк бывает или откат случается, а у меня эйфория от успеха приводит к наведению на новую цель, и приход начинается уже на этапе размышлений о пути её достижения. Так что мне, чтобы прибалдеть, косяк не нужен. Я его, типа, ходом мысли создаю, а потом в результате-то не пепел выходит или слюни восторга, а разные забавные фенечки, вроде вот бифштекса, когда мяса уже две недели не привозили. Словом – вечный кайф, а не житуха. Даже сейчас: ты трескаешь, а я от этого летаю.