Хозяин бабочек

Олейник Тата

— Нужно было попытаться из того оленя отбивных нарезать, — ворчал Акимыч, с грустью рассматривая закопченный банан на палочке.

— А у тебя есть навык мясника?

— Ну уж надергали бы ошметков каких-нибудь.

— Ничего ты ни у кого не надергаешь, если навыка мясника нет, куски мяса или тушки освежеванные только из лута брать можно, все прочее моментально стухнет, расползется и будет кошмарно несъедобным. Типа будут неправильно вырезаны мускусные железы или еще какая-нибудь гадость.

— А неписи нам на что? — спросил я. — У них-то ограничения на навыки нет, они все делать могут. Пусть и плохо могут, но я не представляю, как

можно испортить кусок мяса.

— Это ты еще не видел, как мой батя шашлык готовит, — сказал Акимыч, с отвращением откусывая горелый банан. — А, знаете, ничего банан печеный! Там, где корочка, даже колбасой отдает. А с мясом надо будет попробовать на следующей туше. Гус, сумеешь кусков из нее нарезать?

— Это смотря, чья туша будет, — ответил Гус. — Если такая, как последняя, то к ней бы лучше вообще не подходить. Что это вообще было?

— Не разберешь, очень уж неопрятно убивали. То ли человек, который обмотался змеей, то ли змея, которая незадолго до того съела человека.

— Или нага, — добавила Ева, — есть тут такие монстры, уверена. Их региончик, пусть и пограничье. Меня больше интересует откуда эти туши берутся? И каков риск, что в такие туши превратимся мы.

— Да понятно: сильный отряд перед нами идет, — ответил Акимыч.

— Настолько сильный, что раздирает пополам медведя килограммов шестьсот весом? — осторожно поинтересовался я. Осторожно, потому что мне не хотелось сеять панику в ряда соратников.

— Некромант плоти на такое способен, думаю, — сказала Ева. — Или, скажем, охотник уровня эдак двести пятидесятого, с каким-нибудь ну очень мощным петом. Или демонолог с черным гостем… големы опять-таки… хотя голем всю бы эту травку не хуже трактора пропахал.

— У инженеров еще взрывчатки прикольные есть, — кивнул Акимыч. — Предлагаю, в общем, просто не задумываться обо всем этом.

— Привычка просто не задумываться, — холодно ответила Ева, — нередко приводит к печальным последствиям. Задумываться, безусловно, надо. Например, почему этот идущий впереди «отряд» не оставляет после себя вообще никаких следов? Ни кострищ, ни хотя бы тех же банановых шкурок.

— Да, — сказал Лукась. — Наш, к примеру, путь по этим шкуркам не отследить невозможно, очень уж обильно уснащали. Хотя, конечно, некоторое разнообразие в рационе нам совершенно не помешало бы.

* * *

А потом мы наткнулись на засаду разбойников. Их было семнадцать человек, мы по головам посчитали. Головы были оторваны и красиво лежали рядком на дороге. Все остальное не так красиво свисало с деревьев и торчало из кустов. У одного из разбойников был при себе щит, сделанный, похоже, из белой кости: толстая деревянная доска, обшитая большими костяными белоснежными пластинами. И на этом щите мы и увидели кровавый отпечаток. То есть, часть отпечатка, целиком он на щит не помещался.

— Тигр, — сказала Ева, поднимаясь с колена. — Все это, — и она оглядела место бойни, — сделал огромный тигр. И я, кажется, даже знаю, какой.

И словно в ответ на ее слова откуда-то далеко-далеко из-за деревьев донесся уже знакомый рев.

Глава 23

На путь паломников мы вышли совершенно неожиданно. Только что вокруг была безлюдная каменно-травянистая глушь, мир, где были только мы и бесконечная громада горы над нами, а через несколько шагов, за поворотом у огромного, с пятиэтажный дом, булыжника нас поджидали жизнь, суета

и довольно много людей. Шум, который я подсознательно держал за гудение ветра и плеск неведомого дальнего водопада, оказался голосами сотен, наверное, людей, голосами, правда, почтительно приглушенными в связи с близостью священных мест. Ручеек паломников тек по широкой, хорошо утоптанной тропе. Крестьяне в коротких штанах вели под уздцы мулов, дамы в конусообразных дорожных шляпах с вуалями медленно брели, поддерживаемые под локти служанками. Кое-кто расположился на обочине передохнуть и вкусить постной пищи, расставив коробки с нею между камней и трав. Судя по всему, монастырь Зеленого Тигра пользовался большой популярностью. Смиренный вид и старательно лелеемые духовные размышления паломников, впрочем, были слегка скомканы появлением Хохена, вызвавшим небольшой ажиотаж. Детей тут почти не было, но с их ролью достойно справились и некоторые взрослые, вскрикивающие при виде рыцаря, показывающие на него пальцем и дергающие своих спутников за одежду.

К сожалению, почти такой же интерес вызвал и голоногий Лукась в евином мини-платье, на него тоже шеи сворачивали.

— Это же смешно, — отчитывала Ева Лукася, — что за деревенские ужимки? Смотрят — и пусть смотрят, тебе-то что?! От взглядов не сотрешься! Гордо подними голову и иди куда тебе надо. Ну, нет у нас больше тряпок, чтобы тебя замотать! Вот банная мочалка есть, но даже полотенца куда-то делись… А свой парадный костюм я тебе не дам, он еще пригодится, думаю.

— У кого-нибудь какие-нибудь деньги еще остались? — спросил Акимыч.

— У меня есть два золотых, — сказал я, взвесив денежный мешочек.

— Давай сюда!

Акимыч принял у меня монеты, встал посреди дороги и во всю глотку завопил: «Штаны! Купим любые штаны! Купим любые крепкие штаны за два золотых! Продайте штаны, люди добрые! Пострадали по пути к святому месту, лишились гардероба, продайте штанов!».

Паломники шарахались, огибая его по большой дуге, но в конце концов торговое предложение нашло своего клиента — сухонький старичок, повозившись в котомке, протянул Акимычу тряпку в сине-белую полоску.

— Да все понятно. Вот этот край заводим сюда, тут пристегиваем, тут перехватываем…

— Тогда получается три штанины.

— Да нет, это и не штанина вовсе, это так, для красоты висит.

— Не понимаю, как они это носят и зачем. Вы вообще уверены, что это штаны?

— Определяются как «штаны-хакама», плюс один сопротивления к холоду.

— И минус двадцать к моему терпению. — сказала Ева, поднимаясь. — Все, сами надевайте на него эти штаны, я сдаюсь!

— Ну, а что, нормально, — еще через десять минут сказал Акимыч, отходя в сторону, и, склонив голову набок, любуясь делом наших рук. — Тоже на юбку, конечно, похоже, но вполне терпимо. Люк, ты запомнил, как это развязывается? Да ладно, разберешься. Платье ты, наверное, в них зря все-таки заправил.

— Предлагаю двигаться. — сказала Ева. — С этими вашими штанами мы и так уже стали местной достопримечательностью. Не знаю, сколько нам по этой горе тащиться, но настоятельно рекомендую приступить к этому занятию немедленно.

Дорога поднималась все выше.

— Непонятно, — сказал Акимыч, — почему все идут только туда, а обратно никого? Как-то это подозрительно.

— Думаю, — сказал я, — если бы в монастыре всех паломников съедали бы или скидывали со скалы, информация об этом давно бы стала достоянием общественности.