Хозяин горы
Шрифт:
Девушка чуть приподняла брови.
Неужели всё таки передумал и брачной ночи быть?
Он сказал эти слова и словно сам как-то стушевался, явно подумав о том, о чем думать не надо было.
Буран неловко взял девушку за плечи, в очередной раз поразив её тем, какими горячими могут быть его ладони, и отодвинул от себя ровно на столько, чтобы приподняться.
Нервным, но небрежным движением руки мужчина откинул белоснежный плед, отчего все лепестки тут же распались по полу, но это его
Штаны снимать он не стал.
Какая-никакая, а всё таки это была преграда, хотя думать об этом было даже смешно, ведь если бы берсерк захотел прикоснуться к своей женщине, то его не остановила бы даже вооруженная до зубов армия с танками и полным набором новейшего оружия - что уж было говорить про какие-то шмотки!
Но, как известно, утопающий будет держаться даже за соломинку.
Майя молча и внимательно наблюдала за своим чужим мужем, отмечая, что он довольно резкий и очень быстрый. Было ощущение, что он каждую секунду заводился, и в последний момент сам себя одергивал, поэтому каждое его даже самое простое движение начиналось быстро и мощно, а заканчивалось мирно и подчеркнуто спокойно.
Когда постель была готова, и он склонился над ней, то Майя почему-то смутилась и прикрыла свою наготу руками, заметив как при этом жадно и дико полыхнули его необычные темно-карие глаза.
Впрочем, Буран не протянул ей покрывало, чтобы она смогла прикрыться, а сгреб её своими ручищами и осторожно уложил на кровать, старательно отводя при этом глаза.
Потому что знал, что если посмотрит на неё сейчас, то всё, хана!
Потом уже никакие уговоры, слезы, мольбы и оружие не поможет!
Даже если соберется вся Махачкала - никто не сможет отобрать Майю из его рук!
Он все таки укрыл девушку.
При чем так, что Майя не смогла сдержать кривой улыбки.
Замотал от пяток до самого подбородка в кокон из мягкого светлого пледа.
И за спиной положил ряд подушек.
– А это для чего?
– Для предохранения, - мрачно хмыкнул он, и девушка отрывисто хохотнула.
– Впервые слышу, чтобы предохранялись подушками.
– Я тоже. Но лучше так, поверь.
Майя почему-то верила. Просто в мужчине было столько напряжения и отчаянной попытки ни чего не испортить, что лучше было со всем соглашаться и молчать.
Буран лег за её спиной и осторожно обнял.
Он даже боялся расслабить руку, чтобы не придавить девушку слишком сильно.
Нужно было срочно о чем-то разговаривать!
Хоть о размножении касаток в неволе - главное только не молчать, иначе он за себя не мог ручаться.
– Расскажи мне что-нибудь о себе, - хрипло, но искренне попросил он.
– Это нужно было делать до свадьбы, - съязвила Майя, и замолчала, потому что поняла,
Это было странно, если не сказать что смешно.
Нет, серьезно.
Даже становилось интересно, от чего он так яростно пытался оградить её?
Был каким-то извращенным маньяком в постели и любил то, что она могла не понять?
Что-то совсем страшное, вроде удушения или избиения во время секса?
Или что-то еще более страшное и уже совсем откровенно мерзкое?
Чтобы не думать об этом и не нервировать себя еще сильнее, Майя тихо выдохнула:
– Хорошо. Что ты хочешь услышать?
– Всё, что готова мне рассказать, красивая.
Тембр его голоса не изменился.
Он был ниже обычного, хриплый, но при этом словно вязкая нега - приятным для слуха.
Буран не стал обхватывать девушку руками, как хотелось сделать до скрежета в зубах, а положил осторожно и ненавязчиво ладонь на её плечо, давая понять, что если она захочет убрать его руку, то он сделает это.
Для него было очевидным, что с бывшим парнем Майе не повезло.
Потому что не так ведут себя девушки, которых любили, боготворили и заваливали лаской и вниманием. Совсем не так.
И Буран с радостью был готов исправить эту ситуацию, как только Майя сможет понять, что ничего плохого он не сделает, а все его эмоции к ней настоящие искренние.
Да, у медведей бывает любовь с первого взгляда.
Это была химия, не поддающаяся объяснению и порой пониманию.
– Хорошо. Меня воспитывал папа. Он был военным. – начала Майя, глядя прямо перед собой, чтобы только не обращать внимания на дыхание мужчины за своей спиной, которое явно не было ровным и размеренным.
– А мама?
– Она умерла.
Его ладонь сжала её плечо чуть сильнее, и длинные пальцы погладили поверх пледа, но даже через него Майя ощущала его жар.
– Болезнь?
– Самоубийство.
Мужчина сбился с дыхания и на какое-то время перестал дышать, и Майя смутилась.
Ей было стыдно за то, что происходило в то время, когда она была слишком маленькой, чтобы понимать происходящее, но от этого было до сих пор больно.
Девушка не подозревала, что душа медведя застонала оттого, как ему было больно за ту маленькую девочку, которая была в его руках, лишенная нормального детства и материнской любви.
– Можно я обниму тебя?
– вдруг проговорил Буран, и Майя растерялась, быстро заморгав.