Хозяин химер

Горбенко Людмила

Драгоценная монетка из кошеля перекочевала в маленький кулачок. Жаль расставаться, но представителей маленькой расы наколдованным золотишком не проведешь – они его нюхом чуют.

– Сию секунду! – доложил гномент, вытягиваясь и становясь от щедрого подношения словно выше ростом.

Строго говоря, прошло три.

Ровно три секунды с того момента, как гном свистнул, и мы были препровождены за угловой столик, усажены на табуреты, по липкой столешнике, виляя хвостом, протанцевала мокрая тряпка, и перед нами появились запотевшие стаканы с яблочным хмеликом.

–

Что будет пить сестра? – учтиво осведомился подавальщик. Его сутулая фигурка угодливо изогнулась, а зализанные бакенбарды источали аромат лавандового масла.– Имеются ликеры и детские фруктовые настойки.

«Малолетка» окинула его недобрым взглядом бандерши и басовито каркнула:

– Можжевеловку!

– Нести? – Подавальщик выжидательно уставился на меня, чутким инстинктом угадав старшего.

– Неси, – вздохнул я, покосившись на напарницу.– Думаю, пара стаканов ребенку не повредит… Насчет потолковать устроишь?

– Оружие, наркотики, магические приспособления, заклинания, транспорт, запрещенные утехи, бои без правил, тотализатор, охота, срочная доставка груза адресату?– без запинки перечислил он.

– Магические приспособления и оружие.

– Сестра? – Подавальщик одними глазами указал на надувшуюся чертовку.

– Безопасна, можно при ней.

Напомаженные бакенбарды дрогнули, а рот искривился, выражая сомнение.

– Не беспокойся, она у нас придурковатая, – брякнул Третий, расслабленно прихлебывая из своего стакана.

– Какое горе семье! – с выражением дежурной скорби посочувствовал подавальщик.

– И не говори! – согласился толстяк, подмигивая мне.

– Держи леденчик, малышка! – Веселый сахарный петушок на палочке был торжественно вручен застывшей чертовке, и подавальщик стремительно испарился исполнять заказ.

Вторая на автомате сунула лакомство за щеку, медленно развернулась и уставилась на толстяка долгим внимательным взглядом. Сейчас она как нельзя более соответствовала образу придурковатой сестры с одной маленькой поправкой: даже отпетый миротворец не рискнул бы назвать выражение ее лица безопасным.

– Ты что? – хмыкнул Третий, продолжая как ни в чем не бывало потягивать свой хмелик.– Обиделась, что ли?

Крепкие белые зубы чертовки с хрустом раскусили сахарного петушка. Из уголка рта вытекла тонкая ниточка слюны.

Подавальщик едва успел поставить перед «сестрой» пару низких стаканов зеленого стекла, как она опустошила оба и, скосив глаза к переносице, резко откинулась к стене и начала деловито засучивать рукава.

– Детка, не принимай близко к сердцу! – заволновался я.– Наш общий друг просто неудачно пошутил!

– Га-га-га! – с некоторой опаской подтвердил Третий, неестественно широко скалясь.– Эй! Что ты творишь? Ненормальная! Ай! Ай-ай-ай!!!

По части мелких пакостей никто не может сравниться с женским полом, и чертовки не исключение. Раздраженная Вторая сумела за каких-нибудь несколько секунд с помощью одних только ногтей и деревянной палочки от сахарного леденца привести правую руку толстяка в плачевное состояние. Несомненно,

он был как никогда близок к гибели, но тут у столика материализовался налысо выбритый детина, и нас повели в укромное местечко, дабы продемонстрировать образцы продукции и договориться о цене и сроках. Чтобы не подвергать опасности остальных посетителей, сестру пришлось взять с собой.

Возможно, вам будет интересно узнать, где именно располагалось это самое укромное место? Наверху. В «нумерах с минибарами и удобствами», которые нам так сердечно сватал гномент еще на входе.

Набор основных радостей жизни включал в себя: выстуженный камин, из которого свозило холодом и доносилось птичье курлыканье; деревянный ящичек с пятью бутылочками самых популярных алкогольных жидкостей этого сезона; расшатанную предыдущими посетителями до предательского скрипа деревянную полутораспальную кровать с несвежим соломенным матрасом; тумбочку; замасленную колоду карт; трех унылых девушек неопределенного возраста, мерзнущих в кружевном нижнем белье, с волосами, неумело выкрашенными в черный, рыжий и желтый цвет соответственно.

– А где оружие? – спросил я, оглядываясь.

– Сейчас будет.– Детина моргнул, и желтоволосая девица извлекла из лифа скрученный тугой трубочкой лист.– Вот. Цена в правой колонке.

– Арбалеты, сабли, мечи… мелковато это все, – разочарованно пробормотал я, переворачивая список и обнаруживая на обратной стороне продолжение перечня.– Так, тут уже веселей… фальконеты, мортиры… Ого! А вот это, кажется, самое оно!

– Кирпичемет? – изумился бритый.– Вы не ошиблись?

– Нисколько, – заверил я.– У нас, брат, со стандартными снарядами напряженка, зато есть полная охапка заговоренных кирпичей и адрес, по которому их валяется еще целая гора. Но прежде чем брать орудие, хотелось бы ознакомиться с предметом вживую.

– Обязательно, – согласился обескураженный детина, моргая черноволосой девушке.– Каля, неси.

Обрадованная красавица немедленно испарилась.

– До чего удобно! – порадовался я.– Хочешь женской ласки – вот она, в трех видах. Желаешь прибарахлиться гаубицей – пожалуйста. И все не отходя от кассы, то бишь от постели. Сервис! Что-то мне подсказывает, что доставка грузов, бои без правил и запрещенные утехи тоже воплощают в жизнь эти очаровашки?

– Все, кроме грузов и боев – этим занимается отец. У нас семейный бизнес, – потупившись, подтвердил детина.– Хотите сделать ставки?

– Как-нибудь в другой раз. О! Слышу шаги бесподобной Калечки. А вот и она! Какая красавица, только взгляни, дружище!

Вошедшая в «нумер» Каля, услышавшая мои слова, налилась краской довольного смущения, хотя, честно говоря, я имел в виду пушечку-кирпичемет.

Ладная, компактная, блестящая от смазки, с прямоугольным каналом ствола и аккуратными большими колесами, она как-то сразу располагала к себе.

Едва завидев оружие, Третий бросился к нему и, ухватив обеими руками, прижал к сердцу. (То, что дуло при этом оказалось направленным на Вторую, конечно же, чистая случайность.)