Хозяин леса
Шрифт:
— Расскажи о эвгелитах? Что за твари, что за общность, на кой бес вы им вообще тогда понадобились?
Запираться мужик не стал и начал свой рассказ. С общностью всё было мутно, но она напоминала некий роевой разум, видимо из-за этого трудно было подобрать человеческие определения, к тому же в личиночники старались глубоко не погружаться в эту дрянь, чтоб не съехать с катушек. Поначалу прецеденты были, собственно так большая часть их старших перестали существовать, исследователи и экспериментаторы фиговы. Сами эвгелиты и правда представляли из себя насекомых, но вероятно проигравших естественный отбор плана природы, зато догадавшихся оттуда свалить в этот мир. Тут они правда не вызревали до высших стазов, оставаясь личинками, магия не та, как и насыщенность энергиями, но зато уже тысячу лет вполне успешно существовали не то как паразиты,
Выслушав объяснения, я глубокомысленно покачал головой и произнёс:
— Я тебя услышал. А теперь проваливай, пока я добрый, но знай. Если вы и эта ваша общность попытаетесь опять что-то провернуть, как тысячу лет назад или хотя бы просто полезете в наши леса или на землю, которая под нашей защитой, то станете целями для охоты, мы выследим и истребим вас всех подчистую, не оставив никого. Как видишь нам это вполне по силам. Я сказал, ты услышал, ты увидел, ты запомнил.
— Я услышал, я увидел, я запомнил — отозвался он древней формулой и стал без резких движений подниматься на ноги.
А затем слегка поклонился и пошёл по дороге к городку немного деревянной походкой, вероятно до сих пор опасаясь удара в спину. Видимо эвгэлиты были каким-то образом уязвимы для других небесных зверей и для меня, чья энергетика более схожа с детьми Смертолесья, чем с двуногими. Сходу наши атаки их не убивали, но что-то в них нарушали. Не знаю только это некая критическая уязвимость была у паразитов всегда или они приобрели её уже покинув план природы и обосновавшись здесь. Но определённо условно бессмертное создание боялось умереть, а природа, которая во всём любит баланс, добавило этим опарышам слабое место, ведь вечная жизнь — это нечто неправильное. Эта самая неправильность создания передо мной весь разговор провоцировала нанести удар, инстинкт требовал избавив мир от недоразумения, которое в него не вписывается. Но я сдержался тогда, не нарушил своё слово и сейчас, а просто повернулся к Лизю и произнёс:
— Пойдём фарш твое знакомца землёй закидаем. А то вонять ещё по тёплой погоде начнёт.
Брат недовольно рыкнул, выражая своё мнение о таких знакомых и глупой работе, но мне осталось только досадливо покачать головой:
— Надо, Лизь, надо. А то почуют двуногие запашок и придётся долго и нудно объясняться. Тем более они уже через пару часов должны появиться. Хотя ты лучше прогуляйся и проконтролируй, чтоб мой собеседник чего не учудил, если их встретит по дороге. Вроде я его достаточно пугнул, но лучше присмотреть.
Идея пробежаться по лесу, пока я буду скрывать последствия звукового удара с близкого расстояния нашла в небесном волке гораздо большой отклик. Ну а мне пришлось заняться земляными работами, хорошо хоть брат не слишком заляпал стволы деревьев и ветки кустарников своим засадником, потому что тот прятался за камнем, по которому рычание его и размазало.
Интерлюдия 2
Зэдал Яванид сидел в комнате, пил чай и бездумно смотрел в окно. Руки его казалось время от времени начинали жить собственной жизнью, вновь подогревая чайник магией и проводя усечённый вариант чайной церемонии, но ни на лице, ни в глазах ничего не отражалось. Некоторые умения настолько въедаются в тело, что уже не требуют для действий участия разума, который блуждает где-то в иных сферах, далёких от материального мира.
Однако отрешённое состояние наследного принца было внезапно прервано севшим на окно с другой стороны стекла вороном. Птица с чёрными перьями несколько раз переступила с ноги на ногу, а потом повернула голову в бок, внимательно посмотрев на человека одним умным глазом. Молодой мужчина слегка усмехнулся, вспомнив, что зрение у воронов работает не совсем так, как у людей из-за расположения их очей. Когда птица повернулась к тебе клювом, она на тебя как раз не смотрит, разглядывая что-то по сторонам.
Ворон
Ворон тем временем как будто удовлетворился увиденной им картиной, громко каркнул, расправил крылья и улетел, а человек усмехнулся ему вслед:
— Правильно, падальщик. Ещё не сегодня.
После этого мужчина сделал очередной глоток чая и опять погрузился в созерцательное состояние. Думать не хотелось, тем более что все возможные мысли о ближайших планах уже бессчётное количество раз успели прокрутиться в голове. Ещё одна попытка стать сильнее и мудрее будет предпринята и он сделает всё возможное, чтобы она увенчалась успехом, однако уверенности в результате по прежнему нет, а вот опасений провала хватает. Наследный принц шагнул на восьмую ступень Лестницы Огня довольно давно, ведь в его распоряжении были лучшие в стране наставники, самые дорогие и действенные зелья, а так же личный талант, усердие и великолепная наследственность. Казалось, что вскоре так же легко ему покорится и девятая ступень, а за ней и десятая, тем более что магию он ко всему прочему искренне любил, со всем жаром отдаваясь тренировкам и поединкам. Но что-то пошло не так, сын короля будто упёрся в стену, которую нельзя ни перелезть, ни проломить, ни обойти.
Он тренировался, становился лучше, его контроль стихии был на высочайшем уровне, возможно никто в стране больше не мог так же ловко управляться с огнём, росла и его мудрость с пониманием самой магии, в своих изысканиях и исследованиях он углубился в настоящие дебри волшебства, всё лучше осознавая, чем оно является и как работает. Однако долгожданного просветления и перехода на новую ступень всё не было, а наставники лишь разводили руками. В какой-то момент отец начал учить его лично, но и это не принесло результата. Потом были попытки преодолеть барьер алхимией, которая становилась всё сильнее. Зелья и эликсиры ничего не дали, лишь начав негативно влиять на организм побочными эффектами. Но и это не остановило молодого мужчину, который стойко их превозмогал, становясь крепче. Правда только до определённого предела, в какой-то момент данную практику пришлось прервать, когда тело всё же перестало справляться с нагрузкой. Тогда настал черёд воистину жестоких тренировок, его величество решил, что раз наследник не может шагнуть выше по Лестнице сам, то его придётся заставить. Бесчисленные спарринги с противниками девятых и десятых ступеней заканчивались тем, что Зэдал попадал к целителям, лишь чтобы потом вновь быть избитым. Но даже мотивация болью не смогла принести нужного результата.
Наследный принц казалось испробовал всё. И путь мудрости, и путь алхимии, и даже путь страданий и унижений, он пытался взойти на девятую ступень и азартом молодой души мага огня, и пролагал путь к вершине спокойным разумом учёного, и даже пытался пробить стену ненавистью, которая душила его и подталкивала испепелить жестоких наставников к демоновой матери. Однако нужного результата всё не было.
А тем временем люди, казавшиеся друзьями и политическими союзниками всё больше отдалялись от него. Они всё так же улыбались, демонстрирую хорошее отношение, верность и прочие чувства правильных подданных короны к её наследнику, но Зэдал не был дураком и видел их насквозь. Надежда на то, что он станет достаточно силён для королевского титула таяла в их глазах, а вместе с ней таяла и верность. Внешне это было малозаметно, но маг огня отлично понимал, что едва его отец умрёт, как грянет буря. Одни в ней возвысятся, другие падут, а его вспомнят лишь для того чтобы убить и где-нибудь прикопать, как впрочем и большую часть его старших сестёр с племянниками и племянницами. Девушки были замужем за людьми из разных политических группировок, но победить в будущей грызне за власть могла только одна из них. Не было сомнений, что число носителей королевской крови убавят просто на всякий случай, чтобы избежать проблем в будущем. Пожалуй единственным вариантом при котором родственники могли выжить — это уйти в монастыри, отказавшись от прежних имён и титулов. Ну или он мог всех спасти, наконец преодолев свой предел.