Хозяин Пророчества [трилогия]
Шрифт:
Демонесса, с торжествующей улыбкой повернувшись к своим спутникам, пояснила:
— Это Цейтор, мой первый помощник в то время, когда Алой Армией фениксы еще пугали птенцов. Настоящий боец, хоть по виду и не скажешь. — Сетэль оглядела привставших демонов из числа посетителей и обратилась к трактирщику: — Что, друг, все наши здесь? Неужто действительно ждали меня?
— А как же иначе, вся наша гвардия регулярно здесь сидит. И сейчас, как видишь, чужих не держим. Никто не знает конкретно, что произошло этой ночью, но нечто ощутили все от мала до велика. В основном пока предпочитают сидеть по домам, многие снова захрапели — мол, утром все разрешится. Но пташка на насесте посредине площади беспокоится,
Сетэль издала короткий смешок, и все облегченно поддержали ее, радуясь возможности сбросить напряжение последних минут. Девушка отхлебнула еще чуток своей любимой лавы и указала на гномов:
— Вот они точно знают, что произошло. Да вообще все, кто сейчас со мной, совершили невероятное: нападение на Армон-Дарон отбито, фениксы обмишулились! Ух, что там было! А как они меня спасали… — Демонесса стрельнула глазками в паладина, заставив того раскашляться, а трактирщика — понимающе хмыкнуть. — Но, скажу я вам, сейчас не время праздновать. До утра, до того момента, как солнце поднимется над урезом восточных гор, осталось меньше часа, и нам надо что-то сделать. Если феникс в Аполее будет жив к началу дня, наша песенка спета, мы их не сдержим, и не останется уже никакой надежды. Если даже вмешается великий маг Империи Радимир, отлично себя показавший, не изменится ровным счетом ничего: его сомнут превосходящими силами. Это значит, нам надо что-то придумать, и срочно. — Демонесса уставилась в кружку. — Вот только что?
Альтемир, от которого уж точно никто ничего не ожидал, шагнул вперед, быстрым и не терпящим возражений жестом отобрал у Сетэли кружку и отодвинул в сторону:
— Пока что ты нас всех ведешь, а голова должна быть чистой. Каковы вообще силы врага, что вы собираетесь делать после того, как, предположим, каким-то чудом завалите феникса? А, великие стратеги?
— Здесь-то как раз ничего сложного. — Демонесса, решившая было возмутиться по поводу самоуправства «унылого трезвенника», мгновенно переключилась на решение насущных проблем. — Я уже говорила, мы не воюем, и профессиональных воинов среди нас нет. Сражаются только те, кто желает этого и кто может создавать как можно больше прислужников. Те, кто при этом присягает фениксам, получают от них силу и становятся сильнее, но стоит убрать саму курицу, как ее цыплятки мигом примутся плясать под нашу дудку. Так что наша единственная, но не крохотная проблема именно в том, чтобы разобраться с Солнечной птицей.
— Вряд ли это такая проблема. — Паладин многозначительно покрутил кружку на стойке, добившись того, что от неловкого движения выплеснулась небольшая волна и принялась целеустремленно проедать стальную латную перчатку.
— Слушай, парень, у нас мало времени, давай быстро и по существу! Нагнетать таинственность не с нами будешь! — Снор ткнул человека под ребра, побуждая его поторопиться.
— Хорошо-хорошо. — Альтемир слегка поморщился, потирая бок. — Еще в бытность свою паладином имперской Церкви я заметил, что в Мирбурге, нашей столице, все наши умения действовали сильнее. Тогда, разумеется, этому факту я значения не придал, тем более что мне моих сил везде хватало для успешной борьбы со злом и его омерзительными порождениями. — Паладин совершенно бесцеремонно и в упор поглядел на мило улыбнувшуюся в ответ демонессу. — Ну а потом я узнал, что Солнечные птицы — это высшие демоны. И как обмолвился Оцелот, они дают своим последователям силу. Мне-то вряд ли, поскольку сейчас я выступаю против них, но принцип действия я помню. И смогу повторить, оттянув энергию феникса на себя.
— Эй, парень, а ты не боишься изжариться? Может, сейчас курица и слабее обычного, но все равно сил у нее хватит, чтобы запечь в собственных доспехах целый полк таких же восторженных ребят, как ты. — Кьяр, почесывая бороду, высказал свое авторитетное мнение уже по сугубо магическому вопросу.
Паладин, впрочем, даже не изменился в лице, оставшись по-прежнему каменно-спокойным:
— Я уже все прикинул, такого случиться не должно. В крайнем случае буду расходовать энергию на что-то внешнее — вдруг прислужники феникса все-таки решат напасть?! Конечно, под равный по размеру сосуд я не гожусь, но проводником, думаю, стать смогу.
Цейтор, прищурившись, изучающе поглядел на паладина и первым хлопнул его по плечу:
— Я тебе скажу как знаток фениксов: план очень неплох. Конечно, риск высок, но, в конце концов, это дело благородное. Родина тебя не забудет, это я обещаю!
Альтемир, забыв, что перед ним демон, и услышав столь любимый пафосный бред, засиял как медный пятак и гаркнул:
— Всегда готов!
Никого, кто решился бы всунуть свою голову в петлю вместо головы паладина, не нашлось — как не было и других планов ведения боя. На том и порешили.
Улицы Аполея, как и всё в этом городе, разительно отличались от привычных человеческому глазу переулков и тупичков имперских городов. Не было ни куч отбросов, ни многочисленных стай крыс, ни табунов бандитского вида кошек, охотящихся за грызунами и улепетывающих от бродячих собак. Немногочисленные животные, все-таки болтающиеся по булыжным мостовым, выглядели ухоженными, носили ошейники и провожали отряд спокойными взглядами. Впрочем, гномы, привыкшие к своим вылизанным тоннелям, особого изумления не испытали, а вот отсутствие стражи на всех, даже ближайших к площади и ярко освещенных, улицах заставило их воспылать праведным гневом.
Колоннады и сады ближайших домов, обращенные к площади, послужили неплохим укрытием для рассредоточившихся бойцов. Идея принадлежала Кьяру и была поддержана из тех соображений, что успеха Альтемиру никто не гарантировал, и в таком случае желательно, чтобы разъяренный феникс не накрыл всех противников одним ударом. К тому же шансы на победу должны были повыситься, если атаковать одновременно с разных сторон. Именно поэтому весь отряд подгорных воителей вместе с напряженным наугером зашел сбоку, ожидая фейерверка.
Паладин, оставив своих солдат и небольшой отряд демонов под началом Цейтора в кустах колючей ежевики далеко за своей спиной (это отчасти скрашивалось тем, что растения, несмотря на самое начало лета, уже плодоносили), осторожно двинулся вперед по брусчатке, поглядывая то на сонно тлеющего в вышине феникса, то на верхушки восточных гор. С каждой минутой скалы все светлели, окрашиваясь самыми разными оттенками красного — от нежно-розового до мрачно-багрового. Рассвет наступал, но никто не знал, сколько времени займет битва, и меньше всего хотелось бы, чтобы в последний момент уже издыхающий феникс получил бодрящую дозу солнечного света. Альтемир тихо ругнулся сквозь зубы, поминая все мироздание вообще, и сосредоточился.
Сознание феникса он отыскал почти сразу, потому что хотел его найти, да и пропустить что-то столь огромное было трудно. Но вот чего паладин не ожидал, так это того, что феникс окажется сродни кошке, что якобы дремлет с полуприкрытыми глазами, но когти выпускает мгновенно.
Птица нанесла свой собственный удар одновременно с паладином. Две атаки, к которым было неприменимо даже понятие «магия», столкнулись, и на первый взгляд могло показаться, что они прошли друг сквозь друга. Но это была лишь иллюзия. Сетэль, видевшая схватку во всех слоях реальности и нереальности, только охнула при взгляде на результат. Заклятия сплелись воедино, образовав связь наподобие обоюдоострого меча, опасного для обоих своих творцов.