Хозяин Пророчества [трилогия]
Шрифт:
Главнокомандующая, прошествовав к своему дракончику, воткнула древко флага в трубку неизвестного назначения, прикрепленную к седлу, и мановением руки милостиво разрешила всем горожанам проводить ее со спутниками в дальнюю дорогу.
Полет проходил куда веселее, чем накануне: алое знамя, развевающееся за спиной Сетэли, было видно издалека, а значит, и приветственных делегаций с дарами, подходивших к отряду на привале, было значительно больше. Дракончики уже после второй остановки начали изнывать под тяжестью подарков, но впереди уже показались, постепенно вырастая, горы, у подножия которых все ожидали закончить путь. Да и слова демонессы о том, что осталось уже недолго, поддержали общий дух, даже ездовые драконы веселее замахали крыльями.
Для гномов, впрочем,
Равнина понемногу начала сминаться холмистыми складками, дорога принялась вилять, лавируя между возвышениями, но для отряда, летевшего над вершинами даже самых высоких из здешних холмов, это было не более чем занятным зрелищем. Путники и торговцы, путешествующие здесь, наверняка были другого мнения. И также они вряд ли поминали добрым словом странно ровную гряду холмов, словно специально отсыпанную для того, чтобы отгораживать северные земли Эмпира. Дорога за неимением лучших вариантов взбиралась на гребень этого вала, столь высокий, что он закрывал обзор даже всадникам на дракончиках. Но Сетэль и не подумала взмывать вверх, чтобы осмотреть окрестности, напротив, она направила своего летуна вниз, туда, где тракт растекался удобной мощеной площадкой с ухоженным родничком, навесами и кострищами. По дневному времени здесь не было никого, кроме пары пеших путников. Те забились в дальний угол при виде вооруженной и закованной в сверкающие доспехи толпы, да так и не выбрались оттуда, несмотря на все усилия главнокомандующей наладить контакт с мирным населением.
Воинов сразу же оставили разбираться с уставшим транспортом и поклажей. Половину еды тут же скормили дракончикам, и, хотя веса поклажи это не уменьшило, те быстро пришли в хорошее настроение. А предводители, желая удовлетворить свое любопытство, собрались на выходящей к северу аккуратной террасе с каменными перилами, чтобы полюбоваться лежащей внизу северной долиной.
После страны демонов, казавшейся какой-то игрушечной землей с игрушечными «войнами», здешние места можно было, при некоторой слабости зрения и определенной фантазии, даже принять за какое-нибудь курфюршество Империи. Во-первых, здесь была пусть низкая, пусть узкая, но настоящая каменная стена! Оба ее конца уходили к дальним горам, где карабкались по склонам вверх, а защитный пояс широкой дугой отгораживал почти половину долины, в которой и кипела жизнь. Разумеется, здесь не было такой плотности населения и построек, как в Аполее или Барлене, больше похожих на нормальные города, но глаз не мог найти какой-нибудь пустующий участок земли или просто достаточно большое ровное поле. Кроме сравнительно небольших и аккуратных квадратиков огородов все было занято речками, мельницами, мостками, дорогами и складами. Дым от мастерских, благоразумно расположенных с подветренной стороны от города, сползал в низинки и овраги, где благополучно рассеивался.
Ближе к горам начинались чистенькие жилые кварталы, снова отличающиеся по внешнему виду от всего виденного ранее. Дома стояли на толстых бревенчатых сваях, под козырьками любой крыши мог спрятаться от снега небольшой торговый обоз; стены выглядели надежными и видавшими виды, а окошки — маленькими и устроенными с расчетом на крутые холода. Остроглазый Ширш единственный из всех заметил, что почти каждая постройка чуть ли не с самого фундамента до конька изукрашена затейливой резьбой, а сами коньки оканчивались резными головами животных.
Сами же горы являли собой нечто совершенно потрясающее. В теле скалы от подножия до самой вершины, даже сейчас носящей снежную шапку, зияла пропасть с невероятно ровными, явно рукотворными стенками. Этот проход, как подсказала Сетэль, вел на север, туда, где и скрывался от справедливого возмездия Совет фениксов. Через ущелье был перекинут мощный и одновременно изящный каменный мост, соединяющий не только вершины гор, но и две части возведенного на самой верхотуре дворца, частично стоящего на самом этом мосту. Пушистый снег по-хозяйски лежал на каждой крыше, подоконнике и даже на вершинах частокола, и никто почему-то не удивился, услышав, что дворец носит название Снежного. Несмотря на яркий солнечный день, вокруг строений вилась какая-то сияющая пелена, заставляя поверить, что здесь и впрямь обитает местный феникс.
И между жилой и ремесленной частью города находилось нечто, заставившее сердце Альтемира сладко сжаться от приступа нахлынувшей ностальгии, там возвышались стены небольшой крепости, выглядевшей пусть и не слишком грозно в силу малого размера, но достаточно браво. Башенки, как и вообще все укрепления, включая даже громадную по здешним меркам внешнюю стену, поддерживались в отличном состоянии, и над ними гордо реяли флажки.
Сетэль, с чуть ли не материнской гордостью обозревая лежащий внизу пейзаж, совершенно беззастенчиво прочитала мысли паладина и утвердительно заметила:
— Да, смотрится отлично! Жители поддерживают должный колорит на уровне. За что я и люблю этот город — он другой…Практически, добро пожаловать в Слаало. Хотя мы его еще не захватили, но это ненадолго.
Альтемир, которого удивило замечание демонессы, озадаченно вопросил:
— Что значит «поддерживают колорит»? Разве все эти укрепления не построены для защиты от кого-нибудь? Может быть, даже от нас?
Сетэль, фыркнув, изучающе поглядела на паладина, пытаясь понять, издевается он или нет:
— Дорогой, ты же отличный полководец. Погляди на эту громадную, длиннющую, неуклюжую, совершенно бесполезную в обороне стену. Как ты думаешь кого-нибудь реально сдержать на такой растянутой махине, не поставив по демону на каждый шаг? Во всем городе нет столько жителей! А если обойтись часовыми, то враг все равно успеет прорваться до того, как подойдут основные отряды защитников. Достаточно растянуть их силы на определенное расстояние, а потом нанести основной удар в одном месте.
Альтемир, из головы которого демонесса и почерпнула все эти знания, все равно оскорбленно выпрямился, намереваясь сказать ей про разумное устройство великой Северной Стены, прикрывающей Империю от набегов степных бестий, — патриотическая выучка оказалась очень живучей. Но разум, к счастью, все-таки успел возобладать, паладин вовремя вспомнил, что эта хваленая защита была прорвана по очень похожему сценарию, и лишь злобно зыркнул в сторону кирсса, который резко отвернулся, скрывая издевательский оскал. Сетэль, сделав вид, что ничего не почувствовала, продолжила как ни в чем не бывало:
— Тем не менее стены и форт выгодно отличают Слаало от всех остальных городов нашей страны, по крайней мере, в моих глазах. Суровая северная земля, снежные зимы — и жители здесь под стать природе, по меркам Эмпира, крайне необузданные и воинственные. Кстати, сейчас уже мало кто помнит, что демоны-основатели Слаало, как и все мы, отлично умели управлять погодой, так что здешний климат является благоприобретенным. Местная гордость, а как же! Ну и, разумеется, тут всегда были в почете багровое пламя и наша Алая Армия; а фениксов тут недолюбливают, ведь эти птицы олицетворяют собой солнечный свет, а на зимнее солнце, как мы все знаем, надежды нет, оно светит, но не греет. Правда, — демонесса досадливо сжала губы, — нет добра без худа. Здесь очень плохо с искусствами.
— Правда? — отстраненным хором поинтересовались Снор и Кьяр, уже предвкушающие встречу с суровыми северными демонами, с которыми, судя по словами демонессы, наконец-то можно было поговорить о хорошем оружии и доброй схватке.
— Да, увы. Здесь всегда думали, что достойная статуя героя — это плоская морда на деревянном или каменном столбе, а снизу палка, палка, огуречик. — Сетэль издевательски повысила голос, явно кого-то передразнивая. — Схематичное изображение, мол. Ну и, разумеется, эта бесконечная резьба на стенах и крышах — мифологические сюжеты, саги и легенды. В общем, я не ошибусь, если скажу, что, кроме топора, местные художники не знают ничего, да и этот инструмент вечно норовят использовать для решения личных разногласий.