Хозяин степи
Шрифт:
– Ты пойми, если она родит без мужа, как на неё смотреть будут? Да её замуж никто не возьмёт. Она будет опозорена! Если Байлы хотя бы признает ребёнка…
– Так пусть признает, – кивнул Юрген. – Пусть ему духи прикажут. А девочку хватит пугать.
Мереке продолжала тихо плакать, не обращая внимания на разговор на чужом языке. Оташ позвал её.
– Послушай, – заговорил он. – Ты должна довериться Табити. Молись ей. Она сама направит Байлы на правильный путь. Береги своего ребёнка. Духи любят его. Ты поняла меня?
– Да,
– Теперь ступай.
– Если нужна моя помощь, говори, я всё сделаю, – сказал Юрген, когда девушка ушла.
– Какая помощь? – отозвался Оташ. – Духов изображать?
– Как скажешь.
– Это преступление.
– Какое ещё преступление?
– Гневить духов.
– А кто это начал? Ты сам заявил этой девчонке, что тебе духи про её беременность рассказали!
– Я всего лишь не хотел выдавать Гульсам.
– Ладно, я, кажется, придумал, – сказал Юрген.
– И что же ты придумал? – поинтересовался Оташ.
– Я читал про такое. Однажды женщина, которая никогда не учила руны…
– Чего она не учила?
– Руны.
– Что это?
– Руны, великий шоно, это древние письмена нортов. Так вот сейчас мало кто может их прочитать. И вот одна женщина, которая их не знала, вдруг написала рунами целое предложение. В нём содержалась информация, которую знать она тоже никак не могла. Ну, короче, там долгая история. Но суть ты понял?
– Суть понял, – кивнул Оташ. – Но не понял, как это нам поможет.
– Кто не знает вашего языка? Я не знаю. Кто может писать на вашем языке? Я могу. Улавливаешь теперь?
– Это преступление против духов, – сказал шоно и улыбнулся. – Но это может сработать.
– Посоветуй мне лучше, что написать?
– Что Тенгри накажет его, если он не признается в том, что является отцом ребёнка Мереке.
– Весело то, что он этого ещё не знает. Ну, на то они и духи, чтобы сообщать важные новости, верно? Осталось придумать, зачем мне к нему пойти.
– Байлы – кожевник, как и его отец. Попроси у него кожу для новых сапог. И возьми с собой Донира. Он с радостью тебе поможет.
– Мне объяснить Дониру, в чём дело?
– Нет.
– То есть мы его обманываем?
– Как будто для тебя в этом есть что-то необычное.
Ничего не ответив, Юрген взял свиток, грифель и вышел из гера. Снова найдя Донира, он попросил его помочь ему поговорить с Байлы.
– А свиток тебе для чего? – поинтересовался помощник шамана.
– Так вдруг я что-то такое увижу, что надо будет записать? – с улыбкой ответил Юрген. – Это для жизнеописания шоносара.
Байлы нашёлся рядом со своим гером. Он раскладывал шкуры на досках. Запах стоял такой, что Юрген невольно заткнул нос. Донир объяснил Байлы, что норту нужна шкура на сапоги. Юрген решил, что пора, уселся на землю, раскрыл свиток, запрокинул голову, зажмурился и стал быстро писать. Он не был уверен в том, что именно так должен был выглядеть человек, которым
– Чего это он? – спросил Байлы.
– Не понимаю, – забеспокоился Донир. Юрген закончил писать и открыл глаза. – Что с тобой? – спросил помощник шамана.
– А что со мной? – непонимающе захлопал глазами Шу.
– Ты что-то писал.
– Ой, – Юрген взглянул на свиток. – Что это за каракули?
– Это не каракули, – взяв свиток, проговорил Донир. – Это наш язык. Посмотри, – и он протянул бумагу Байлы. Кожевник переменился в лице.
– Я не знал, – пробормотал он. – Я не знал…
– Что происходит-то? – спросил Юрген.
– Ты иди к шоно, а нам с Байлы нужно поговорить, – сказал Донир.
– Да что я там написал такое? – не унимался Шу.
– Я тебе потом всё расскажу, – ответил сарби. – Иди.
– А кожа на сапоги?
– Будут тебе сапоги.
Оташ ждал возвращения Юргена в гере. Когда Шу объявился, шоно вопросительно взглянул на него.
– Я всё сделал! – радостно заявил норт.
– Тебе поверили?
– Конечно!
– Да, лжёшь ты профессионально.
Улыбка исчезла с лица Юргена.
– Ну, в общем Донир сказал, что сам разберётся с Байлы, – проговорил он.
– Зная Донира, могу с уверенностью сказать, что Байлы пойдёт признаваться в содеянном как родителям Мереке, так и жене.
– Значит, всё хорошо?
– Надеюсь. Не хотелось, чтобы она убивала ребёнка, особенно если Гульсам права и это её единственный шанс стать матерью. Спасибо за помощь.
– Да не за что. Мне тоже было её жалко.
Сказав так, Юрген сел и взял в руки свитки с «Ырк Битиг».
– Что твои предки говорили об этом? – спросил он.
– Что по этим свиткам можно гадать, – ответил Оташ. – Но я не знаю как. По мне это просто стихи.
– Послушай.
Когда-то наверху была мгла, а внизу был прах.
Стаи птиц покинули свои гнёзда.
Детёныши искали свои норы и не могли найти.
Сыновья и дочери лишились крова.
Так было три года.
Но благодатный Тенгри явил свою милость.
Все радовались и веселились.
– Думаешь, это что-то значит? – спросил шоно.
– На конец света похоже, – ответил Юрген. – Только Тенгри всех спас. Вот ещё, слушай.
Говорят, овца богача, испугавшись, убежала и столкнулась с волком.
Волк пил её молоко.
И она осталась жива.
Волку и овце было хорошо.
– Это ты тоже сможешь объяснить? – задал вопрос Оташ.